Полтора года назад в Осташкове Тверской области попытались поставить эксперимент - привлечь инвестора в ЖКХ этого едва ли не самого запущенного в области города. Интерес инвесторов оказался налицо, с городом, например, начинают работать инвесторы из "Газпрома", но массового прихода инвесторов все-таки не случилось - даже "газпромовцы" сомневаются в возвратности вложенных ими средств. Идеологи эксперимента из МГТУ им. Баумана говорят теперь, что районный центр - плохая площадка для "проб и ошибок", им область подавай. Но реальна ли задача как таковая или осташковский провал ставит крест на "инвестиционном" пути развития российского ЖКХ?
Селигер прозвали "тверскими сочами", но что творится здесь зимой, москвичей и петербуржцев мало интересует. Рассказываем: город Осташков, "столица" Селигера, на грани гуманитарной катастрофы. Котельные могут остановиться в любую минуту, город уже вымерзает. Туристическая Мекка средней полосы не накопила себе денег даже на то, чтобы обогреть своих граждан.
Таких, как Осташков, в России тысячи. Но его уникальность в том, что именно тут группа специалистов из МГТУ им. Баумана затеяла эксперимент, призванный доказать: ЖКХ может быть привлекательным для инвестора даже без тарифного насилия над гражданами. Осташков избрали именно из-за его запущенности: вероятно, ученым показалось, что если избранный ими топ-менеджер вытянет даже такой город из трясины, значит, схема жизнеспособна. "Камикадзе" стал менеджер Владимир Астафьев, разгребавший прежде безнадежные ситуации в Приморье и на Камчатке, почему его и встретили в районной администрации с радостью. Он возглавил осташковский "Энергосбыт".
На момент моего приезда в Осташков город топили выклянченными где-то ста тоннами мазута. Это - суточная норма, ее растягивали до нынешнего понедельника, когда якобы должны подойти 5 тысяч тонн мазута в кредит, "если поставщик не раздумает", и то частями: коли не заплатят за первую часть, поставка останавливается. Две тысячи тонн из аварийного фонда губернатора области иссякли еще 18 ноября. В час моего отъезда - еще новость: "Энергосбыту" предложили, грубо говоря, заложиться с потрохами под обещание мазут поставлять, но зарплату своим работникам не платить. При том, что в котельных смены и так сокращены с трех человек до двух: если один заболеет, котельная встанет, а запустить ее не получится, нет печного топлива для запуска.
Как дошли до жизни такой?
Себестоимость "тепловых" услуг в Осташкове - 1900 рублей. Жители платят 336 рублей. Разницу между себестоимостью и реальным тарифом (84 процента) должен компенсировать бюджет района, он же компенсирует половину от 336 рублей. Но бюджет пуст. А с учетом того, что половина населения платить за тепло не платит, деньги, которые получает Энергосбыт, - на 92 процента поступают от администрации района. Дело не спасает даже то, что юридические лица платят исправно: предприятий в районе так мало, что их платежами долги населения не покрыть.
Тариф попытался поднять еще прежний глава, но депутат местного собрания оспорил это решение в суде, и суд обязал районный бюджет вернуть переплаченное. Бюджет пока вернул не все, потому что нищ, почему часть народа за тепло и не платит принципиально. Насколько удалось узнать, РЭК никак не отреагировал на эту ситуацию. Затем внедрили гениальную схему: создавалось коммунальное предприятие, оно существовало два-три месяца, под честное слово набирало мазут и банкротилось, причем безнаказанно. Так "кидали" одного поставщика мазута, второго, третьего... благо их много. Затем "кидать" стало некого.
План г-на Астафьева и его коллег из Бауманки был прост. Во-первых, поднять тариф до 100 процентов и не дотировать ничего из областного или районного бюджета: ведь по закону при полной оплате жители получают право на федеральные субсидии. Благо нормативы Тверской области таковы, что с учетом федеральных субсидий люди стали бы платить даже меньше (достаточно сказать, что для получения субсидии норма жилплощади на одного человека не должна превышать 56 квадратных метров, это очень много). В Осташкове живут 20 тысяч человек, и в силу крайней нищеты и указанных выше тверских правил под субсидии подпадают 15 тысяч человек, остальным получателям тепла придется платить чуть больше, и лишь считанному числу лиц реально придется выплачивать эти 1900 рублей. При таком раскладе районный бюджет становится доходным.
Во-вторых, "Энергосбыт" начинает ремонты, устраняет утечки тепла и резко понижает расход топлива.
В результате в город должны прийти инвесторы, которых привлечет "дельта" между стабильным и платежеспособным спросом населения и относительно низкими расходами на топливо. Инвесторы в самом деле приезжали, но дальше переговоров дело не пошло. Почему?
Главное же - не удалось поднять тариф. Почему - вопрос, покрытый туманом. Летом РЭК области признал, что тарифы поднимать все-таки надо. Олег Николаевский, заместитель руководителя РЭК, говорил тогда в одном из интервью: "В 2008 году мы изменить их не можем. Это нарушение законодательства, но на 2009 год Осташковскому району будет установлен максимальный тариф на ЖКХ с тем, чтобы выправить ситуацию..." Однако, как сообщили корреспонденту "РБГ" в осташковском "Энергосбыте", сигналов о повышении тарифа из РЭК так и не поступало. А пора бы: оформить федеральные субсидии на 15 тысяч человек - это работа на полгода, а если она даст сбой, люди просто выйдут на улицы. К глубокому сожалению, просьба "РБГ", направленная в РЭК Тверской области, прокомментировать свои планы осталась без ответа. Не удалось нам получить комментариев и от представителей тверской администрации.
В городе судачат о каких-то "политических" причинах столь странной ситуации, но наиболее популярная версия заключается в том, что реформе противодействуют люди из "обанкротившихся" управляющих компаний, которые, конечно, не растворились в воздухе.
Идеолог всей затеи, директор НИИ энергетического машиностроения при МГТУ им. Баумана Владимир Крылов саму по себе идею не считает порочной. Но выбирать в качестве полигона именно район - это была ошибка. Область целиком нужна, и с Тульской областью он переговоры ведет. Он верит, что в масштабах области удастся наладить взаимодействие властей всех уровней, установить контакт с РЭК и так далее. "У Астафьева нет главного, - говорит он о своем "камикадзе", - чтобы все управлялось областной администрацией, чтобы не было конфликтов... Частник, придя в ЖКХ, всегда будет встречен в штыки населением, и только власть может его "прикрыть".
Позиция ученого - это позиция ученого: эксперимент не удался, едем дальше. Увы, в ходе ли эксперимента, или уже помимо него в реальном городе замерзают реальные люди. Г-н Астафьев не собирается так просто отступать. Он не ученый, а менеджер. В то же время ответа, возможно ли в принципе привлечь в ЖКХ глубинки стоящего инвестора, пока нет. Опрошенные нами представители некоторых инвестиционных компаний отвечали уклончиво и кивали на кризис. Некоторые высказывали также сомнение в том, что перевод столь большого числа людей на федеральные субсидии вызовет проблемы уже на федеральном уровне, и не только чисто технические: состояние "большого" бюджета в свете того же кризиса далеко не блестящее. Недаром финансовые власти страны подумывают изымать у регионов "лишние" доходы, а на днях посоветовали областным властям и вовсе свернуть все инвестиционные программы и затянуть пояса (см. материал на первой странице этого номера).
Едва ли не последней надеждой остаются газпромовские структуры: газификация района продвигается хорошими темпами, но чтобы перевести котельные на газ, "газпромовцам" тоже нужна уверенность в хорошем тарифе. А эту "грязную" задачу, кроме РЭК и "Энергосбыта", никто не выполнит.