Редкое в филармоническом репертуаре сочинение Йозефа Гайдна "Терезия-месса" прозвучало в абонементном цикле Московской филармонии "Оратории и кантаты". Исполнение гайдновской партитуры прошло в современном международном формате, соединившем на сцене Большого зала Консерватории под управлением маэстро Александра Рудина Камерный оркестр и хор Musica Viva, солистов из Англии, Ирландии, Швейцарии и Хорватии.
Несмотря на международный размах проекта "Терезии-мессы", музыкальная составляющая этого вечера оказалась начисто лишенной пафоса и максимально приближенной к искренней, душевно приподнятой музыке Гайдна. Может быть, потому, что ясность исполнительского концепта, свежий взгляд даже на сочинения с крепкими исполнительскими традициями, неожиданные находки в оркестровой драматургии - фирменный стиль Александра Рудина и камерного оркестра Musica Viva. И этот стиль напрямую соответствует духу "венской классики", увлеченно соединявшей в эпоху Просвещения геометрию звуков с культом человеческого разума, окрашенного утонченной чувствительностью.
Ничего неожиданного для практики Musica Viva не было в том, что "Терезия-месса", так же как и исполненные в этот вечер две симфонии Гайдна (N 48 и N85), прозвучали как-то особенно "слитно" с Гайдном, даже с подчеркнутым пиететом по отношению к его музыке. Программу концерта Рудин выстроил в соответствии с центральным сочинением "Терезия-месса", названном так по случаю участия в его исполнении внучки знаменитой австрийской императрицы Марии Терезии. В подбор к династической теме развернулась антология гайдновских произведений, посвященных королевам из рода Габсубргов: Симфония "Мария Терезия" (N48) и "Королева" (N85), адресованная дочери Марии Терезии Марии Антуанетте.
Гайдн писал на скромный по составу оркестр, включавший в себя чуть больше тридцати музыкантов, но обладал при этом уникальным "чувством тембра", создавая изумительные по красоте оркестровые картины. Рудин, следуя за Гайдном, сконцентрировал в симфониях дирижерскую энергию на воспроизведении закономерностей этой гайдновской красоты, не упустив из виду ни одной темы, ни одной инструментальной краски, ни одного ритмического сдвига, играя светотенью в сфере звука. Картину оркестрового единства подпортили в симфониях валторновые киксы. Но во втором отделении, когда на сцене соединились оркестровый и хоровой коллективы Musica Viva с солистами для исполнения "Терезии-мессы", музыкальный итог получился безукоризненным. Шесть частей католической мессы на ординарные латинские тексты: Kyrie, Gloria, Credo, Sanctus, Benedictus и Agnus Dei, прозвучали как вдохновенная духовная лирика, где прорывался гений позднего Гайдна, прозревающего живописные, образные красоты в духе "Сотворения мира". Солисты Люси Кроу (сопрано, Великобритания), Патрисия Бардон (меццо-сопрано, Ирландия), Крезимир Спайшер (тенор, Хорватия) и Штефан Маклауд (бас-баритон, Швейцария) предстали в кантате очень слитным, хотя и несколько декоративным по отношению к нежному музыкальному полю хора и оркестра квартетом, нарушившимся на мгновение преувеличенно экспрессивными сольными репликами тенора Спайшера. Но самым неожиданным открытием в исполнительском соcтаве оказался новый хор Musica Viva под управлением Евгения Волкова, собранный из выпускников Московской консерватории и дебютировавший на сцене в "Терезии". Нежные приглушенные краски хора создали тот идеальный по стилю ансамбль с оркестром, к которому стремился Александр Рудин и который станет теперь привлекательной частью проектов Musica Viva.