Прокуроры и церковники услышали друг друга. Они вместе стали вести публичные нравственные проповеди. По традиции их назвали Рождественскими чтениями.
Такое действо - не ток-шоу и не "глянец" со знаменитостями. Однако современные проповеди собирают полные залы. Закон божий и закон светский - своим исследованием взаимосвязи их постулатов поделился правовед Александр Звягинцев, выступая в Государственном Кремлевском дворце. В среде юристов он известен как заместитель Генерального прокурора РФ. А читатели знают его как автора многих книг, в том числе по истории российской государственности, исследователя философских учений о природе права и правопослушания. Зачем и кому адресовал прокурор свою проповедь? Об этом он рассказал корреспонденту "Российской газеты".
Вызов Ницше
Российская газета : Александр Григорьевич, почему, на ваш взгляд, в такой богатой стране, как Россия, люди никак не достигнут благополучия - и материального, и духовного?
Александр Звягинцев : Абстрагируясь от анализа экономической составляющей, я затрону другой не менее важный аспект. Потому, что за годы безвременья очень ослабли духовные и нравственные начала жизни. Оказалось забытым уважение к закону - и к божьему, и к светскому.
РГ : Наш великий писатель когда-то с горечью сказал, что у России две беды - дураки и дороги. Но ведь с тех пор прошли столетия...
Звягинцев : Позволю себе не согласиться. Умных людей у нас ничуть не меньше. Не надо забывать, что российская земля рождала и "собственных Платонов, и быстрых разумом Невтонов". Наши беды не от дураков и плохих дорог, а от того, что во все времена законопослушание было не самой большой добродетелью на Руси. Наше Отечество еще и сегодня во многом остается страной обычаев. Поэтому очень непросто дается строительство правого государства.
РГ : Казалось бы, жизнь "по понятиям" все же утекла в прошлое. Вольницу конца прошлого века заменили законы.
Звягинцев : Во многих принятых на местах законах видны тени крепостного прошлого. За один только прошлый год прокуратура выявила 1 млн 300 тысяч нарушений в сфере соблюдения прав и свобод человека и гражданина. Абсолютное большинство из них - около 800 тысяч - нарушения трудового законодательства. Людям на местах просто не платили или задерживали зарплату, по сути, обращались как с крепостными. Невольно вспоминается идеология Ницше: "Равное для равных, неравное для неравных!" То есть право - только для избранных, которые полностью свободны и ничем не связаны в отношении остальных, а закон, как и духовность, лишь отбирает у них силу.
Острая недостаточность
РГ : Такая двойная мораль власть имущих неизбежно ведет к разгулу бесправия и коррупции. Не потому ли мы все чаще слышим о громких уголовных делах в отношении глав местных администраций, мэров, а то и губернаторов? Но страна велика, им конца и края не будет.
Звягинцев : Я убежден, что мы пошли уже на поправку. Но последствия болезни, видимо, будут сказываться еще долго. Возьмем хотя бы отношение к собственности. В советскую эпоху была попытка построить процветающее государство из нищих людей. Не удалось, потому что ориентиры были иллюзией. А ныне значительная часть молодых людей ударилась в другую крайность. Их главный жизненный приоритет - заиметь как можно больше, быстрее и любым способом. Социологический опрос показал, что если шестеро из десяти пенсионеров считают: пусть их дети будут бедными, но честными, то 54 процента молодых людей готовы поступиться моралью ради собственного обогащения. И это нам нельзя никак забывать.
РГ : Нынешний конфликт поколений грозит большими бедами?
Звягинцев : Если потакать низким истинам, это неизбежно. Ведь в бездуховные времена деньги и власть всегда ходят в обнимку с узилищем или смертью. Между готовностью переступить через мораль и совершить преступление стоит очень маленький барьер.
РГ : Говорят, что право - это минимум морали. Если нормы нравственности не в состоянии справиться с ситуацией, должны вступить в дело нормы права.
Звягинцев : Право и мораль - сообщающиеся сосуды. Чем ниже культурный, духовный, нравственный уровень общества, тем больше правовой нигилизм, сложнее законоприменение, тем выше преступность. И наоборот. Поэтому-то готовность к бесконечным моральным компромиссам надо рассматривать не иначе, как эмоциональную и умственную ограниченность, тупость, которая очень часто становится предпосылкой жестоких насильственных преступлений. Во времена хамства и террора тяжела шапка прокурора.
РГ : Люди - не идеальные существа. "Нет человека, который не согрешит", - сказано в Библии. Значит, вопрос лишь в том, как ограничить эту греховность.
Звягинцев : Общество, где нет четких ориентиров, высоких идеалов, погружается в насилие, безответственность, обман, серость. В нем будут царить не только жестокость и хамство сильных, но и общая тоска, раздражение, постоянное ожидание худшего. Во все века люди искали способы ограничить темные мотивы поведения. Величайшим подспорьем для них были Божественные откровения, заповеди, данные нам свыше. Мораль, искусство, обычаи, традиции - тоже чрезвычайно важные средства ограничения худшего в натуре человека.
РГ : А законы?
Звягинцев : "Какая польза от законов в стране, где нет нравственности!" - восклицал еще две тысячи лет назад Гораций. Наши недавние доморощенные пророки уверяли, что рынок управится с проблемами куда эффективнее, чем мораль и нравственность. К чему это привело, мы хорошо видим. Русские мыслители всегда связывали силу и успешность реформ с духовным совершенствованием человека. "Если внутри смутно, нечисто, злобно, жадно, скверно, то не поможет никакая внешняя форма, никакой запрет, никакая угроза, никакое "избирательное право", - писал выдающийся русский философ Иван Ильин.
РГ : Ильину приписывают так называемые аксиомы правосознания. В чем они заключаются?
Звягинцев : Таковых аксиом три: чувство собственного достоинства, способность к самообязыванию и самоуправлению, взаимное уважение и доверие людей друг к другу. Философ считал, что не может право существовать само по себе, в холодном отъединении от народной жизни и ее идеалов, представлений о справедливости. Право должно и воспитывать, и одновременно опираться на то лучшее, что есть в людях. Только тогда в обществе человек будет равен человеку. Из этого мы должны исходить и при выстраивании своих интересов в отношениях с международным сообществом.
Сотворение нового человека
РГ : Кто сегодня формирует у российских граждан правосознание?
Звягинцев : Ответ обычно звучит как остроумная шутка: сами они и формируют, как могут. А как могут? Да любой знает! Действительно, фундамент закладывают родители и близкие. Государство, учебные заведения, общественные институты подключаются уже позже. А все ли родители способны раскрыть перед детьми два непреложных основания права? С одной стороны, осознание собственных прав, которое воспитывает в ребенке личное достоинство. С другой - ту истину, что и другие люди наделены правами, которые надо уважать. У ребенка, воспитанного вне понятий права, формируется рабская душа, лишенная чувства собственного достоинства, он будет склонен не к уважению чужой личности, а к самодурству и агрессии.
РГ : Сейчас много и охотно говорят о построении правового государства. Может быть, начинать надо не с того, чтобы печь словно блины закон за законом, а с человека?
Звягинцев : Я твердо убежден: это означает только одно - формирование правосознания, утверждение законопослушания должны стать задачами, от которых государство не имеет права уклоняться.
Строить государство - это значит воспитывать в народе государственный образ мыслей, государственное настроение чувств, государственное направление воли, - так писал уже упоминавшийся Иван Ильин незадолго до того, как его выдворили из страны в эмиграцию.
РГ : Звучит диссонансом с теми результатами опроса социологов, которые вы приводили.
Звягинцев : Напротив, социологи утверждают и другое. Сознание молодых людей еще не окостенело, оно восприимчиво к новому, в том числе и в правовой ситуации. Поэтому при правильном выстраивании диалога с молодежью здесь заложен огромный созидательный потенциал. И это вселяет большой оптимизм. Даже в советское время были попытки системно заняться повышением правосознания людей. Но власть боялась взять в союзники церковь, без участия которой невозможно переменить сознание человека. Она боялась потерять монополию на души. Поэтому ничего не получилось.
Сегодня ситуация иная. Господь, может быть, первый раз за долгое время улыбнулся России. Устои государства укрепились. Мы можем открыто мыслить, воинствующий атеизм остался в прошлом. Мы ясно сознаем, что правовое воспитание может быть только воспитанием нравственно-правовым. И надо воспользоваться всеми этими благоприятными обстоятельствами, чтобы воспитать в человеке свободную личность с достойным характером и предметною волею.
РГ : Нынче прокуратура с этой целью берет церковь себе в союзники?
Звягинцев : Русская православная церковь и прокуратура, стоящие на страже интересов государства и человека, всегда играли особую роль во времена, определявшие выбор пути Отечества. Для церкви все равны перед Богом. Для прокуратуры все граждане равны перед законом. Объединяет нас и то, что мы не делим соотечественников по национальной или иной принадлежности. Наша общая цель - воспитание у них такого сознания, где объединялись бы правопослушание и следование золотым правилам нравственности, заложенным в заповедях Господних. Чтобы в их душах возрождалось уважение к Закону.