Как уже сообщала "Российская газета", Высший арбитражный суд РФ, озаботившись нелегкой жизнью налогоплательщиков, решил ограничить полномочия налоговиков. Постановление пленума ВАС РФ "О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с применением статьи 169 Гражданского кодекса РФ", должно защитить налогоплательщиков от конфискации имущества, предусмотренной статьей 169 ГК РФ.
Обсуждение проекта постановления пленума не заняло у судей много времени: 4 апреля текст обсуждался на заседании президиума ВАС РФ, а уже 10 апреля, как сообщило РИА Новости, пленум ВАС РФ одобрил представленный проект постановления.
Поскольку проблема конфискации имущества обусловлена самим существованием в ГК РФ статьи 169, многие специалисты логично предлагают исключить эту статью из Гражданского кодекса. Однако существует и противоположное мнение: дескать, статья 169 имеет исключительную пользу, поскольку позволяет "наказывать рублем" тех, кто ведет себя аморально. Проще говоря, "наши люди в булочную на такси не ездят", а значит, с теми, кто ездит, можно не церемониться.
Если бы судьи ВАС РФ согласились со сторонниками первой точки зрения, то, возможно, им было бы нетрудно убедить законодателя в необходимости изменения ГК РФ.
Но принципиального неприятия статьи 169 судьи не продемонстрировали. А при существовании "конфискационной" статьи в Гражданском кодексе постановление пленума ВАС РФ выглядит любопытно. Попытка ограничить применение статьи, предусмотренной законом, предстает построением столь любимой многими налогоплательщиками схемы. Поскольку налоговая схема как раз и предполагает совершение действий, направленных на избежание воздействия закона при формальном выполнении требований законодательства.
Основная идея ВАС РФ, направленная на защиту налогоплательщиков, заключается в ограничении полномочий налоговиков. Пленум ВАС РФ признает за налоговыми органами право контролировать сделки, связанные с оборотом алкоголя, и требовать конфискации имущества в связи с осуществлением таких сделок. При этом оговаривается, что желание доначислить налог не может служить основанием для обращения налоговиков в суд с требованием применить к налогоплательщику последствия, предусмотренные статьей 169 ГК РФ.
Разумеется, судьи нижестоящих арбитражных судов должны будут руководствоваться позицией ВАС РФ, а потому, возможно, и не станут рассматривать требования налоговых органов о применении статьи 169. Только для налогоплательщика это будет означать не спасение от безжалостной конфискации - речь пойдет всего лишь о том, кто сможет обратиться в суд с требованием покарать налогоплательщика по всей строгости закона.
Статья 166 ГК РФ говорит, что суд вправе применить последствия недействительности применительно к ничтожной сделке (которой, в частности, является любая аморальная сделка) и по собственной инициативе. Поэтому налоговому органу необязательно что-либо требовать, а достаточно лишь поинтересоваться, не захочет ли суд исполнить указания Гражданского кодекса. В случае если суд вдруг не рискнет проявлять инициативу, налоговики получат прекрасный повод поинтересоваться у Конституционного суда РФ смыслом пункта 2 статьи 166 ГК РФ. Потому что право суда может существовать в данном случае в двух видах: "право как право" (суд может воспользоваться им, если сочтет нужным) и "право как обязанность" (суд обязан применить последствия сам, если никто другой не заявил подобного требования). Судя по резко негативному отношению ГК РФ к ничтожным сделкам, речь должна идти о "праве как обязанности", а тогда налоговики могут требований вообще не заявлять, лишь обращая внимание суда на факт осуществления ничтожной сделки. Все остальное должен будет сделать суд.
Но даже если право суда существует "как право", то ведь статья 166 совершенно не связывает применение последствий ничтожной сделки с запросами исключительно налоговых органов. Возможность заявить о необходимости применить указанные последствия имеет "любое заинтересованное лицо". Соответственно для применения статьи 169 нужно только найти это самое заинтересованное лицо.
Единственным итогом для налогоплательщика может оказаться то, что требование о применении конфискации будет заявлять представитель не налогового органа, а Минфина России или федерального казначейства.
Или же представитель прокуратуры. Определение Конституционного суда РФ от 8 июня 2004 г. N 226-О признало правомерность конфискации, применяемой на основании статьи 169 ГК РФ. А начался спор, дошедший до КС РФ, благодаря тому, что прокурор Республики Башкортостан потребовал конфисковать имущество у организации, ссылаясь на пресловутую 169-ю статью.
Вообще при существовании "конфискационной" статьи в Гражданском кодексе любая схема, пусть даже одобренная на самом высоком уровне, не защитит налогоплательщиков. Поскольку, как гласит народная мудрость, на каждую хитрую схему найдется схема с винтом. И если даже суды перестанут рассматривать требования фискального ведомства, то налоговикам никто не помешает обратиться в прокуратуру. Прокуратура же совершенно спокойно будет ставить перед судом вопрос о конфискации. В результате окажется, что отрапортовать о пополнении бюджета смогут и налоговые органы, и прокуратура.
Для государства подобное "разделение труда" может оказаться даже более выигрышным, нежели возможность требования конфискации налоговиками: отныне налоговый орган будет заявлять только о взыскании налогов, переквалифицируя "подозрительную" сделку в целях налогообложения, а иной орган (минфин ли, прокуратура ли) станет заниматься вопросами конфискации. Чего доброго при таком раскладе с налогоплательщика взыщут и налог, и само имущество!
То, что потенциально может пригодиться налогоплательщикам, пленум ВАС РФ сформулировал как необходимость устанавливать умысел участников аморальной сделки. Вопрос здесь один: что станет способом "установления умысла"? Если понимать под установлением сбор неопровержимых доказательств (например, переписку между сторонами, где они прямо договариваются совершить сделку "назло морали"), то ведь такие доказательства вряд ли существуют в природе. И хотя такой подход был бы просто мечтой для налогоплательщика, но он, вероятнее всего, мечтой и останется.
Другой вариант "установления умысла" - банальное вменение, осуществляемое из принципа "лицо не могло не понимать, что действует аморально". При этом варианте бремя доказывания невиновности фактически перекладывается на налогоплательщика, а шансов обосновать свою моральную стойкость у налогоплательщика оказывается немного.
Кардинально решить проблему в состоянии лишь законодатель - с подачи ли ВАС РФ или же по собственной инициативе. Только вот не хотят депутаты озадачиваться "гражданско-правовой конфискацией". И даже интересно становится: что же такое должно конфисковать государство, чтобы законодатель наконец обратил на проблему свое внимание?!