Забавно наблюдать, когда классическая сказка становится поводом для идеологических высказываний.
Многое можно было ожидать от переделки ершовского "Конька-Горбунка" (некоторые даже попытались в творении братьев Пресняковых, авторов "Терроризма", усмотреть традиции Евгения Шварца и Григория Горина), но то, что в итоге у театра получится спектакль с сильным патриотическим креном - ожидать было трудно.
Художник Мариинского театра Зиновий Марголин (известный также как один из создателей "Норд-Оста") широко, в духе Роберта Уилсона, распахнул сцену вплоть до светящегося лазоревого экрана, стремительно и лаконично меняя элементы сказочной среды - то рыба-остров, то лес, то царский дворец с деревянными солдатиками. То поле заколосится пилами, то возникнет Море-окиян с Царь-девицей на лодочке. А потом - вновь синий сказочный простор, по которому на деревянном брусочке с крыльями-пилами полетят Иван-дурак и его Конек. Изящная сценическая конструкция, впервые опробованная после реконструкции, радует глаз, но не сердце. Слишком много хорошего вкуса - слишком мало живой, пульсирующей тайнами сказочной среды.
Мотивы советского кинематографа, марши авиаторов и строителей коммунизма широко поддерживают главный сценографический мотив. Музыку призвали писать клавишника группы "Несчастный случай" Сергея Чекрыжова. Вместе с автором песенных стихов Алексеем Кортневым они создали коктейль из всех существующих советских песенных форм, ну и в оперу наведались, сочинив арию Царя, явно пародирующую арию Бориса Годунова о власти. Создатели спектакля явно стремились обеспечить как детям, так и взрослым оптимистический всплеск эмоций в стилизованно-сталинском духе, вызвать у бабушек и дедушек слезу умиления.
Режиссер спектакля Евгений Писарев попытался всем угодить: ведь спектакль предназначен для семейного просмотра. Для детей - роскошная машинерия, волшебный Рыба-кит (он здесь - и огромный бывалый боцман, сыгранный Ростиславом Лаврентьевым, и целое полушарие с деревней), а для взрослых - песенки ее патриотичных жителей: "Я за рыбу хоть на дыбу,/ Это родина моя!". А вот приблатненный Ерш-алкаш (Игорь Хрипунов) - это уж и для маленьких, и для больших - ведь вся страна у нас под зеков косит. Для взрослых - Солнце (Павел Ващилин) и Месяц (Станислав Беляев), разговаривающие в голубоватой манере телеведущих, а для детей - роскошно придуманный небесный свод со звездами.
К безусловным достижениям спектакля относится лишь дивная работа Ирины Пеговой - новая обладательница "Золотой маски" сыграла Царь-девицу обаятельно, ярко, с прекрасным чувством юмора и отличным вокалом. Она у нее - веселая и хитрая, смиренная и добродушная воительница за счастье, за своего глуповатого Ивана. Аркадий Киселев (его ввод в "Затоваренную бочкотару" стал событием сезона) - Иван маленький, но темпераментный и вместе с Коньком (остроумная работа Сергея Медведева) образует настолько идеальную пару, что, когда обряженный после варки в роскошный красный камзол (костюмы Марии Даниловой) должен жениться на Царевне, он от ужаса сбегает в деревню. Но не тут-то было - Царь-девица его нагоняет и в себя наконец влюбляет.
Хорош и Царь, которого сыграл Сергей Беляев и, кажется, обрел едва ли не лучшую свою роль. В его исполнении капустническая по духу, злобновато-мелкая пресняковская переделка возвращается к своему первоисточнику, к его мягкому сочувственному взгляду, к его национальным внутренним рифмам.
Много хорошего в этом спектакле, и, несмотря на три часа, его можно смотреть всей семьей. Только вместе с ершовскими стихами, замененными ядовито-злободневной прозой Пресняковых и кургузой "цифирью" Кортнева, совсем ушла таинственная, волнующая поэзия сказки. Впрочем, спишем это на свойства времени.