Том Джонс, один из основоположников современных баллад и чувственного романтического соула, с каждым новым альбомом все больше молодеет и все азартнее вспоминает про рок-н-ролл.
Есть теория, что музыка, которую предпочитает каждый из нас, невольно влияет и на наши характер, отношения к жизни, энергетику. Оттого, возможно, большинство художников-авангардистов любят джаз - наверное, наиболее импровизационное из искусств, а многие спортсмены с детства уважали рэп или хард-рок. Том Джонс еще с начала своей славной карьеры считался любимцем женщин всех возрастов - за представительную внешность, романтические настроения в песнях и грубовато-чувственный брутальный вокал. Но тогда, в 60-е, он попадал в хит-парады, как правило, благодаря красивым балладам, самая популярная из которых "Лайла". И хотя кто-то и называл его "недостающим звеном между Элвисом Пресли и секс-символами типа Энгельберта Хампердинка", пел тогда Том Джонс все-таки качественную эстраду и к рок-музыке имел опосредованное отношение.
Удивительно, как он изменился уже в зрелом возрасте. Вначале перепел заново свои давние хиты на альбоме Reload (название очень правильное - "Перезагрузка"), причем исполнял их дуэтом с нынешними рок-звездами: Робби Уильямсом, Blur, Stereophonics и другими. Затем записал хит Sex Bomb с Mousse T., сразу ставший мировым хитом. И вот сейчас - в 68 лет - "перезагрузился" по полной. Его новый альбом 24 Hour (то бишь 24 часа) - уже цельный и разноплановый рок-альбом. В нем нашлось место не только классическому, порой чуть утяжеленному рок-н-роллу в традициях 60-х, но и жесткому страстному блюзу. Даже странно, как "классический поп-артист" - именно по этому "ведомству" певец проходит в зарубежных музыкальных энциклопедиях - сподобился на столь раскованный, дерзкий и энергичный диск.
- Я подумал, что сам поймал себя в клетку с прежними песнями и образом. Что теперь люди должны думать обо мне? Что я выгляжу уже немного поношенным?! И я поразмыслил, что напрасно не даю вырваться на волю тем ударам сердца, которые на самом деле давно стучат и бушуют у меня внутри, - рассказывает он теперь о первых из своих "24 часов". Записывал Том Джонс их и впрямь лихо - от проснувшейся в нем музыки мэтр поистине молодел. Например, хит Sugar Daddy ("Милый папочка") появился после того, как мистер Джонс на пару часов завис в одном из Дублинских клубов с Боно и Эйджем из U2. На троих они пропустил энное количество алкоголя, а потом Боно, Эйдж и Саймон Кармоди сочинили для "дяди Тома" эту лихую композицию.
- Это немного хвастливая песня. Но она написана "по уму". Это вроде как своего рода "подмигивание", - объясняет теперь Джонс. - Я рад, что мой голос по-прежнему сильный.
Еще одну песню - Hitter пободревшему "дяде Тому" подарил неутомимый герой американского гитарного рока Брюс Спрингстин. Но большую часть номеров 24 Hour Джонс в этот раз написал сам.
Вновь бодрый и энергичный "дядя Том" не зря хвалится своей удалой формой - в середине февраля он опять предпримет полномасштабный, почти трехмесячный тур по США, куда несколько лет назад переселился из Англии. Правда, петь теперь будет, как правило, по клубам и двухтысячным концертным залам. А в Европе Том Джонс теперь не частый гость. Разве что вновь поучаствует в записи какого-то совместного проекта с друзьями. Среди последних приглашений мэтра - запись бэк-вокала с Робином Гиббом из Bee Gees для нового сингла дуэта Gavin And Stacey. Но, возможно, для поддержания куража и своего нового лихого статуса Том Джонс снова приедет с гастролями в Европу. В том числе и в Россию, где он, кстати, еще прежде никогда не бывал...