Угольная промышленность относится к тем областям человеческой деятельности, которые определяют лицо нашей цивилизации. На протяжении 300 лет мир "стоял на угле" как основном источнике энергии. Любопытно, что, узнав об открытии месторождения угля, Петр Великий заметил: "Сей минерал если не нам, то нашим потомкам весьма полезен будет".
Профессия шахтера стала крайне опасной, но при этом уважаемым и почетным занятием для многих поколений. Сложилась своеобразная шахтерская культура, темы из жизни горняков вошли в сюжеты великих произведений искусства. Вспомним хотя бы знаменитый роман Эмиля Золя "Жерминаль" или ставший киноклассикой советский фильм конца 1930-х годов "Большая жизнь".
Во второй половине ХХ столетия нефть как более эффективный и экологически чистый источник энергии шаг за шагом вытесняла уголь. В России конца 80-х - начала 90-х годов прошлого века кризис угольной отрасли обернулся забастовками, "рельсовыми войнами", голодовками, митингами и шествиями под грохот о брусчатку горняцких касок у Белого дома...
С тех пор потребности нашей цивилизации в энергоносителях многократно возросли, а цены на нефть значительно выросли. Согласно данным Американского института нефти, 95 процентов доступных источников "черного золота" в мире будут исчерпаны в ближайшие 56 лет. Запасов газа нам, судя по всему, хватит на 60 - 70 лет, а вот угля - до 600 лет.
Уголь вновь стал востребованным - и в качестве энергоносителя, и в роли сырья для завоевывающей ведущие позиции на мировых рынках российской металлургической промышленности.
Согласно прогнозу министерства энергетики США, потребление угля в мире к 2020 году возрастет по сравнению с нынешним уровнем на 65 процентов. У России здесь есть весомые преимущества: общие геологические запасы угля в нашей стране составляют 6,8 триллиона тонн - это 30 процентов мировых запасов. Значительная часть из российских углей уже разрабатывается, но есть и еще нетронутые месторождения - например Элегетское в Туве - 20 миллиардов тонн!
После распада Советского Союза значительная часть ранее созданной угольной базы оказалась в Украине и Казахстане. На долю России пришлось чуть больше половины общесоюзной добычи угля. Россия также лишилась многих заводов горного машиностроения, 85 процентов которых достались нашим соседям. И если бы не оперативное перепрофилирование десятков предприятий оборонного комплекса, применивших для производства горнодобывающего оборудования самые передовые технологии, то процесс разрушения угольной промышленности России стал бы необратимым.
Последнее десятилетие ХХ века оказалось для российских шахтеров поистине страшным. Множество предприятий закрылось, а многие продолжавшие свою работу шахты оказались в руках недобросовестных посредников, которые продавали по завышенным ценам уголь, например, из Кузбасса, через офшоры Кипра или Гибралтара на ТЭЦ, которые находились в той же Кемеровской области. "Великие комбинаторы" получали баснословные прибыли, а шахтеры зарабатывали жалкие копейки; шахтам было нечем платить налоги государству.
Нужно отдать должное губернатору Кемеровской области А. Тулееву: именно он выступил в свое время с инициативой убрать недобросовестных посредников и, придя к власти в регионе, реально добился этого. Ему же удалось остановить экономически не обоснованное закрытие шахт.
Стратегический перелом наступил в 2002 году, когда в шахтерском городе Междуреченске прошло заседание президиума Госсовета под председательством президента В. Путина, на котором была разработана Энергетическая стратегия России. Одной из ее основных составляющих стал комплекс мер по повышению доли угля в топливно-энергетическом балансе страны. С этого момента, по меткому замечанию А. Тулеева, в стране началась "эра угля".
Значение Междуреченского форума обусловлено прежде всего тем, что угледобывающая отрасль не может обойтись без стратегического планирования. Предельный срок работы угледобывающего предприятия жестко ограничен величиной запасов угольного поля. Как правило, шахта "живет" около 40 лет, и потому ежегодно выбывает 5-7 шахт. Для предотвращения падения производства необходимо регулярно и заблаговременно строить такое же количество новых шахт, а для этого требуются и инвестиции, и координация деятельности всей отрасли.
С момента заседания президиума Госсовета в Междуреченске прошло почти 6 лет. За это время угледобыча России впервые за время своего существования из дотационной превратилась в рентабельную. В США, Англии, Германии, Австралии и других развитых странах подобный процесс занимал от 20 до 30 лет. В то же время мы еще не вышли на нормальный для развитых стран уровень рентабельности. Так, например, рентабельность производства в угольной отрасли США опережает Россию в 11 раз.
Для преодоления этого отставания требуются значительные организационные усилия и крупные капиталовложения. В настоящее время в угольную промышленность пошли инвестиции, что позволило построить десятки новых современных предприятий по добыче и переработке угля. В крупных морских портах России полным ходом идет строительство угольных терминалов, к которым подводятся модернизированные линии железнодорожного транспорта. Широкий фронт работ обеспечил занятость огромному количеству людей, чей заработок постоянно растет. Так, за 10 лет заработная плата шахтеров выросла в реальном исчислении в 3 раза.
Тем не менее на сегодняшний день в стране катастрофически не хватает вагонов для вывоза угля, что в ряде случаев препятствует его эффективной реализации. А это, в свою очередь, отражается и на уплате налогов, а значит, и на состоянии социальной сферы, и на зарплате шахтеров, и на отчислениях на обеспечение безопасности шахт.
Несмотря на гигантские запасы угля, по его добыче Россия занимает пятое место в мире после Китая, США, Индии и Австралии, а по экспорту - третье место после Австралии и Индонезии.
На увеличение угольной добычи у нас возлагаются большие надежды - если в 2005 году доля угля в энергобалансе страны составляла около 18 процентов, то до 2010 года она должна возрасти до 34 процентов.
При этом необходимо решить ряд серьезнейших проблем. Важнейшая из них - высокая аварийность. Недавно Ростехнадзор провел масштабную проверку промышленной безопасности в угольной промышленности Кузбасса. По ее итогам он приостановил горные работы на 40 из 72 проверенных им шахт. Напомню, что Кузбасс считается одним из самых опасных шахтерских регионов, в 2007 году в авариях погибли 215 человек.
Сегодня немало делается для того, чтобы надежнее защитить шахтеров. Только в Кузбассе в этом году в обеспечение безопасности было вложено 5 миллиардов рублей, что на 1,5 миллиарда рублей больше, нежели в прошлом году. Всего же за последние 10 лет угледобывающие компании вложили в безопасность свыше 19 миллиардов рублей. В результате смертельный травматизм за этот же период снизился в 5 раз.
И все же на сегодняшний день каждый добытый миллион тонн угля уносит жизни - в США 0,03 условного работника, а в России - одну-единственную (во всех смыслах!) жизнь конкретного шахтера. Наши украинские коллеги "платят" за тот же миллион тонн две горняцкие жизни. Страшная статистика!
В чем же причины столь высокой аварийности? Прежде всего это изношенность основных фондов шахт (до 80 процентов) и недостаточное количество высококлассных специалистов. Московский и Санкт-Петербургский горные институты, а также другие профильные вузы выпускают хорошо подготовленных профессионалов. Однако их не хватает, ибо отсутствует достаточно насыщенная сеть среднетехнических учебных учреждений, обучающих горняцкому мастерству. Необходимо добиться того, чтобы шахтерская среда стала высокопрофессиональной и технически грамотной.
Главной же предпосылкой аварийности на шахтах остается коварная стихия подземного мира. Наш Кузбасс буквально стоит на метановом "море". По 10-балльной шкале "метаноопасности" ряд местных шахт занимает 9-е и последнее 10-е место.
В старые времена шахтеры приносили с собой клетки с певчими птицами, которые особенно чувствительны к газу. Почувствовав его, они умирали, а предупрежденные ими люди получали шанс на спасение. Шахтеры-итальянцы в США сочинили печальную песню о таких птицах - голубых канарейках ("Блю канари"). У нас она стала популярна благодаря веселому ее исполнению клоунами из труппы Вячеслава Полунина.
Теперь на смену несчастным птичкам пришла высокочувствительная техника, но и она не всегда может помочь, ибо частенько наталкивается на наш традиционный жизненный принцип - "авось".
Необходимо активнее применять новейшие технологии вплоть до безлюдных разработок, как на шахте "Распадская" в Кузбассе. Но здесь проблемой становятся финансовые средства. Доходы у угледобывающих компаний довольно высокие, но порой все же недостаточные, чтобы надежно защитить персонал от метановой опасности. Специалисты начинают ломать головы по поиску необходимых инвестиций.
Группа депутатов Государственной Думы разработала законопроект о введении дифференцированного порядка исчисления налога на добычу полезных ископаемых при добыче угля. По мнению ряда экспертов, речь идет об установлении нулевого налога для большинства угольных предприятий, в том числе - высокорентабельных. При этом, к сожалению, не достигается главная цель - обязательное направление высвобожденных средств на обеспечение безопасности труда шахтеров.
Не менее важно и то, что часть собираемых с угольных предприятий налогов направляется на социальное развитие тех регионов, в которых они располагаются. Для некоторых областей, как, например, Кемеровская, угледобывающая промышленность является системообразующей, здесь добывается до 60 процентов российского угля. Резкое снижение налогооблагаемой базы нанесет удар по местной инфраструктуре и социальной сфере. Неоправданные потери понесет и федеральный бюджет.
Вот почему данный законопроект подвергся критике как со стороны депутатов от "Единой России", так и со стороны руководителей ряда угледобывающих регионов.
Оптимальный выход следует искать в комплексе мер по повышению доходности шахт. Здесь немаловажную роль играет правильно отрегулированная федеральным законодательством система отношений и цен. Так, например, не стоит повышать пошлины на вывоз российских углей, особенно обогащенных. Это приносит немалый доход и развивает высокие технологии производства. Контракты между угледобывающими предприятиями, с одной стороны, и металлургами и энергетиками - с другой, должны носить долговременный характер. Самым рациональным способом совместить интересы партнеров является создание межотраслевых холдингов, где вся цепочка - от добычи угля до производства металла и электроэнергии - координируется в одной управленческой системе.
Следуя опыту зарубежных стран, и прежде всего США, необходимо формировать технопарки, что позволит придать угледобывающей промышленности инновационный характер.
Первым технопарком в России, ориентируемым на угольную промышленность, стал Кузбасс. К его созданию приступили в 2007 году. Здесь работает единственный в стране академический Институт угля и углехимии РАН, 15 отраслевых НИИ, действует 41 учреждение высшего профессионального образования и институт повышения квалификации работников угольной отрасли. В Кузбассе представлены все крупнейшие отечественные промышленные компании. Создание кузбасского технопарка облегчит тесную взаимосвязь науки и бизнеса в деле перевода отрасли на высокотехнологичный уровень.
Необходимо также осуществить целый комплекс мер, направленный на соблюдение установленных государством правил ведения бизнеса и управления производством. У государства существует гигантский потенциал для налаживания нормальной системы отношений в экономике страны. В этом оно всегда найдет поддержку у социально ответственных предпринимателей, и у большинства российских граждан.
В ближайшие годы возрастут цены на уголь, а следовательно, его добыча и обработка должны стать высокоприбыльным производством. В этом залог роста благосостояния всех занятых в угольной промышленности людей, а также процветания не только угледобывающих регионов, но и всей страны. При этом потребуются совместные творческие усилия и высочайшая ответственность представителей власти, самого угольного бизнеса, профсоюзов, экспертного сообщества, всех тех, кто заинтересован в обеспечении энергобезопасности России и успешном развитии ее промышленности.