В прошлом году - впервые за десять лет - добыча нефти в России сократилась. Это исключительное событие, имеющее далеко идущие последствия, оказалось в центре внимания власти, бизнеса и экспертного сообщества.
С одной стороны, стране это на руку, так как во второй половине года рухнули мировые цены на нефть и Россия присоединилась к решению ОПЕК по сокращению уровня добычи, чтобы цены поддержать. Однако задачу по увеличению добычи нефти, которая ставилась еще в конце прошлого века, никто еще не отменял, тем более что "трубы разворачиваются на Восток": как только цены на мировых рынках пойдут вверх, вновь встанет вопрос наполнения трубы. Есть и еще одна проблема - высокая стоимость бензина в нашей стране, которая занимает второе место в мире по добыче нефти. Своим мнением о перспективах развития нефтедобычи и нефтепереработки поделился заместитель начальника отдела таможенных платежей Минфина России, в прошлом нефтяник Александр Сакович.
- Александр Владимирович, что происходит с ценами на бензин? Сейчас они снизились, но бензин в России по-прежнему стоит намного дороже, чем в США, которые являются крупнейшими импортерами нефти. Нефтяники утверждают, что цены зависят от мировой конъюнктуры. Так ли это?
- На самом деле логичнее сравнивать ценообразование на бензин не с Америкой, а с Европой. Как известно, у нас в его цене "сидит" почти 60 процентов налогов, в Европе эта цифра доходит до 70 процентов. В США ситуация другая, там ТЭК социально ориентирован. И, в частности, цена бензина в доллар за галлон долгое время была "священной коровой", а цены в 70-80-е годы регулировались напрямую указами президента.
Мое мнение, что цену на бензин наряду с фискальным в гораздо большей степени определяет инфляционный фактор. Каждый год растут тарифы на услуги естественных монополий. Так почему же цены на бензин должны стоять на месте? Чем нефтяная отрасль отличается от газовой или электроэнергетической? Более того, последние годы трудно обвинять в чем-то нефтяников. Власти и руководители компаний неоднократно договаривались о замораживании розничных цен на бензин.
А когда происходит какое-либо экономически необоснованное ограничение, то оно так или иначе нарушает условия нормальной хозяйственной деятельности предприятия. А это в конечном итоге ведет к взрыву.
Посмотрите, что происходит. Часто, к примеру, эксперты отмечают, что скачок цен на бензин происходит как раз к началу посевных работ. Нефтяники это делают, дескать, из-за того, что увеличивается спрос на горючее. Это не совсем правильное, на мой взгляд, утверждение. Нельзя забывать о том самом замораживании цен: их отпускают в тот момент, когда уже успели накопиться все инфляционные факторы вместе с индексацией тарифов на услуги естественных монополий. Вот и получаем мы рост цен на горючее как раз к началу сева. Так что повторю еще раз, что цены на бензин - это глубоко инфляционное явление.
А глубокий кризис, который в настоящее время переживает нефтяной комплекс в связи с обвалом мировых цен, связан, на мой взгляд, с тем, что мы вывозим на экспорт более трех четвертей добываемоой нефти в сыром и переработанном виде, а поэтому и убытки колоссальны. При таком соотношении утверждение, что нефтяники могут компенсировать эти убытки за счет внутренних цен, по моему мнению, наивны.
- Есть и другая проблема - сокращение добычи нефти, причем не по политическим причинам, а по объективным - отрасль в плохом состоянии. Как быть с этим, ведь через какое-то время добычу придется увеличивать?
- Надо говорить не об увеличении добычи, а о сокращении потребления нефти на производство одного и того же объема качественной продукции. На мой взгляд, нет необходимости повышать добычу. Нужно использовать глубокую переработку, которая даст сокращение потребления нефти на производство нефтепродуктов примерно на треть, а в сочетании с энергосбережением и применением альтернативных видов топлив - в полтора и более раз.
Впервые вопрос о повышении эффективности глубокой переработки нефти встал в начале семидесятых годов прошлого века. Тогда приказом Миннефтехимпрома СССР была создана программа углубления переработки. Но, напомню, и добыча нефти у нас была тогда невысокая. И буквально через год-другой пошла большая нефть, а чуть позже большой газ. И в этом потоке программа захлебнулась, потому что эту нефть требовалось хоть как-то разместить в существующие на тот момент мощности примитивной переработки, чуть-чуть ее облагородив. Программа так и не была реализована, появились лишь ее небольшие фрагменты - заводы в Мажейкяйе, Павлодаре, но к России они имели мало отношения. На территории самой Российской Федерации был построен только Ачинский НПЗ, но и он не предназначался для глубокой переработки нефти.
- К слову, нефтяники жалуются не только на налоги, но и на высокую себестоимость переработки нефти. Отсюда и высокие цены на бензин, утверждают они.
- Я в этом не сомневаюсь, учитывая нашу запущенную, неэффективную переработку. Мы еще в середине восьмидесятых годов говорили, что проводить модернизацию отрасли надо было вчера. Прошло уже четверть века, и сейчас средний срок службы нашей аппаратуры и оборудования составляет более 40 лет. А должен составлять не более 10-15 лет.
Возьмите, к примеру, те же Штаты. В семидесятые годы, напомню, арабские страны ввели эмбарго против США, и перед американцами встала проблема, как выйти из энергетического кризиса. Справились они с этой задачей блестяще, выйдя к началу девяностых годов совершенно обновленными, сократив примерно на треть потребление нефти - если мне не изменяет память, примерно с 800 миллионов тонн до 550 миллионов тонн в год.
- Но ведь модернизация отрасли требует колоссальных вливаний? Каким путем шли американцы?
- Для реализации задачи они в экономике осуществили два мероприятия. Первое - углубление переработки, второе - энергосбережение. Модернизация отрасли началась сорок лет назад, и на первом этапе перед нефтянкой была поставлена задача к девяностым годам исключить этилированный бензин. Да, средства требовались немалые. Так вот, президент США лично бегал в конгресс, выбивал ассигнования, привлекал капитал банков, снижал ставку рефинансирования, давал компаниям льготы по налогу на прибыль. Словом, использовал прямые рычаги господдержки. Дальше, к началу девяностых годов, если предприятие не справлялось с задачей этилированного бензина, ему давалось еще пять лет, чтобы довести программу до конца. Но предоставленные ранее льготы уже отменялись. А если задача так и не была выполнена, начинались жесткие санкции.
Мы же пытаемся стимулировать модернизацию отрасли косвенными налогами, когда нужны средства на то, чтобы провести это кошмарно затратное мероприятие. Мне как специалисту, почти четверть века занимавшемуся проблемой глубокой переработки нефти, становится смешно, когда говорят о стимулировании отрасли посредством косвенных налогов, которые так или иначе ложатся на потребителя, или путем "запирания" мазута повышенной экспортной пошлиной (что категорически противопоказано, если мы не хотим угробить отрасль, создав при этом дефицит всех нефтепродуктов). Здесь требуется не стимулирование, а ресурсоемкие и капиталоемкие вложения, которые оцениваются в десятки, а то и в сотни миллиардов долларов.
- А если снизить налоговую нагрузку, как это предлагают сделать нефтяники?
- В принципе, можно и налоговую нагрузку снизить, как на этом настаивают нефтяники. И прежде всего за счет снижения экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты. Но для этого надо получить от них экономическое обоснование. Причем действовать они должны консолидированно, хотя проблемы у всех разные. "Сургутнефтегаз", например, озабочен расходами на прокачку нефти на Восток. "Роснефти" нужны колоссальные средства для модернизации. "ЛУКОЙЛ" гордится тем, что запустил современный гидрокрекинг и не видит, что вокруг стоит старье 1958 года выпуска! И этот гидрокрекинг не даст нужного эффекта. Само по себе углубление только будет отягчать экономику и требовать огромных средств. Тем более, повторю, оборудование у нас устарело физически на 80-85 процентов и морально почти на 100 процентов.
Вот если бы нефтяники сумели представить консолидированные расходы программы развития и модернизации нефтяной отрасли, к примеру, на 30 лет и при этом показать свои финансовые возможности, государство могло бы пойти на оказание им господдержки. Однако делать это необходимо взвешенно, с учетом интересов бюджета, несущего на себе колоссальные социальные обязательства.
Что касается глубокой переработки, то она является частью глобальной инвестиционной программы по коренной реконструкции, модернизации и рациональному размещению отрасли. Мы же уперлись только в один аспект программы. Построим мы сегодня, к примеру, как это предлагают с высоких трибун, отдельно стоящий завод, чтобы он сбил цены на бензин. Собьет, условно говоря, через 128 лет. Он окупится нескоро, потому что глубокая переработка хороша только при условии сокращения потребления нефти.
Подчеркну, что подходить к решению проблем нефтяной отрасли надо не фрагментарно, а системно. Требуется принимать решения на государственном уровне по экологическим проблемам и по повышению эффективности использования углеводородного сырья. А уже в этих рамках реализовывать мероприятия по модернизации предприятий нефтяного комплекса.