Это случилось накануне официального объявления 2008 года Годом России в Индии. И ядром предстоящей культурной программы будут именно книжные выставки.
Это, конечно, не случайно. Книга и вообще литература являются куда более прочным, а главное - приятным международным брендом нашей страны, нежели ядерное оружие или даже газ и нефть. Репутацию России как "литературной державы" не смогли поколебать ни явный (во всем мире) спад книжного бизнеса, ни то, что новых Толстых, Достоевских и Чеховых у нас пока не предвидится. Отношение к русским писателям во всех странах мира все еще уважительное, будь то холодная надменная Европа, стремительный деловитый Китай или эмоционально-интеллектуальная Индия.
В прошлой публикации, беседуя с известным русским прозаиком Алексеем Варламовым, на которого, как и на Александра Кабакова, Михаила Веллера, Юрия Полякова, Эдуарда Успенского и других, в Дели был, как говорится, "повышенный спрос", мы уже отметили тот факт, что индусская интеллигенция и даже простые читатели - люди, во-первых, крайне эмоциональные, а во-вторых, интеллектуально продвинутые. Увы, в последнее время их больше интересует литература англоязычная (что понятно, ведь Индия осталась страной не только хинди и множества других местных языков, но и англоязычной державой). Тем не менее внутренние проблемы современной российской политики, общества, культуры продолжают их остро интересовать. И конечно же, во многом тут сказываются десятилетия настоящей, а не мнимой дружбы между Индией и СССР.
Наверное, только в Индии можно найти успешного бизнесмена, который одновременно является убежденным марксистом. "Вы просто неправильно применили марксизм в России", - убеждал он меня. Понятие "глобализм" в Индии исключительно отрицательное. А вот отношение к России до сих пор подчеркнуто доброжелательное.
На "круглых столах" наших писателей и журналистов спрашивали об именах, о которых мы и сами порядком подзабыли. "А что пишет Олег Ермаков?" (писатель из Смоленска. - Прим. ред.) "А где сейчас Борис Екимов?" (автор изумительных деревенских рассказов и страшной по социальной энергии повести "Пиночет". - Прим. ред.) "А что происходит с вашей женской прозой?"
В Индии вообще очень сильно течение культурного феминизма. Здесь даже существует понятие "женская критика". Мы до этого не додумались, хотя добрая половина нашей лучшей критики делается именно женщинами.
Очень остро обсуждалась проблема перевода с русского на хинди. То есть с родного языка на родной, минуя международный "глобалистский" английский. Будем надеяться, что в результате этих переговоров дело сдвинется с мертвой точки. Но должны быть и ответные шаги с нашей стороны. Положа руку на сердце, кого из современных индийских прозаиков, не говоря уже о поэтах, мы знаем, читаем сегодня. Но ведь индийская литература - это не только "Махабхарата" и Рабиндранат Тагор.
В перерывах между выступлениями члены российской делегации, естественно, обсуждали свои домашние проблемы - а как без этого. Например, Александр Кабаков пессимистически признался мне, что больше не пишет прозу. Только драматургию и сценарии. "А для кого? Круг своих читателей я знаю. Знаю, что он невелик. Писать для узкого круга, который и так меня знает, мне стало неинтересно". Более оптимистично был настроен Михаил Веллер, тиражам которого может позавидовать любой современный романист.
Главный редактор журнала "Знамя" Сергей Чупринин на "круглом столе" сделал довольно жесткое заявление. "Единственным мерилом состоятельности современного писателя, - сказал он, - сегодня является успех. Не важно, в какой форме: тиражи или большие премии. Это грустно, но это так. Время гениальных бессребреников закончилось".
Вот так, в публичных и околопубличных дискуссиях и проходили эти встречи. Что-то за это время прояснилось, что-что стало еще более непонятным.
Но главным и, по-моему, нерешенным остался главный вопрос. Будут ли радикально восстанавливаться российско-индийские культурные и литературные связи (с экономическими, кажется, что-то происходит)? Или точечный десант русских писателей, критиков и издателей так и останется точечным?