В палаточном лагере неподалеку от североосетинского города Алагир многолюдно. Каждый день сюда эвакуируют людей из Южной Осетии. Но уже буквально через несколько часов передышки, оказания первой помощи и регистрации их отправляют в соседние российские регионы.
В одной из палаток ждет своей очереди Зоя Тибилова. Лица на ней нет: вчера она похоронила в Цхинвале сына Ахсара Дзиццоева, погибшего в бою.
- Ее Ахсара весь город знал и любил. Очень хороший парень был. Ко всем внимательный и отзывчивый. Большой души человек. Сколько таких там полегло, - вздыхает ее соседка по палате Манана. - Знаете, как тяжело видеть, когда на твоих глазах молодежь гибнет по чьей-то глупой прихоти, а ни в чем не повинные старики и дети голодают в подвалах, которые в любой момент могут разбомбить грузинские самолеты.
Несколько психологов беседуют с пострадавшими. Зоя Тибилова, с трудом подбирая слова, разговаривает с сотрудником миграционной службы.
- Не знаю, что сказать о моем мальчике,- говорит она.- Тяжело, очень тяжело осознать, что произошло. Семья у него осталась, невестка... Извините, но у меня нет сил сейчас об этом рассказывать. Мать похоронила сына. Что может на свете быть печальней?
Жанна Ерофеева, сноха Тибиловой, 33-летняя женщина, вмиг оставшаяся вдовой с двумя детьми на руках - 13-летней Ланой и 12-летним Сосланом, старается держаться: "Иного выхода у меня просто нет - теперь предстоит одной поднимать ребятню".
- Ахсара мы вчера похоронили во дворе пятой цхинвальской школы, от которой уже ничего не осталось, как и от всего города. На какое-то время в городе наступила относительная тишина, успели проститься с мужем. Потом нас почти сразу вывезли сюда. Все как в страшном сне: никто в Южной Осетии и подумать не мог, что на нас так безжалостно нападут. Да, случались обстрелы, мы к этому давно привыкли, даже не реагировали особо. Но такого варварства, издевательств над людьми и представить невозможно было, - рассказывает Жанна.
С Ахсаром они познакомились в Цхинвале в 1992 году. Молодые люди сразу поняли, что их встреча - дар судьбы, и очень скоро поженились. Их пара - мужественный Ахсар, к тому времени побывавший не в одной "горячей точке" и вполне заслуженно пользовавшийся в Цхинвале всеобщим уважением, и статная красавица Жанна - в городе считалась одной из образцовых семей. А когда на свет появились Ланочка и Сосик, казалось, счастье будет длиться без конца.
- Обстановку в Цхинвале, конечно, нельзя было назвать стабильной. Но мы верили, что все обойдется. Рано или поздно нашу независимость удастся отстоять мирным путем. Люди жили, мечтали, строили планы, и вдруг все рухнуло. За что с нами так поступили? Почему мои дети остались без отца? До сих пор не пойму. В голове не укладывается, - устало продолжает она.
Лана и Сослан рядом с мамой и бабушкой. Они все еще напуганы и от своих родных ни на шаг не отходят. Ребята совсем неразговорчивы, что вполне понятно: старшим тяжело вспоминать пережитое, что уж говорить о детях.
- Они знают, что случилось с их папой. Все-таки не малыши совсем, чтобы правду от них скрывать. Знают, что папа был командиром взвода и погиб в первый же день агрессии - восьмого августа. Когда сказали об этом Сосику и Лане, у них истерика случилась: кричали "Верните нам папу!" У меня сердце разрывалось, глядя на них, - говорит Жанна.
В память о любимом муже у нее осталась лишь маленькая фотокарточка и его документы. Три на четыре - в этом клочке теперь вся их жизнь. Что будет делать дальше, осиротевшая семья пока не знает.
- В Северной Осетии, насколько я знаю, уже физически негде нас размещать. А дети очень хотят остаться. Если бы у нас здесь были родственники или знакомые, естественно, так и сделали бы. Но нам не к кому обращаться. Честно говоря, мы со свекровью в полной растерянности, - пожимает плечами Жанна Ерофеева.
Сердцем она все еще там, в истерзанном Цхинвале, где остались ее двоюродный брат и двоюродный брат Ахсара. Женщина надеется, что их не постигнет участь мужа.
- Очень много смешанных осетино-грузинских семей. У меня зять грузин. Представляете, каково сейчас его детям? Родственники друг с другом не смогут нормально общаться. В то время как люди страдают, кто-то тешит свои амбиции, - с горечью отмечает Жанна