"Актерское ремесло - субстанция, которая скрепляет мою жизнь. Отнимите у меня актерство - и я окажусь просто лунатиком".
Это сказал журналистам Бен Кингсли, неожиданно ставший одной из главных персон 58-го Берлинского кинофестиваля.
Любовь поздняя и ранняя
Только что самоотверженно сыграв российского милиционера Гринько в таежно-клюквенном триллере "Транссиб" (о нем я писал в предыдущем репортаже), актер без паузы явился в роли сексуального гиганта профессора Кепеша в любовной драме "Элегия", которую испанка Изабель Куаше сняла в США. Красная дорожка перед фестивальным дворцом в день премьеры являла собой эффектное зрелище: туго затянутый в черную кожу, сияющий гладко выбритым скальпом марсианоподобный сэр Бен и рядом - жгуче прекрасная Пенелопа Крус, тоже затянутая в черное платье с белым кружевным хвостом, закрученным лихой спиралью, и ослепительным декольте. "Красавица и чудовище" - очень точно, по-моему, определили жанр и события и самого фильма берлинские репортеры.
Новелла Филиппа Рота "Умирающий зверь", положенная в основу картины, - горячая мужская фантазия, какие обычно посещают авторов на склоне лет: семидесятилетний профессор литературы Дэвид Кепеш не только влюбляется, но и влюбляет в себя, загипнотизировав своей сексуальной мощью, юную студентку кубинку Консуэло. Кингсли сыграл здесь, по-моему, свою самую энергетически накаленную роль со времен "Дома из песка и туманов".
Фильм "Элегия" состоит из девятых валов очень профессионально сыгранной страсти, проникновенной музыки Эрика Сати, конфликтов с брошенным на произвол судьбы сыном, рассматривающим отцовское увлечение с чисто медицинской точки зрения (Питер Сарсгаард), дискуссий с другом-поэтом (Деннис Хоппер) о природе поздней любви и ярости немолодой любовницы (Патриция Кларксон), которой профессор таким образом злостно изменяет.
Когда Бена Кингсли спросили, как он входит в роль, он ответил: "Жду, когда во мне зазвучит ответное эхо". В этом смысле у картины "Элегия" эхо оказалось чрезвычайно сильным. Потому что сюжет идеально перекликается с опытом самого актера: Бен Кингсли, по первому имени Кришна Банджи, сейчас тоже переживает счастливую пору молодоженства, вступив в брак со своей четвертой женой Даниэлой Барбозой де Карнейро, о которой он говорит, что она сочетает в себе Древний Египет с Древним Римом, что она как принцесса из мифологии и что она движется как океанский лайнер. Правда, здесь амплитуда колебаний не столь выразительна: актеру только 63 года, а его "океанскому лайнеру" всего вдвое меньше. Но вид у сэра Бена был такой, словно он вот-вот запоет голосом Гремина: "Любви все возрасты покорны...". Правда, тогда сам фильм был бы уже не нужен.
"Он очень чувствителен к женской энергетике, - пояснил Кингсли природу своего героя. - А женщины у нас на съемочной площадке были просто удивительными". И здесь трудно не согласиться: Пенелопа Крус уникальна. Правда, она сейчас в таком бушующем расцвете зрелой красоты, что ее легче вообразить "лицом" фирмы L Oreal, с чьих плакатов она зазывно смотрит на берлинскую толпу, чем наивной доверчивой студенткой, впервые ощутившей зов плоти. Приходится, как в театре, делать поправку на условность. Тем более что в отличие от героини актрисе заметно трудно смиряться с необходимостью любить, а главное, желать человека с седым мохнатым ковриком вместо груди.
Дети большие и малые
Потом фестиваль продолжил тему детей маленьких и больших, начатую мексиканским "Озером Тахо". Конкурсный фильм иранского режиссера Маджида Маджиди "Песня воробьев" сделан в жанре драмы-комедии и с улыбкой рассказывает историю простодушного Карима, который мирно живет с женой и детьми в пригороде столицы и пасет страусов на ферме. Но после цепи неурядиц его выгоняют, и он вынужден искать работу в городе, ввинчиваясь во все новые проблемы: изощренно хитрый мегаполис легко надувает наивного селянина, и весь уклад жизни большого ребенка, сложившийся под влиянием вековых традиций, летит в тартарары. Как и фильм "Дети небес", в 1999 году номинированный на "Оскара", новая картина режиссера базируется на том же столкновении детской наивности и жестокости реальной жизни, высекая из него комический эффект. Детскую наивность в данном случае воплощает главный и практически единственный герой фильма, которого колоритно играет Реза Наджи, постоянный актер Маджиди.
- Исламские ценности, - сказал режиссер на пресс-конференции, - сопровождают меня всю жизнь, потому что я вырос в глубоко религиозной семье. Но для меня вопрос не в том, во что мы верим, а в том, что эта вера нам дает и как побуждает поступать. Мы чувствуем себя все более одинокими в круговерти современной жизни. И это состояние одиночества не компенсируют ни технический прогресс, ни власть, ни богатство: мы все больше отдаляемся друг от друга. Думаем, что открываем кладези знания, но остаемся все такими же невежественными. И первой жертвой отчуждения становятся семейные ценности. Исчезают радости невинного детства. Исчезает все хорошее, что мы помним о своем детстве. И нам еще предстоит снова научиться видеть свет надежды. Переживать эти чистейшие мгновения детства, когда ты впервые залезешь на дерево, увидишь птичье гнездо, услышишь, как чирикает воробей...
Англо-американский конкурсный фильм Дамиана Харриса "Сады ночи" разрабатывает тему детской проституции - его герои-подростки проданы в сексуальное рабство. Идея картины пришла в голову автору еще лет двадцать назад, когда, приехав с США, он увидел картонные молочные пакеты, на которых для всеобщего сведения печатались портреты пропавших детей. И был поражен количеством беспризорных детишек, населяющих подвалы Лос-Анджелеса, Нового Орлеана и Сан-Диего. За 25 баксов любой из них был готов рассказать ему свою историю. Так собирались материалы для сценария.
Но от идеи до воплощения прошло много лет. На роль 17-летнего уличного парня приглашался еще юный Леонардо ДиКаприо, но время было упущено, и теперь героя сыграл 19-летний Эван Росс, сын легендарной певицы Дайаны Росс, - это его дебют. Картина неровная, и ее автор признался, что не ждет единодушного одобрения. Так и случилось: в фестивальном рейтинге, публикуемом ежедневно журналом Screen, фильм занял последнее место, открыв счет зловещим черным крестам, обозначающим: "Очень плохо!". А лидирует в этом рейтинге, причем с большим отрывом, "Нефть" Пола Томаса Андерсона.