Нынешний год для западносибирской нефтяной провинции переломный. В худшем значении этого слова.
Докризисное явление
С начала десятилетия добыча топлива и его рыночная цена росли на глазах. Два предыдущих года снижались не объемы - темпы. И вот уже который месяц кряду наблюдается незначительный, но всем очевидный спад. Топ-менеджеры ведущих компаний признаются, что готовятся к худшему.
Те, кто утверждают, что спусковым крючком послужил кризис, лукавят. Спад начался, когда мировые финансовые неурядицы еще не коснулись напрямую страны и отрасли, когда стоимость барреля была сверхвысокой. Просто кризис резко подталкивает в спину добывающие компании, приготовившиеся было к плавному спуску с пика добычи. Еще недавно пессимистический сценарий предусматривал сокращение извлечения нефти из недр Югры на сотни тысяч тонн в год, сегодня счет идет уже на миллионы.
Вообще, прогнозы приходится регулярно переписывать. Пришлось отказаться от планов покорить 300-миллионную отметку. Сейчас заветная мечта - во что бы то ни стало удержаться на 280 миллионах. Но как, если ресурсная база оскудела, а нефтяные компании ввели режим тотальной экономии корпоративных расходов? Снижаются траты на поиск, доразведку месторождений, на разработку и внедрение технологий, природозащитные мероприятия.
Не лишним будет напомнить, что в 90-е годы отечественная нефтянка тоже скукожилась. Из недр Ханты-Мансийского округа выкачивали вдвое меньше, нежели сегодня. Стоимость барреля, опускавшаяся до 10-12 долларов, не подвигала к интенсификации добычи. Вложения в разведку сократились в разы, что поначалу не вызывало особой тревоги: с советских лет остался солидный резерв доказанных запасов. Преимущественно их и извлекали.
С чем пойти в разведку
Вложения в геологию (деньги концентрировало в своих руках государство через налог на воспроизводство минерально-сырьевой базы) стали расти на переломе столетий. Если оценивать по погонным метрам, то максимум был внушительным - превысил один миллион. Объемы бурения в регионе втрое уменьшились после отмены налога, заботу о приросте запасов переложили на компании. Федерация, правда, тоже вкладывает в разведку - до 20 миллиардов рублей в год. По мнению президента Союза нефтепромышленников Геннадия Шмаля, это ничтожный капитал. На ханты-мансийскую провинцию, дающую сегодня около 60 процентов российской нефти, приходятся крохи. В текущем году бюджетное финансирование поисковых работ в регионе практически прекращено. Территория признана малоперспективной. Остается, мол, добирать остатки крупных залежей, "откачивать" средние и множество мелких. Сливки, как прежде, не снимешь, себестоимость добычи увеличивается в силу изменения глубин и усложнения структуры залегания нефти.
Противоположного мнения придерживаются десятки авторитетных отечественных ученых. Нет, они не отрицают, что извлечение нефти в Западной Сибири сопряжено с существенным ростом затрат. Например, академик Алексей Конторович настаивает на масштабных геологических исследованиях. Ибо безосновательно делать выводы о том, что недра близки к истощению. Если условно представить геологические наслоения в три этажа, то верхний, самый близкий к поверхности, изучен наполовину, а выработан менее чем на пятую часть. Нижние же исследованы всего на шесть процентов. Эти цифры привел президент Сибирского научно-аналитического центра Анатолий Брехунцов.
Между тем, по давним и свежим прогнозам ряда ученых, в глубинах земных пластов могут таиться десятки миллиардов тонн нефти. Ее признаки имеются. Некоторые скважины дали хороший приток. Но, чтобы методично идти вглубь, далее трех с половиной километров, нужна политическая воля, мощное целевое финансирование. Будут ли отдельные компании экспериментировать с бурением на нижних горизонтах, когда можно с куда меньшими рисками вести разведку и доразведку на "понятных площадях"? Будут ли они заглядывать на 20-30 лет вперед, когда прибыль хочется извлечь как можно скорее? Ответ напрашивается.
- Нужна федеральная программа по поиску нефти в доюрских отложениях. Они, в чем никто не сомневается, перспективны, но ясной картины нет. Доходило до смешного. Иным недропользователям не разрешали глубокое бурение, ссылаясь на условия лицензионных соглашений. Так перепишите их! - говорит директор научно-аналитического центра рационального недропользования Александр Шпильман.
На попятную
Между тем обрушение цен на сырьевом рынке заставляет нефтяников сокращать разведочное бурение даже на тех лицензионных участках, которые показывают отличные результаты. Тенденция проявилась еще весной, сегодня она стала явлением. Компании стремятся сохранить коллективы профильных производств, не трогать соцпакет, вовремя выдавать зарплаты. Они если и урезаются, то слегка. Страдают смежники - поставщики оборудования, технологий, сервисные фирмы, геологоразведочные партии. Не стала исключением самая крупная в автономном округе - Правдинская экспедиция. Осенью она осталась почти без заказов. Тем временем банкиры требуют от нее вернуть кредиты, взятые для приобретения и доставки материалов на плановые скважины, теперь замороженные. Людей отправили в неоплачиваемые отпуска.
Промысловые компании задерживают своим партнерам выплаты за уже произведенные работы до двух-трех месяцев, разрывают ранее заключенные контракты. Повсеместно в ультимативном порядке предлагают снизить на 25-35 процентов расценки на товары и услуги. В таких условиях вести инновационные разработки крайне сложно, да и спрос на них падает, свидетельствует генеральный директор "Югсон-Сервиса" Анатолий Киреев. Он обращается к государству с призывом взять предприятия инновационного профиля под свое крыло. Иначе в ближайшем будущем наступит технологический застой.
Налоговый насос для скважины
К властям, прежде всего федеральным, взывают о помощи и сами нефтяники. Они в очередной раз просят снизить налоговый порог. Повернуть вспять, на уровень 2006-2007 годов, тарифы естественных монополий. Отсрочить введение более жестких стандартов на горючее, высокая стоимость которого на автозаправочных станциях позволяет частично компенсировать потери от экспорта. А также предоставить госкредиты. В совокупности эти просьбы тянут на десятки миллиардов долларов.
Не так давно губернатор Югры Александр Филипенко сказал: при стоимости нефти 40 долларов и негибких фискальных сборах только две компании в округе останутся на плаву, остальные будут работать себе в убыток. В плачевном положении окажутся небольшие добывающие предприятия, не имеющие собственной нефтепереработки. Несколько лет кряду бесплодно обсуждалась идея ввода дифференцированного налогообложения для возобновления промыслов на малодебитных заброшенных скважинах. На время финансовых потрясений и неопределенности о ней, похоже, придется забыть.
По официальным данным, себестоимость черного золота - 8-9 долларов за баррель. Плюс на каждый извлеченный баррель требуется вложить с десяток долларов для поддержания уровня добычи. Еще летом затраты на геологоразведку были несопоставимы с барышом от продажи сырья - составляли менее одного процента в стоимости тонны нефти. Сегодня, когда затраты на поиск углеводородов сокращаются, разрыв между воспроизводством запасов и добычей станет поистине критическим. Ситуацию усугубила блокировка аукционов по передаче в разработку месторождений из нераспределенного фонда недр. За восемь лет были выставлены на продажу считанные участки. В целом, по словам Александра Шпильмана, в Югре заморожено около одного миллиарда тонн нефти, разведанной, заметим, на бюджетные деньги.
Так какой из трех написанных специалистами сценариев сбудется? Инновационный настраивает на удержание добычи в округе до 2020 года на достигнутой отметке. Сырьевой предполагает снижение до 263 миллионов тонн. Инерционный - до 220. Невеселая перспектива.