Итоги всероссийского конкурса подвели в Фундаментальной библиотеке МГУ им. Ломоносова на торжественном вечере, посвященном Дню учителя.
По традиции объявлять победителя вышли министр образования и науки РФ Андрей Фурсенко и председатель Большого жюри, ректор МГУ Виктор Садовничий. После небольшой заминки - куда-то исчез конверт с результатами тайного голосования - Виктор Садовничий взял слово.
- Интрига сохранялась до последнего момента - сказал ректор МГУ. - Комиссия подсчитала окончательные результаты буквально перед началом этого вечера.
На словах Садовничего "победителем стал учитель музыки" зал буквально взорвался аплодисментами. Имя победителя утонуло в овациях. Значит, за время финального этапа конкурса учитель музыки московской школы N 1060 Михаил Стародубцев сумел не только доказать жюри, что он - лучший, но и завоевать признание своих коллег. А это - лучшее подтверждение тому, что жюри сработало честно и объективно.
Сам Михаил Леонидович говорит, что вовсе ничего никому не пытался доказать. "Я просто показывал то, что я умею, то, что делаю на своих уроках".
Мне повезло попасть на мастер-класс Стародубцева - одно из конкурсных заданий финала. Мы вместе с членами жюри хлопали в ладоши, отсчитывая ритм гекзаметра, а потом пели под этот ритм древнюю "Илиаду", а учителя по просьбе Михаила Стародубцева даже изобразили под наше пение танец. И это только один из многих уроков, на которые повезло ходить ученикам Стародубцева.
- Это, наверное, первое конкурсное испытание, к которому я не готовился, - сказал Михаил Стародубцев, получив из рук министра и ректора МГУ главный приз конкурса - Большого хрустального пеликана. - Я понимаю, что теперь на мне - огромная ответственность. И не только перед коллегами, но и перед учениками. Сейчас придется встраиваться в новый график работы, время начнет улетучиваться со страшной скоростью. Но я обещаю, что дети, ради которых я работаю, не останутся без своего учителя музыки.
Как может выразить свои эмоции учитель музыки? Конечно же, именно музыкой. Правда, Михаил Стародубцев не стал петь - слишком волновался. Но сказал, что его эмоции больше всего созвучны двум произведениям. Это "Страсти по Матфею" Баха и "Неоконченная симфония" Шуберта.