Основателю первой в России многопрофильной частной клиники - Центра эндохирургии и литотрипсии - профессору Александру Бронштейну - 70 лет.
Писать об Александре Семеновиче сложно. Сложно потому, что он перешел нам - журналистам - дорогу: взял и сам написал о себе, о становлении своей клиники целую книгу и название придумал ей по-журналистски хлесткое - "Шоссе энтузиаста". Поскольку адрес центра, который он создал более 15 лет назад, - шоссе Энтузиастов, дом 62. Но подумалось: вряд ли был в нашей службе здоровья такой центр, если бы... Если бы не энтузиаст с шоссе Саша Бронштейн. Думается, имею право на такую фамильярность, поскольку в свое время именно сражение за открытие клиники нас познакомило и подружило.
Позвонила Бронштейну по мобильному.
- Ириша! Не могу сейчас говорить: я на корте. Доиграю и перезвоню.
Видимо, потому, что я не с ходу ответила, он пояснил: "Мне же 70. Очень важно держать форму". Так что разговор был уже после корта. И тут Саша тоже решил внести полную ясность: "Я, как обычно, проиграл".
Российская газета: Незаметно, чтобы тебя это огорчило.
Александр Бронштейн: Игра есть игра. Но в жизни стараюсь играть на выигрыш.
РГ: Выигрыш - это главное в жизни?
Бронштейн: Нет, конечно.
РГ: А что главное?
Бронштейн: Трудно ответить. Но думаю, что главное все же - благополучие и здоровье страны. Семьи в первую очередь.
РГ: А главное в профессии врача?
Бронштейн: Высокий профессионализм, доброта, сердечность. Хотел сказать - высокая мораль, но боюсь, не все поймут. О честности не говорю - она должна быть естественным качеством. К сожалению, она присутствует не всегда.
РГ: Ты считаешь, что, например, даже хирургу экстра-класса доброта необходима?
Бронштейн: Если он злой человек, то я бы ему запретил оперировать.
РГ: Такое в твоей практике было?
Бронштейн: К счастью, нет. Но злых хирургов видел.
РГ: А ты сам человек добрый?
Бронштейн: Абсолютно в этом уверен.
РГ: Но я сама не однажды слышала, как ты кричишь на коллег.
Бронштейн: Моего крика хватает не более чем на пять минут. И кричу лишь на тех, кого люблю.
РГ: А на кого не любишь? Кто тебе, твоему делу причинил зло, мстить станешь?
Бронштейн: Наверное, нет. Не вижу в этом смысла. Но вообще-то не уверен.
РГ: Знаю, когда создавался ваш Центр - впервые в России, - препон было немало. Не только препон, через суды пришлось пройти.
Бронштейн: Было. Но вашей газете удалось написать правду. Ее услышали на самом высоком государственном уровне. И это переломило ситуацию в нашу пользу. Считаю "Российскую газету" моей крестницей. А пятнадцать лет работы нашего Центра доказывают, что мы были правы. Кому мне теперь мстить? Мне иногда даже кажется, что ни у меня лично, ни у нашей клиники нет врагов. Завистники, наверное, есть. Но у кого их нет? Да и завидуют только тем, кто успешно дело делает.
РГ: За дело тебя и наградили орденом "За заслуги перед Отечеством"...
Бронштейн: Я этим очень горжусь.
РГ: Может, ошибаюсь, но не припомню случая, чтобы руководитель частной клиники был удостоен такой награды.
Бронштейн: Это наш коллективный труд. А по большому счету будущее, убежден, принадлежит государственной службе здоровья. Частные клиники могут лишь дополнять эту службу.
РГ: Свою книгу "Шоссе энтузиаста" ты посвятил своей маме. Ее портрет в твоем кабинете на самом видном месте.
Бронштейн: Мама святее всех. Моя мама была не просто врачом, а врачом-подвижником.
РГ: Говорят, родителей не выбирают. Иногда приходится слышать слова ненависти в адрес родителей...
Бронштейн: Насчет ненависти - это патология. Это ужасно! Да, родителей не выбирают. Но очень хочется, чтобы дети родителей почитали, любили, поддерживали. Особенно в старости, во время бед.
РГ: У тебя две дочери. Они следуют этому постулату?
Бронштейн: Хотелось бы верить, что да. Даже несмотря на то что старшая живет и работает врачом в Нью-Йорке, а младшая живет в Москве. Дело не в расстояниях - в душевном настрое. Не скрою, мне греет душу, что старшая внучка Алиска уже учится в медицинском колледже в Америке. Средняя Александра еще не определилась. А вот внук Вова, которому три с половиной года, недавно заявил, что хочет "лечить детишков". Но повторюсь: дело не в профессии - в душевном настрое. Я бесконечно благодарен судьбе, что многие годы со мною рядом моя Инна. Замечательный архитектор. А главное - добрая, терпеливая, любимая и любящая жена, мать, бабушка.
РГ: В разное время пациентами Центра становятся люди весьма известные. Сама была свидетелем приезда в Центр тогдашнего руководителя правительства России Виктора Степановича Черномырдина. В тот же день в клинику звонил Борис Николаевич Ельцин. Используете возможности именитых пациентов в своих целях?
Бронштейн: Тот приезд и тот звонок помню. И Черномырдина, и Ельцина интересовало состояние здоровья Юры Никулина - великого клоуна, моего близкого друга. Это были трагические для Центра, для клиники дни. Нам не удалось спасти Юру. Мы сделали все возможное. Но не спасли. А насчет использования возможностей... Ты же бываешь на наших посиделках, знаменательных датах, у нас отменные концерты. Концерты силами наших пациентов: Александры Пахмутовой, Николая Добронравова, Тамары Синявской, Муслима Магомаева, Марка Розовского, Валерии, Александра Буйнова...
РГ: А мне известно, что одна эстрадная звезда "за так" выступать отказалась. Попросила немалые деньги за две песни.
Бронштейн: Это ее - не наши проблемы. Хотя обидно. За нее обидно.
РГ: 70 лет - время подведения итогов. Или?..
Бронштейн: Или. С учетом долголетия моих родителей надеюсь еще попрыгать.
РГ: Жизнь - явление полосатое. На смену светлой полосе приходит темная. Ее сменяет снова светлая. И так далее... Какую предпочитаешь?
Бронштейн: Предпочитаю жизнь. Тем более что Россия - страна сверхлюбопытная, непредсказуемая. И очень хочется жить долго, чтобы своими глазами увидеть, что получится...