Где и было разместиться выставке династии итальянских фотографов Томмазоли, как не в Галерее искусств Зураба Церетели, главы целого художественного клана. Студия Томмазоли интересна в первую очередь как некий феномен, как семейное малое предприятие, пережившее многие перипетии XX века.
Семейные традиции дают о себе знать: выставка Томмазоли начинается с фотографий обнаженных и ими же заканчивается. Первых ню снимал дедушка Сильвио в начале прошлого века в своем благоустроенном фотоателье. Очевидно, это занятие, отчасти напоминавшее академическую штудию рисования, так ему понравилось, что он и сам себя сфотографировал в костюме Адама. А вот его внук Сирио, художник-концептуалист, подтрунивая над высоким фотоискусством, уже в наши дни снимает вывешенную на веревке, как влажное белье, фотографию с гламурной обнаженкой. Внук по первому образованию - социолог. И этим многое объясняется.
Родоначальник веронского клана Сильвио Томмазоли начинал почти как курортный фотограф. Он снимал фланирующую публику в Рекоарто, виды озера Гарда, увлекаясь солнечными рефлексами на воде, немного экспериментировал и фокусничал с двойной экспозицией, совмещая в портрете фас и профиль. Возможно, этот прием ему подсказал его приятель футурист Умберто Боччони. Но все же Сильвио был вполне традиционным фотохудожником, А потому чуть наивно уподоблял натурный снимок трудоемкой тональной гравюре - акватинте.
Его сыновья - Филиппо и Фаусто - оказались куда авангарднее родителя. Первый - философ, второй - дипломированный художник, совместными усилиями они расширили не только семейное дело, но и круг знакомств, в который вошли такие мэтры тогдашнего современного итальянского искусства, как художник-"метафизик" Карло Карра, абстракционист Лучио Фонтана и скульптор Джакомо Манцу. Видимо, заваленные советами друзей-авангардистов, братья экспериментировали во все тяжкие. То они сочиняли философские, "метафизические" фотонатюрморты с античными масками и черными пустотами, то расставляли в ряд бутылки, керосиновые лампы и кофемолки, как на картинах Джорджо Моранди, то снимали как бы сюрреалистические танцы скульптурных остовов, обряженных в тряпье. В паузах между экспериментами отдыхали на классике, делая постановочные фото с "вакхами" и "сивиллами", задрапированными по-барочному а-ля Микеланджело Караваджо. По всей видимости, в Италии трудно быть оригинальным, когда ощущаешь груз тысячелетней истории искусства. И уже для себя, для узкого круга "своих", Томмазоли без всяких ухищрений делали такие трогательные фотографии, как портрет молоденькой Марии Каллас.
Пережив в изгнании период муссолиниевской диктатуры, клан Томмазоли вернулся к своему ремеслу и расширил свои связи. Теперь они сотрудничают с ведущими туристическими компаниями Венето, Лигурии и Сицилии, а также со знаменитой киностудией "Метро Голдвин Мейер". Однако авангардистский зуд не дает семейству покоя. Теперь уже внук Сильвио, Сирио, с начала 1960-х годов возглавивший фамильное дело, будоражит публику. Правда, не слишком. Его, казалось бы, сюрреалистические фотомонтажи все же походят на учебные пособия к лекциям о фильмах Луиса Бунюэля и Сальвадора Дали. Что вполне понятно, поскольку Сирио Томмазоли - доцент фотоискусства Академии изящных искусств Чиньяроли. И этот академический "сюр" экспонируется на соответствующей ему выставочной площадке.