В Выставочном зале Союза художников Алтая на днях открылась выставка памяти Василия Шукшина. Работы выставлены интересные, но посетители долго не задерживаются - очень душно, да и само помещение давно не отвечает современным стандартам.
Уже через полтора месяца для учреждений культуры края начнется новый сезон. Председатель правления Союза художников Алтая Владимир Прохода встретит его со старыми проблемами. О них он и рассказал корреспонденту "РГ".
Российская газета: Владимир Федорович, вы уже несколько лет поднимаете вопрос о ремонте Выставочного зала Союза художников.
Владимир Прохода: Залу давно нужен капитальный ремонт! Но мы были бы рады, чтобы нам хотя бы помогли сделать нормальную вентиляцию. Выставочный зал изначально не был приспособлен к тому, чтобы здесь проводить вернисажи - это ведь типовое сооружение 1970-х годов, в таких обычно размещались советские гастрономы-"стекляшки". Стыдно перед нашими зрителями: интерьер, вентиляция, освещение давно уже не соответствуют современным нормам учреждения культуры краевого уровня. Не люблю громких слов, но Выставочный зал является центром формирования культуры в изобразительном искусстве Алтая.
Проблема в том, что под залом, в подвале, расположена бойлерная. Оборудование старое, часто случаются аварии. Подвал заливает водой, температура повышается, поднимается пар, и Выставочный зал по влажности и духоте начинает походить на баню. Холсты провисают, графика, акварель моментально приходят в негодность, их уже не восстановить. Нарушается первооснова картин, что тоже ведет к их дальнейшему разрушению - такие работы на века уже не сохранятся. Заливают и с верхних этажей - то в квартире кран забудут закрыть, то трубу прорвет. Мы берем у художников картины для выставки, а нести ответственность за сохранность не можем, у нас нет средств застраховать их.
Выставочному залу нужна современная вентиляция, а это, в свою очередь, потребует реконструкцию и ремонт потолка. У нас есть проекты, но, по самым скромным подсчетам, нужно найти полтора миллиона рублей. Кстати, в старые добрые времена у нас в подвалах были свои запасники, и мы вели более активную работу по передвижным выставкам. С нашей помощью по краю было открыто больше 20 картинных галерей, куда художники передавали свои работы бесплатно.
РГ: Ваши беды во многом идут от того, что Союз художников общественная, а не коммерческая организация?
Прохода: В том-то и дело! Изначально Выставочный зал задумывался как бесплатный, наша главная цель - знакомить зрителя с творчеством наших художников. Да и не заработаешь на студентах, пенсионерах и тех, кто еще искренне интересуется живописью. В социальном плане важнее, чтобы зал был бесплатным. Так что на сегодня у нас нет своих источников доходов. Вот и пишем письма с просьбой помочь с ремонтом во все инстанции, руководителям крупных фирм и организаций. А что толку? Одни отписки: мэрия говорит, что у нее на это нет средств, а край кивает на город - мол, площади принадлежат городской администрации, она и должна нам помогать.
РГ: В Барнауле есть очень богатые фирмы, банки…
Прохода: Обращались к ним, конечно, - гробовое молчание! Богатые люди, может, и есть, но вот по-настоящему культурных и образованных среди них не так уж и много. Их пока больше интересуют чисто материальные ценности: квартиры, коттеджи, автомобили, яхты, курорты.
РГ: Насколько мы знаем, не менее остро стоит вопрос с мастерскими?
Прохода: Художник не может работать, не имея мастерской. Это особенность нашей профессии. Допустим, мольберт в высоту выдвигается на три метра! Да и не будешь же на кухне писать картину. Картину создать - минимум год нужен, неделями надо жить в мастерской, как затворник. Живопись - это очень затратный механизм. В моральном и в материальном плане. Творческие студии или мастерские имеют около трети членов нашего Союза - у нас 132 члена Союза художников России. Конечно, это мало. Но мы рады и этому - ведь во многих городах, где отношения творческих союзов с местной властью не сложились, аренду мастерских предлагают оплачивать по коммерческой цене. У нас бы никто с такими расходами не справился! В вопросах оплаты коммунальных платежей и аренды творческих студий город и край нам все-таки идут навстречу.
РГ: Как сегодня алтайские художники зарабатывают на жизнь?
Прохода: Преподают, выполняют коммерческие заказы. Те, кто пытается заработать творчеством, ведут, прямо скажем, грустное существование.
РГ: Коммерциализация художественного творчества не приводит к падению профессионального уровня?
Прохода: Забавно, но в советские годы считалось неэтичным заниматься частной продажей своих картин. Тогда были государственные программы поддержки изобразительного искусства, то есть формировался заказ, заключались договоры, разрабатывались тематические планы. За выполнение заказа художнику платило государство, и хорошо платило. Требования к качеству были достаточно высокие, поэтому волей-неволей и профессиональный уровень поддерживался на высоте. Причем развивались все жанры - монументальное, декоративно-прикладное искусство, скульптура, мозаика, керамика, графика. Сейчас многие из этих направлений оказались невостребованными. Знаю художников, которых угробил рынок, они стали ремесленниками, захотели быть более декоративными, а обратно уже не вернуться, и вперед идти нет творческих сил.
РГ: В Барнауле есть несколько частных галерей, как вы к ним относитесь?
Прохода: Я думаю, чем больше будет частных галерей, тем лучше. И художникам есть где продавать картины, и горожанам есть из чего выбирать.
Огорчает другое: в провинцию приезжают московские и зарубежные арт-дилеры и скупают картины талантливых провинциальных художников по дешевке, чтобы потом перепродавать втридорога.
РГ: Можно говорить о существовании алтайской школы живописи, каковы ее отличительные качества?
Прохода: На зональных выставках это видно очень четко. Иркутская, красноярская школы более монументальные, я бы даже сказал, более жесткие. Алтайская школа, по признанию многих критиков и зрителей, мягче и душевнее. Думаю, помогает наша уникальная природа.