Реклама - штука обоюдоострая: кого-то приманивает, кого-то отпугивает. По моим наблюдениям, отпугивает - чаще. Потому что врет. Обещает цирк - покажет драму. Сулит что полегче - всучит что посерьезнее. Во всех случаях люди чувствуют себя обманутыми.
"Ваши чувства на пределе" - рекламный слоган фильма Антона Сиверса "Качели". Из слогана можно предположить, что будет кросс на байках (вертолетах, истребителях, космических ракетах), выброс адреналина, прикол для тинейджеров. Но нам покажут один взрыв, два пролета на вертолете и штурм чего-то, неважно чего, а для адреналина этого - мало. Обманутые будут выходить из кинотеатра, ругаясь на чем свет стоит.
Впрочем, авторы слогана имели в виду примерно тот же наивный расчет, что боссы наших культурных телерадиоканалов: заманить подростка попсовым пряником, чтобы подсадить его на Глинку. Результат обычно противоположен: и новую публику не заманят, и свою отпугнут. Получается, что определять свою целевую аудиторию и работать с нею наше кино разучилось.
А жаль: фильм не вполне заурядный. Если его все-таки посмотреть, он долго не отпустит, заставит снова прокручивать увиденное в памяти и даже ставить вопросы. Типа: "Почему мы такие?!".
Судя по всему, идея пошла от солдатского фольклора про неверных девушек, которые, пока воин несет трудную службу, развлекаются на гражданке. От этих вечных страхов, обуревающих солдатскую душу и находящих выход в яростных песнях, выдержанных в жанре суровой мужской истерики. Фольклорность дает себя знать: героями руководит нечто иррациональное. В фантастическом боевике необъяснимость их поведения обосновали бы внедрением в организмы внеземного вируса, превращающего земные создания в роботов. Но это не фантастический боевик. Это бытовая драма о том, как молодой мускулистый спецназовец не может удержать возле себя молодую красивую жену. Что, естественно, травмирует юную, но все понимающую дочку.
Образ качелей, как и слоган о предельных чувствах, тем не менее, точны. Люди бросаются друг другу в объятья, она восхищенно шепчет: "Какой ты красивый!" - чтобы через минуту улизнуть к хлюпиковатому наркоману, у которого вечно течет кровь из носа. Обе ситуации подаются на максимальном эмоциональном пределе. Если мгновения любви - то как в старых романтических фильмах: с плесканьем в морских волнах и с буколической игрой среди парковых скульптур. А если попытки выяснить отношения - то с мордобоем и разрушением квартир.
Пограничность чувств подкрепляется и тем обстоятельством, что герой по прозвищу Кувалда - спецназовец, риск - его повседневность. И здесь фильм не жалеет героических красок, их хватило бы на три-четыре старых ленты про подвиги: вот Кувалда, поднатужившись, опрокидывает зажавшую девушку автомашину (что будет потом с девушкой, авторов уже не интересует). Через десяток минут герой, поднатужившись, откатит пылающую железнодорожную цистерну, готовую взорваться. И опять: что там случилось и почему пылает цистерна, неважно - это просто обстоятельства образа действия, среда обитания Кувалды. Во многом, понятно, определившая его резкий характер.
Чем обусловлено странное поведение его Тани, которая не может выбрать между "настоящим мужиком" и неказистым "хлюпиком", понять труднее. Единственное объяснение - типа "любовь зла…". Но девушка хорошая и явно страдает. И вот так страдая, окончательно ввинтит ситуацию в состояние клинча, практически потеряет своего Кувалду и потом, пытаясь его вернуть, должна будет обрушить народившееся счастье еще одной хорошей женщины. Фильм закончится в ситуации практически безвыходной.
Впрочем, авторы, возможно, полагают, что это хэппи-энд. Хотя бедняжка Инна Максимовна, с которой Кувалда поматросил от слепого отчаяния, теперь, по логике, должна покончить жизнь самоубийством. Поэтому фильм не отпускает, и в этом есть подтверждение великой тайны актерской природы. Бывают такие редкие, изумительно точные попадания, когда роль чем-то зацепила актера, он мобилизовал что-то глубоко личное, он понял в своем герое (героине) даже то, чего не понимали авторы, - и доиграл то, чего авторы не дописали.
Фильм "Качели" - это прежде всего ансамбль трех очень хороших актеров. Андрея Мерзликина в роли Кувалды. Марии Мироновой в роли Тани. И Ксении Раппопорт в роли Инны Максимовны - по роду занятий преподавательницы балетного класса, куда ходит дочка Кувалды Леночка. Но по своей функции в фильме она - громоотвод, жертва и третья лишняя. Без вины виноватая.
Я пересмотрел это кино трижды. Хотелось снова следить за безмолвной дуэлью взглядов. За глазами, в которых читаешь сразу несколько подтекстов. Хотелось еще раз подивиться тому, что многократно высмеянная система Станиславского, вскормившая весь мировой кинематограф, оказывается, жива и у нас - вот ведь как становится интересно, когда актеры знают о своих героях больше, чем говорят словами! И даже это иррациональное они понимают и принимают - потому что душа по природе иррациональна, только к таким безднам у нас уж много лет как не пробивались.
Есть в фильме и качели другого рода. Они заставляют подумать даже о состоянии целого общества.
Амплитуда эмоциональных колебаний, я уже говорил, запредельна. От старомодно сентиментальной буколики до полного озверения. Одна и та же душа может быть поэтически возвышенна, ранима, трепетна (подбираю слова, адекватные экранным колебаниям воздусей) - и, без перехода, человек способен забить человека, пока тот не захлебнется кровью. Балетные па, производимые Леночкой под руководством Инны Максимовны, причудливо контрастируют с грязью наркопритонов. Это примерно как если бы один и тот же человек с придыханием декламировал "Я помню чудное мгновенье…", а потом, без перехода, наярил бы "Мурку".
Нет, это не качели. Это отходы, болтающиеся в проруби. Они легкие - их мотает, куда понесет. Надежный мужик с мускулами на поверку оказывается безвольным и ненадежным. Он звереет легко: в него не внедрили человеческое. И Таня эта мотается между мужиками от легкости в мыслях необыкновенной. В обоих иногда взыгрывают атавизмы того, что в ХХ веке звали совестью, но ждать от них можно чего угодно - от самопожертвования до предательства, от благородства до подлости.
Иррациональное поведение героев актеры поняли по-своему. Интуитивно сыграли то, чего нет в тексте: драму недоразвитых людей. Герои принадлежат к поколению, сформированному уже постсоветским бедламом, где моральные устои списаны в хлам. Они живут как по инерции, и никто не выказывает даже признаков какой бы то ни было цели. Социальная среда размыта. Мы можем только гадать, почему скромная учительница балетного класса, как экзотический цветок, обитает в подобии двухсветной оранжереи с винтовыми лестницами. Размыта и система ценностей: люди руководствуются первыми импульсами и, повинуясь им, способны на что угодно. Стишок Маяковского "Что такое хорошо и что такое плохо" им принципиально неведом. Как, впрочем, и весь духовный опыт мировой культуры. Это действительно персонажи, зараженные внеземным вирусом. Они уже не совсем люди. Они в очень высокой степени звери. Но если так, то это приговор нашему обществу.
Самое изумительное, что приговора этого в фильме тоже нет. Он, иррациональный, его сформулировал, но не заметил.