Уже в этом году бизнес может быть допущен к госзаказу на социальные услуги. Такой законопроект сейчас активно разрабатывается в Госдуме. Что принципиально нового появится в социальной сфере? Снизятся ли цены на нянь, сиделок, домработниц? На эти и другие вопросы "РГ" отвечает автор законопроекта зампредседателя Комитета Госдумы по бюджету и налогам Галина Карелова.
Российская газета: Галина Николаевна, речь идет именно о том, чтобы на поле социальной работы привлечь негосударственные организации и бизнес?
Галина Карелова: Именно так.
РГ: Вы считаете, что бизнесу это интересно?
Карелова: Уже да. Совсем недавно на "круглом столе" в Госдуме по социальной ответственности бизнеса я впервые услышала от представителей бизнеса об их готовности прийти в эту сферу. Но пока социальными услугами, по их же оценкам, сегодня занимаются, к сожалению, всего два процента малых предприятий.
РГ: Простите, а какова у нас доля бизнеса во всей социалке?
Карелова: Думаю, 3-5 процентов, не больше. Вся система социального обслуживания в России представляет собой муниципальные и государственные, в основном "субъектовые", учреждения социального обслуживания. По такой модели была построена система социальной защиты в трудные 90-е годы. Тогда надо было каким-то образом помогать тем, кто самостоятельно не смог бы выжить. Это одинокие пожилые люди, инвалиды, малоимущие. И тогда появились тысячи самых разных учреждений социального обслуживания.
И эта модель помощи продолжает работать до сих пор. Хотя многое уже никого не устраивает. Например, наши дома-интернаты на 500 или более пожилых людей. Материальная база большинства из них, мягко скажем, устарела. Не случайно то там, то тут возникает то пожар, то еще какое-то ЧП. Поэтому сеть существующих учреждений должна получить как количественное развитие, так и в первую очередь качественное.
А с другой стороны, появилось уже много людей, которые готовы заплатить за себя, за услуги, например, по уходу за пожилым человеком, не обращаясь в государственные учреждения. На самом деле для нас, профессионалов, тема развития социальных услуг в негосударственном секторе не новая. Мы ее пробовали 5-6 лет назад, отрабатывали отдельные технологии. Но тогда она не пошла. Почему? Потому что уровень доходов граждан был настолько низким, что у людей не было денег покупать социальные услуги.
Сегодня совсем другая ситуация. Уже только 14 процентов граждан (хотя и это, конечно, много) не могут тратить деньги ни на что, кроме продуктов питания, минимума одежды и коммунальных услуг. Но уже 86 процентов готовы, конечно, в разной мере, приобретать услуги.
Эти изменения уровня жизни видит и бизнес. Поэтому он сегодня не просто говорит: мы готовы, - он понимает, что эта услуга может быть востребована.
РГ: Вы полагаете, что на социалке можно заработать?
Карелова: Да. Речь не идет о какой-то значимой прибыли, но, по крайней мере, вполне уже можно окупить расходы и иметь небольшую рентабельность, как у подобных малых предприятий за рубежом. Они же не имеют такой рентабельности, какая у нашего бизнеса была в 90-е годы, в сотни или тысячи процентов. Мы же имеем в виду цивилизованный вариант развития бизнеса, предпринимательства.
РГ: Какова потребность в таких услугах? Ведь то, что 86 процентов населения в состоянии приобретать что-то свыше прожиточного минимума, еще не говорит о том, что все они готовы лишнюю копейку отдать няне, сиделке, домработнице.
Карелова: У минздравсоцразвития есть данные, что примерно 25 миллионов граждан получают уже помощь через учреждения социального обслуживания. Но государственные и муниципальные учреждения не в состоянии даже этому количеству сегодня их предоставить в полном объеме, есть очередность, периодичность и так далее. А 24 миллиона граждан хотят, но не могут получить социальные услуги. Что им делать? Они обращаются к услугам теневого рынка.
Те же няни, гувернантки, люди, которые ухаживают за пожилыми или больными людьми, их находят "кто где сможет".
Этот рынок надо легализовать, и не только по фискальным соображениям. Никто ведь не отвечает за качество этих услуг. Нет ни стандартов качества, ни стандартов объема услуг. Нет контроля. Нет механизма страхования от третьих лиц, от недобросовестного поставщика услуг и от некачественной услуги. Все это может быть только при цивилизованном рынке. Я предполагаю: как только появится рынок социальных услуг, появятся десятки на первом этапе, а потом и сотни саморегулируемых организаций.
РГ: Как вы считаете, бизнесу, который изъявит желание прийти в эту сферу, необходимо давать какие-то преференции?
Карелова: Я бы выделила два типа услуг. Первый - социально значимые услуги, которые гарантированы нашим законодательством, но в полном объеме их невозможно "закрыть" с помощью муниципальных и государственных учреждений. В этом случае бизнес должен иметь равные права на участие в госзаказе или муниципальном заказе. Необходимо определить величину стоимости одной услуги или обслуживания одного человека и далее все будет определяться выбором учреждения гражданином.
Возьмем детсады. Сейчас введена по регионам система доплаты родителям за содержание ребенка в детском дошкольном учреждении. Но известно, что многим не хватает мест. И никаких доплат родители в этом случае не получают. То есть люди оказываются в неравном положении. А если бы у каждой семьи был некий сертификат наподобие родового, можно было бы родителям получить хоть какие-то средства на своего ребенка и право их - нанять няню или маме сидеть с ребенком. Причем государство здесь даже может сэкономить, ведь не надо будет строить детский комбинат на 100 или 200 человек.
А есть другой тип услуг. Например, услуги домработницы. Они, может, для семьи и социально значимы, но на государственном уровне не гарантированы. В этом случае стоимость таких услуг будет регулироваться рынком. Как везде.
РГ: Видимо, сертификаты типа родовых можно использовать практически для любой социальной услуги?
Карелова: Конечно. Это платежный документ. Очень удобный. В стране уже хорошо отрегулирована технология выплат и в принципе по такой технологии можно оплачивать услуги всех типов учреждений, независимо от организационно-правовой формы. Для этого на государственном уровне надо четко определять, за что мы платим.
РГ: Вы ведете речь о социальных стандартах? Кто их должен разработать? Они будут, так сказать, прилагаться к вашему закону?
Карелова: Эта работа уже идет в минздравсоцразвития. Потому что какие-то услуги уже оказываются муниципальными и государственными учреждениями. Другое дело, что если будет принят закон о социальных услугах, это ускорит работу. Появятся новые и подзаконные акты, и нормативные документы.
Такой подход поддерживает и Татьяна Алексеевна Голикова, то есть здесь есть полное понимание. Как хорошему финансисту ей ясно, что и технически, и технологически никогда с помощью только бюджета сферу социальных услуг не "закрыть". Причем чем более развито общество, чем разнороднее оно по уровню доходов, тем большее многообразие услуг должен предлагать рынок.
Поэтому в законе нужно определить "социальность" услуги и прописать порядок предоставления. Какая услуга, кому и на каких принципах предоставляется: в каком случае бесплатно, в каком по принципу софинансирования, а в каком полностью на платной основе.
Напомню, что президент страны Дмитрий Медведев, выступая в Тобольске, сказал, что сегодня бизнес должен прийти в бюджетную сферу. То есть не только бизнес к этому готов, но есть политическая воля решить проблему развития социальных услуг. Появилась совокупность предпосылок, которые просто, на мой взгляд, уже "выталкивают" этот законопроект в число важнейших.
Должна сказать, что очень многие депутаты, представители регионов готовы в этом участвовать. 10 июня мы открыли Центр социальных инноваций. Участники дискуссии, которая состоялась при его открытии, с большим интересом приняли сообщение о подготовке закона. И одним из первых пунктов работы Центра станет как раз подготовка и обсуждение законопроекта о социальных услугах. Надеюсь, эта площадка позволит достаточно быстро пройти процедуры экспертизы, согласований и вынести законопроект на пленарное заседание Госдумы.
РГ: Хотелось бы вернуться к вопросу о "пряниках". Нет уверенности, что бизнес легко пойдет в социалку. Либо это будут очень дорогие услуги, доступные единицам. Либо, чтобы эти услуги были все-таки доступны многим, нужны какие-то преференции.
Карелова: Сейчас преференций малому бизнесу в целом много дано. Это распространяется и на тех, кто будет заниматься социальными услугами. Я сейчас намеренно не говорю о налогах, поскольку эта тема уже поднята и работа в этом направлении идет. Самое главное в данном случае - это дать право участвовать в госзаказе или муниципальном заказе на услугу. Если к бизнесу обратятся те, кто хотел бы получить услуги частного детского сада и принесли бы за собой государственные обязательства, имея возможность получить из муниципального бюджета столько денег, сколько положено на содержание одного ребенка в детском дошкольном учреждении, вот это было бы для частника "пряником".
Справка "РГ"
Минимальная стоимость найма частной няни в Москве составляет 1200 рублей в день (за 8 рабочих часов) или 26 400 рублей в месяц. Стоимость частного детского сада в столице - в среднем 15-30 тысяч рублей в месяц, в Санкт-Петербурге - 18 тысяч 300 рублей, в Барнауле - 4,5-5 тысяч рублей.