В пятницу в программе "Панорама" Берлинского кинофестиваля прошла премьера фильма "Россия-88", снятого молодым режиссером Павлом Бардиным. Картина обещает стать одним из социально значительных событий года.
Авторы хотят обратить наше внимание на "параллельный мир", существующий рядом. О нем мы узнаем в криминальной хронике: скинхеды опять убили человека неславянской внешности.
Нас ведут в их подвалы, в их тренировочные лагеря, нам дают узнать их психологию и сильно приблизят к пониманию причин появления в нашей стране нацизма. Игровой фильм сделан так, что герои кажутся снятыми документально: диалоги и многие события взяты из реальности. Сильно действует эпизод, когда главарь банды интервьюирует реальных москвичей и находит поддержку своей идеологии. Фильм заканчивается длиннейшим списком людей, погибших от руки скинхедов только в 2008 году.
Перед премьерой мы беседуем с режиссером Павлом Бардиным и исполнителем главной роли Штыка Петром Федоровым.
Российская газета: Давайте разъясним смысл названия - "Россия-88".
Павел Бардин: 88 напоминает буквы HH, что для посвященных означает Heil Hitler. Эти цифры часто встречаются в названиях нацистских группировок. Они входят в атрибутику фашизма.
РГ: Этих людей считают маргиналами. Но вот вы, Петр, в образе главаря банды интервьюируете москвичей. И большинство охотно повторяют вслед за вами лозунг "Россия для русских!" Каковы ваши ощущения?
Петр Федоров: Реальность превзошла ожидания. Мы понимали, что часть опрошенных поддержит нацистские идеи, но таких результатов и вообразить не могли.
Бардин: Буквально до тошноты. Даже пришлось прервать съемку.
РГ: Ответы зависели от возраста опрошенных и от степени их интеллигентности?
Федоров: На Пушкинской площади нам чаще попадались молодые, студенты. Среди них больше вменяемых людей. Зато в электричке старшее поколение показало себя не с лучшей стороны. Там было много агрессии.
РГ: Эта бытовая ксенофобия - питательный бульон для фашизма. И люди не всегда отдают себе отчет, куда могут привести страну такие идеи.
Бардин: Если спросить их, считают ли они себя фашистами, они бы возмутились. Они просто не отождествляют эти понятия. А пора бы отождествлять.
РГ: Сюжетный ход картины: скинхеды снимают пропагандистский фильм.
Бардин: Они действительно снимают ролики для YouTube.
РГ: И вам удалось достичь высокой степени натуральности. Какими материалами вы пользовались?
Бардин: Есть опыт общения с этой средой. Много материалов в Интернете: фото, как они празднуют день рождения Гитлера, репортажи с концерта... Какие-то их сайты взламывают антифашистские хакеры. Море переписки, инструкций, книг... Особенно выразительны ролики - мы отсмотрели все, что можно найти.
РГ: Вы их цитировали в фильме?
Бардин: Не дословно, но ничего нового мы не придумывали. Надо оговориться: у нас все-таки художественный допуск, и скинхеды чуть другие, чем в жизни. Сегодня скинхеда в толпе можно не узнать. А типологию мы изучали подробно. Только делали более художественно, и смешные ролики у нас, по-моему, получились смешнее, чем у них. Зато страшные ролики не досочиняли - страшного там достаточно.
РГ: Антураж фильма настоящий?
Бардин: Одежду покупали в том же магазине, где отовариваются эти люди.
РГ: В фильме есть тема сращивания банд с легальными структурами, которые пытаются использовать их в своих целях. Герой Андрея Мерзликина приходит к ним в подвал и предлагает прямое сотрудничество. Здесь нет преувеличения?
Бардин: Я знаю факты, когда молодежные организации сотрудничают со скинхедами и считают их "боевым крылом". В Интернете скинхеды хвастаются тем, как к ним приходили и обещали в случае чего поддержать и прикрыть. Персонаж Мерзликина, чиновник по работе с молодыми, говорит текстом, взятым из взломанной хакерами переписки двух лидеров среднего калибра. Таких цитат в фильме много.
РГ: Ваших героев крышует милиция. И даже дает банде наводку - кого и когда бить.
Бардин: В разговорах с людьми, в переписке я о подобных случаях слышал, и один крупный милицейский чин, смотревший наше кино, подтвердил, что все это во многих случаях правда.
РГ: Вы нашли у него поддержку?
Бардин: Очень надеюсь, что - да. Мы хотели бы работать в союзе с правоохранительными органами, а бороться с этим явлением необходимо сообща. Я даже считаю, что настучать на нациста не грех. Хотя стукачество у нас и не принято.
Я хочу отметить, что Петр Федоров в картине не только актер, но и режиссер монтажа, и композитор. Многие в нашей команде работали в нескольких специальностях. Особенно актеры, которые были и соавторами ролей, и постановщиками, и рабочими.
РГ: Петр, вам понравилось так работать?
Федоров: Очень. Мы только неделю назад закончили работу, и сейчас приходит понимание того, какой серьезный багаж накоплен. Мне давно хотелось участвовать в таком проекте: социальная история, которая тебя волнует как человека и гражданина.
РГ: В "Обитаемом острове" вы тоже играли резкого, идейно упертого парня - Гая. Вам близки такие типы?
Федоров: Ребята радикальные. Они мне интересны истовостью, революционным началом. В "Обитаемом острове" Гай зомбирован "информационными башнями-излучателями", которые действуют на его мозг. В "России-88" он сам себе расставил такие башни и среди них плутает. Но если у Гая Гаала все-таки есть человек, который ему помогает выйти к правде, то здесь история полного отрицания себя как личности. И это путь самоуничтожения.
РГ: Изумляет мастерство, с которым фильм от документальности вырастает до высокой трагедии. Возникает мотив Ромео и Джульетты, только главным оказывается Тибальд, которого вы, Петр, и играете. Вам в жизни доводилось встречаться с такого рода людьми, как Штык?
Федоров: Довольно много. Еще в период окончания школы. Были разные истории у многих моих знакомых, и сейчас кого-то уже нет, кто-то доигрался, кто-то превратился невесть во что. Были случаи, когда я в компании моих друзей из этнических меньшинств попадал в переделку. Кого-то из друзей убили. Когда окончил школу и поступал в Щукинское училище, весь старый Арбат был оккупирован молодыми людьми словно из нашего фильма. Мало кто знает, что памятник принцессе Турандот со всех сторон облит кровью.
Бардин: Эти ребята, что ходили по Арбату, никуда не делись. Они переоделись.
РГ: Как отнеслись к такому проекту продюсеры?
Бардин: Фильм снимался на свои деньги, на энтузиазме, и когда закончился съемочный период, деньги тоже закончились. И тут нашлись люди, которые вызвались помочь - бескорыстно, ради идеи: Александр Роднянский, Анна Михалкова, Александр Шейн, Гия Лордкипанидзе. Были люди, которые предоставили нам базу для съемок, сделали смету со скидкой в 30-40 процентов, но просили их не называть. Мы им благодарны: теперь задача, которую мы ставили перед собой - открыть дискуссию, - ближе к реализации.
РГ: По вашим сведениям, какой размах приобрело движение скинхедов-нацистов в России?
Бардин: Статистика разная, но это десятки тысяч активных членов молодежных банд. Если раньше это были показательные избиения в публичных местах, то теперь это организованное подполье с целями более внятными и жестокими. Нападения с летальным исходом, работают ножами - то есть позерство уходит и они становятся хладнокровными убийцами. К сожалению, финансовый кризис на их стороне: молодые безработные, которым нечем заняться, будут пополнять их ряды. Если есть неутоленные амбиции и есть те самые информационные башни, которые дают им провокационные идеологические матрицы, - возникает фашизм.
РГ: Фильм стоило бы посмотреть тем господам, которые в телеэфире задают вопрос, кого мы больше ненавидим - Украину или Грузию. Может, поймут, какой пожар раздувают.
Бардин: Очень опасно играть на национальных чувствах. Такая ситуация может выйти из-под контроля и обратиться против тех, кто в этих башнях сидит.
РГ: Вы пробуете показать картину людям, от которых что-то зависит?
Бардин: Мы уверены, что идея фильма правильная, и хотим, чтобы она дошла до людей. Для этого нам нужно быть вместе с государством. Чтобы оно нас поддер жало, а мы вложим свою лепту в борьбу с экстремизмом.