Как сообщила вчера "РГ", Следственный комитет при МВД России практически завершил расследование по громкому "крабовому" делу, связанному с международной преступной группой, организовавшей нелегальный вылов и вывоз "наших" крабов за границу. Но это только часть, хоть и весьма значительная, браконьерского айсберга, о который продолжают "разбиваться" российские биоресурсы.
85 процентов их сосредоточено в дальневосточных водах. Один выход в море небольшого краболовного судна приносит 200 тысяч долларов дохода. За месяц можно обернуться полтора-два раза. От такого куша трудно отказаться. Так что борьба с теми, кто неправедно промышляет в море, продолжается. Свидетелем возвращения 15 тонн живых крабов в родной Татарский пролив стал корреспондент "РГ".
Надо сказать, что браконьеры редко бросают улов за борт - только когда их прихватят за корму силовики. Чаще им все же удается наполнить трюм добычей и доставить ее в японский Вакканай или корейский Пусан. За последние 15 лет в российских водах крабов вылавливают в 5-7 раз больше установленной квоты - около 350 тысяч тонн. Цифра эта неофициальная - браконьеры не сообщают о своих достижениях в Росстат. Однако она основана на оперативных данных спецслужб. Других заслуживающих доверия данных нет. На рынке крабы стоят сейчас в зависимости от вида от четырех до десяти долларов за килограмм. Получается, что ежегодно только криминальные краболовы незаконно кладут себе в карман около полутора-двух миллиардов долларов.
А риск не так уж велик. За охрану биологических ресурсов страны в море отвечают пограничники. На Сахалине за первые три с половиной месяца этого года они совместно с Госкомрыболовством задержали за нарушение правил рыболовства 30 судов - 16 под российским флагом и 14 под иностранными. Три из них конфисковали. Изъяли у браконьеров 39 тонн краба и выпустили его в естественную среду обитания.
Могли бы, наверно, и больше. Но о приближении пограничных кораблей и самолетов браконьеры часто узнают загодя и успевают либо освободиться от улова, либо отойти подальше. Поэтому к "войне на море" подключились и другие силовые структуры.
Год назад отдел экономической безопасности Сахалинского управления ФСБ освоил новый метод внезапного захвата браконьеров с уловом. Над палубой судна-нарушителя зависает вертолет, и с сорокапятиметровой высоты на головы флибустьерам по тросам спускаются бойцы спецподразделения. С тех пор с воздуха "хлопнули" уже почти 20 судов. Отдали под суд капитанов. Заставили выпустить в Татарский пролив живых крабов.
Когда судно попадает под арест, капитану "светит" штраф от 100 до 300 тысяч рублей и исправительные работы сроком до двух лет. Обычно два года капитану присуждают условно и лишают его права занимать капитанскую должность в течение этого же срока. Но его, можно сказать, прямо в зале суда нанимают на другой пароход матросом, а уже в море он опять берет штурвал в свои руки. Команда вообще практически ни за что не отвечает. Максимум неудобств - необходимость наняться на другое браконьерское судно, если арестованное конфискуют.
Задержанный за целый букет нарушений пароход под панамским флагом, на котором удалось побывать корреспонденту "РГ", под конфискацию не попадает - мало напакостил. Флаг Панамы, кстати, нужен для того, чтобы упростить общение с японскими чиновниками и сократить до минимума контакты с родным берегом. При этом матросы на судне - наши соотечественники. Так же, как капитан и, очевидно, судовладелец.
Поскольку команда была заинтересована в скорейшем завершении всех формальностей, матросы согласились содействовать силовикам и приняли участие в благородном деле. Живых крабов перевозят в огромных чанах, в которые поступает свежая забортная вода. Выпускать их рядом с портом нельзя - нечисто и мелко. Поэтому "панамец" отошел на десяток миль от берега. Матросы полезли в чаны - нагружали крабов в корзины и подавали их на палубу. Силовики взвешивали улов, и, убедившись, что крабы живы, отправляли их за борт. Краболовы практически собственноручно выбросили в море добычу стоимостью приблизительно 75 тысяч долларов. Операция заняла часов двенадцать, не меньше.
Ущерб от браконьерского промысла огромен. Во-первых, черные добытчики за последние годы сбили на рынке цены на крабовую продукцию почти на порядок. В результате легальный промысел практически потерял смысл - доходы не окупают затрат. Во-вторых, нарушители не платят за пользование водными биологическими ресурсами, а это прямая недостача в бюджете страны. В-третьих, они исправно развивают экономику соседних стран. На Хоккайдо бедные рыбацкие деревушки превратились на российской рыбе и крабах в цветущие города. А отечественные рыбоперерабатывающие мощности простаивают, в прибрежных городах не хватает рабочих мест. В-четвертых, крабов становится все меньше. Государство вынуждено было пойти на резкое сокращение их вылова, сохранив по сути лишь научные квоты - надо же изучать популяцию.
Руководитель сахалинского территориального управления рыбного ведомства Олег Бенденко считает, что, если запретить лов вовсе и оставить крабов в покое, популяция крабов может восстановиться года за три. Однако покой им только снится. Судя по тому, что цены на живого краба в азиатских странах слабо растут и после сокращения квот, предложение со стороны российских браконьеров не сократилось.
Олег Бенденко убежден, что нужно продолжать бороться с браконьерами в море. Однако победить их, по его мнению, можно только в зарубежных портах. У японцев есть правило: судно, собирающееся в один из их портов, должно за двое суток известить, с каким грузом идет. Если бы японская сторона согласилась передавать эту информацию России, то мы смогли бы проверить, есть ли у этого парохода право промышлять в российских водах, и если есть, то чего и сколько. То есть определить, не браконьеры ли идут с морепродуктами в Японию. Однако пока наши соседи в Азии не торопятся соглашаться на такое взаимодействие.
Впрочем, у России есть что предложить соседям в обмен на информацию. Японцы ждут прихода российской нефти на берег Тихого океана и начала поставок сжиженного газа с Сахалина. Это очень выгодные для них источники углеводородного топлива, только на транспортировке они сэкономят колоссальные средства. Так что есть о чем поговорить. Цена вопроса для России - рыба и крабы. Теоретически водные биоресурсы возобновляемы. Но если не остановить их хищническое уничтожение, через некоторое время самые ценные просто исчезнут. Причем без всякого толку для экономики страны - основные бенефициарии браконьерства тратят свои деньги не в России, а в США, Австралии, Японии и Корее, где, собственно, в основном и проживают - пока с большим удовольствием и комфортом.