Проблема незанятости отошла на второй план, приоритетом стала борьба с дефицитом кадров. Этой теме был посвящен деловой завтрак в Южном представительстве "Российской газеты" с начальником управления государственной службы занятости населения Ростовской области Лидией Ткаченко.
Российская газета: Как видоизменился рынок труда в последние годы, какие наметились тенденции?
Лидия Ткаченко: Ситуация стабильна. Но по-прежнему спрос не соответствует предложению. Большинство наших клиентов - это женщины. Многие из них никогда не работали, имеют на иждивении детей, в том числе больных. На учете состоят 14 процентов инвалидов - людей немобильных и требующих особых условий труда. И все же мы миновали самые тяжелые времена, связанные с массовым высвобождением шахтеров и специалистов в сельской местности. У нас были территории, где уровень безработицы в два раза превышал среднероссийский. Сейчас с таким показателем осталась только Белая Калитва, но и там обстановка постепенно выравнивается.
РГ: Какова судьба работников закрывшихся шахт?
Ткаченко: Часть людей была отправлена на досрочную пенсию. По закону, в случае ликвидации предприятия или сокращении штата, такое право получают мужчины в возрасте 58, а женщины - 53 лет. Поскольку у шахтеров идет еще льготный стаж, то некоторые оформили пенсию в 45 лет. Порядка 100 тысяч человек выехали на заработки в другие регионы страны. Сегодня мы думаем о том, как нам их вернуть, настолько велик дефицит кадров. Только в областной службе занятости постоянно насчитывается порядка 42-43 тысяч вакансий. А по нашей оценке, это примерно 45 процентов от общего числа имеющихся вакансий. Можете себе представить, сколько рабочих рук не хватает нашей области. Чтобы выправить ситуацию, работа проводится по трем направлениям: не допустить оттока кадров, вернуть тех, кто выехал на заработки, привлечь иностранную рабочую силу.
РГ: Лидия Петровна, что, на ваш взгляд, нужно предпринять, чтобы выпускники школ мечтали не только о профессии юриста, но и о каких-то других, более востребованных?
Ткаченко: Мы активно работаем с областным министерством образования по формированию регионального заказа на подготовку специалистов в системе начального профессионального образования. Сначала было очень трудно, надо было перестроить учебные заведения на востребованные профессии. Часть профессий нам удалось исключить уже на первом этапе.
РГ: Что это за профессии?
Ткаченко: Делопроизводство, секретарское дело, бухгалтерский учет. У нас даже были профучилища, которые готовили юристов. Следующий этап - внедрить профессии, которые особо востребованы.
Одних наших усилий недостаточно. Взять хотя бы стипендию. В профучилищах она составляет 340 рублей. Как прожить на такие деньги? В прошлом году вместе с министерством образования мы сделали пилотный проект, чтобы увеличить эту сумму за счет средств службы занятости и работодателей. Планировали набрать в училище 300 человек, а набрали 492. Сейчас они заканчивают обучение. Можно сказать, что проект состоялся. Наши подопечные получали в среднем по 3000 рублей в месяц: свою стипендию по месту учебы, стипендию службы занятости - 781 рубль и прибавку от предприятия.
Нехватка молодых рабочих кадров ощущается повсеместно. Мы это видим даже по тому, что работодатели стали охотнее участвовать в организации стажировок и производственной практики учащихся. В зависимости от выработки им платят заработную плату - до 8000 рублей. Все это сделало рабочую специальность более привлекательной, но для кого? Для социально не защищенной категории. А речь ведь идет о том, чтобы она стала таковой для всех. Думаю, что привлекать стоит карьерным ростом и социальным пакетом. Большая проблема: в селе каждый третий безработный - молодой человек в возрасте до 30 лет. Это реальный потенциал. Но сегодня предприятия потеряли свои общежития и возможность обеспечить приезжих жильем.
РГ: Наша читательница, мать девятиклассницы, спрашивает: "Куда бы вы посоветовали отдать ребенка, чтобы в будущем у него не возникло проблем с трудоустройством"?
Ткаченко: Сегодня очень востребованы технические специальности, не хватает инженеров, проектировщиков, строителей разных направлений, специалистов сферы обслуживания и торговли. Не могу сказать, что нет потребности в юристах и экономистах. Заявок в службе занятости на них немного, но это только потому, что спрос есть на штучных специалистов, а не на массовку. Вот сейчас нашей службе нужен юрист - специалист первой категории.
Стоит признать, что много людей у нас в регионе работают не по специальности. Я выступала на совете ректоров области и говорила: "Выпустил бюджетника - трудоустрой его. Не смог найти ему работу - верни государству деньги". Бюджетные деньги, потраченные на обучение, должны приносить дивиденды.
РГ: В прошлом году в Ростовской области был принят закон о квотировании рабочих мест для инвалидов. Изменил ли он ситуацию с трудоустройством лиц с ограниченными возможностями?
Ткаченко: Уровень трудоустройства инвалидов растет, в прошлом году мы трудоустроили 3,5 тысячи человек. Из них в счет квоты - только 202 человека. Мы пытались провести закон в более жестком режиме для работодателя, чтобы в случае отказа в приеме на работу инвалидов он нес ответственность. Но, к сожалению, федеральным законом ничего подобного не предусмотрено, поэтому нам пришлось довольствоваться декларированием намерений. Нужны специализированные условия труда, и работодатель не желает идти на подобные затраты. Что мы делаем? Проводим проверки, выдаем предписания об устранении нарушения закона, но коренным образом дело пока не меняется. Мировой суд оштрафовал одну организацию на 3000 рублей; сами понимаете, что такой штраф вряд ли сопоставим с расходами на содержание рабочего места для инвалида.
В Ростовской области более 300 тысяч инвалидов, и даже те из них, которые находятся в очень тяжелом состоянии, готовы выполнять посильную работу. Причем, как показывает опыт, делают они это зачастую более добросовестно и ответственно, чем те, кто не имеет ограничений в труде. Я считаю, должно быть так: не можешь создать рабочее место для инвалида - оплати в бюджет его стоимость (100-200 тысяч рублей). Тогда эти деньги направлялись бы в те же общества инвалидов на создание новых рабочих мест, надомного труда.
РГ: А в вашем ведомстве инвалиды работают?
Ткаченко: Да. Есть даже два руководителя, которые имеют инвалидность.
РГ: Читатель из Новочеркасска интересуется: "Какой максимальный порог зарплаты из тех вакансий, которые имеются в вашем банке данных"?
Ткаченко: Люди думают, что раз мы - государственная структура и им наши услуги ничего не стоят, то ничего хорошего мы предложить не можем. В последнее время в нашем банке очень много вакансий с уровнем зарплаты выше среднеобластного, который составляет 10,5 тысячи рублей. Не редкость предложения с доходом 35-40 тысяч. На заре становления нашей службы мы действительно имели дело в основном с низкооплачиваемыми и долго пустующими вакансиями. С тех пор ситуация изменилась коренным образом.