Россия готовится к январской сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы. По мнению депутата Госдумы, члена Комитета ГД по международным делам Ивана Саввиди, если нам удастся добиться, чтобы на следующей сессии ПАСЕ в апреле участники заседания выслушали представителей Абхазии и Южной Осетии, - "программа максимум" российской делегации будет выполнена. С Иваном Саввиди и встретился наш корреспондент.
Российская газета: Иван Игнатьевич, вы участвовали в осенней сессии ПАСЕ, которая также была посвящена последствиям конфликта в Южной Осетии. В своем выступлении вы призвали коллег из Грузии, а в их лице и весь грузинский народ потребовать от правительства страны признания независимости Южной Осетии и Абхазии. Вы считаете возможным такое развитие событий?
Иван Саввиди: Однозначно сказать сложно, но я верю, что это единственный шанс избежать генетических изменений в памяти целых народов. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Я - потомок греков Трапезундской губернии, которым пришлось спасаться бегством, чтобы избежать полного уничтожения. Свое спасение они нашли именно у братских народов России и Грузии. С тех пор прошло больше 100 лет, но боль, ставшая частью моей генетической памяти, до сих пор не дает мне покоя.
Трагедия Абхазии и Южной Осетии - это не трагедия сегодняшнего дня. Она будет длиться столетиями, пуская ростки в сердцах и умах детей, внуков и правнуков, если мы не примем меры и не убедим всех, что политика правящей власти в Грузии и политика живущего там народа - не одно и то же. Просто сидеть и наблюдать, как расчленяется духовность православных народов, было бы чудовищным преступлением с нашей стороны.
РГ: Вы не раз отмечали, что, несмотря на типичность конфликта, он имеет свою специфику. Что вы имели в виду?
Саввиди: Если обращаться к мировой практике, то конфликт, в который, по вине Грузии, оказались втянутыми Южная Осетия, Абхазия и Россия, - действительно не исключение из правил. Но обратите внимание, что он не носит межконфессиональный характер, как, к примеру, случилось на Кипре, где столкнулись ислам и христианство. В нашем случае - это одна каноническая территория. Четыре участника конфликта и все они - православные народы. У нас нет различия на уровне ментальности, духовности, нам нечего делить и не из-за чего спорить.
Этот конфликт надуман. Я вижу выход в том, чтобы призвать мировое сообщество более активно работать не в части выяснения правых и виноватых - это уже имеет значение только для историков, а в том, чтобы помочь грузинскому народу продемонстрировать свою толерантность и стремление жить с соседями в мире и согласии. Он должен потребовать у своего правительства признать независимость республик. Только таким способом можно будет сохранить духовную целостность между народами.
РГ: Но существует еще и такое понятие, как территориальная целостность. Именно его использовала грузинская сторона, дабы оправдать свои действия. Как быть в этой ситуации?
Саввиди: В своем выступлении на заседании осенней сессии ПАСЕ я упоминал об этом. Я понимаю грузинскую сторону, но разве во имя территориальной целостности можно убивать и разрушать? В Уставе Совета Европы говорится, что территориальная целостность - святая святых. Однако мне кажется, сегодня настало время пересмотреть ранее принятые европейские правила.
РГ: Многие участники минувшей сессии ПАСЕ признают, что она была одной из самых непростых для России. Какова ваша оценка?
Саввиди: Она была исключительна тем, что со времен Чеченской войны впервые был поставлен вопрос о полномочиях российской делегации. И если провести параллель между первым днем и последним, можно сказать, что отношение к нам разительно отличалось. Сначала на нас веяло "холодом", было ощущение, будто мы зашли в зал и обязательно должны обороняться. Потом атмосфера заметно потеплела.
Это сессия была очень важна с той точки зрения, что Европа убедилась: мы представляем великую страну, которая богата и сильна. Но при этом у нее нет имперских амбиций, как многим хочется думать. Мы не претендуем ни на одну из республик ни в каком варианте. В Страсбурге очень многое прояснилось, и некоторые делегации посмотрели на ситуацию в Грузии и Южной Осетии совсем другими глазами. А мы в свою очередь увидели, что Россия не одинока в своем стремлении восстановить справедливость. Вообще я давно пришел к убеждению, что ПАСЕ - очень хорошая площадка для дискуссий. Резолюции, которые там принимаются, не обязательны для исполнения, но сила ее в том, что каждый из участвующих в заседании парламентариев посредством этих резолюций доносит до первых лиц разных стран важные идеи и мысли.
РГ: Получается, что такие "дискуссионные площадки" приносят гораздо больший эффект, чем попытки силового разрешения ситуации?
Саввиди: Бесспорно. Несколько дней назад в Женеве проходила международная конференция по безопасности, где также обсуждали грузино-югоосетинский конфликт. В ней принимали участие представители Абхазии и Южной Осетии. Впервые после случившегося! Это значит - мирные переговоры результативны. Европейское сообщество признало, что мнение этих республик должно быть как минимум озвучено. Неважно, что работу пришлось прервать в связи с демаршем грузинской делегации. Все равно это была победа. Думаю, после этой конференции сторонников у независимых Абхазии и Южной Осетии стало гораздо больше.
РГ: Возвращаясь к вашим словам о духовном расколе. Вы недавно озвучили намерение помочь восстановлению храмов в Южной Осетии. Когда собираетесь начать?
Саввиди: Проблема заключается в том, что де-факто Алания не является канонической территорией Грузии, а де-юре не является территорией Русской православной церкви. Получилась по сути фактическая автокефальность. Но пока определяется статус, теряется время. Все же я попросил о встрече нашего Патриарха Алексия II. Надеюсь, в ближайшее время получу его благословение. Начиная строительство либо восстановление храмов, все надо делать правильно, ведь храм - это место, где лечится и очищается душа человека.