Татьяна Малева, директор Независимого института социальной политики:
- С точки зрения социальных позиций важно не сколько у нас будет безработных, а сколько времени будет длиться безработица. Если вопрос двух-трех месяцев, тогда это совершенно не смертельно. Более того, часто недлительная безработица приносит оздоровительный эффект. В нашем же положении насколько вероятен сценарий, что безработица будет и масштабная, и длительная? До недавнего времени у нас не было оснований считать, что ситуация, сложившаяся на отечественном рынке труда, приобретает драматический смысл. Нам не впервой вступать в полосу безработицы. Сейчас она насчитывает полтора миллиона зарегистрированных человек. Это некритическая величина. Для сравнения: в середине 1990-х было два с половиной миллиона зарегистрированных безработных. И никакого социального взрыва не последовало.
Однако это вовсе не значит, что все так уж замечательно. На российском рынке труда выработана такая адаптационная механика, следуя которой, ни работодатель, ни работник не стремятся расстаться друг с другом. Есть некий социальный пакт. Работник формально продолжает числиться на предприятии, а реально находится либо в неоплачиваемом отпуске, либо занят неполное рабочее время. Но природа нынешнего кризиса, а главное, скорость, с которой он разворачивается, несколько отличаются от предыдущего. В 1990-е годы у человека все же были источники существования. Они находились в двух секторах, с которыми на этапе экономического роста мы, к сожалению, усиленно боролись. Это неформальный экономический сектор и личные подсобные хозяйства. В крупных городах неформальный сектор компенсировал утрату заработка на основном месте работы. А в малых городах, поселках городского типа, в сельской местности снижение доходов компенсировалось огородами. Сейчас приходится констатировать, что оба эти сектора значительно сократились. Поэтому такой подушки безопасности, как в середине 1990-х, в настоящий момент нет.
Рынок изменится за счет лиц с нефизическим характером труда. Особенно мобильны инженеры, которые, как вы помните, неплохо переформатировались в носителей рыночных профессий. Как это не покажется парадоксальным, шахтеру найти что-то для себя новое и подходящее очень трудно. Ведь это рабочая аристократия, которая скорее согласится сидеть на Горбатом мосту, чем переучиваться в другие профессии. Даже если по местожительству есть свободные рабочие места, отток из шахтеров в другие сегменты труда крайне низок.
Государству придется обратить внимание на институты и центры занятости. Они, конечно, есть, и там аккумулированы значительные человеческие ресурсы. Но дело в том, что вряд ли эти специалисты, проработавшие на своих местах благополучные годы, когда и безработицы почти не было, сумеют справиться с нынешним потоком безработных. Их самих надо переучивать. К тому же в государственную службу занятости обращаются наименее квалифицированные и наименее оплачиваемые кадры. И вакансии там преимущественно такие же. А люди статусных видов деятельности предпочитают другие способы поиска работы.
И еще. Наши многолетние исследования показывают, что мигранты не конкурируют с российской рабочей силой. И сейчас, несмотря на опасность безработицы, нет оперативных данных, что безработные россияне просятся на работу дворниками. Выдворить мигрантов - не проблема. Но мы не добьемся снижения безработицы среди россиян, а вот грязи на наших улицах - запросто.
Захар Прилепин, писатель:
- Говорят, в марте-апреле сокращения рабочей силы на предприятиях могут достичь своего пика. Как это скажется на ситуации на рынке труда? Изменится ли он от таких событий? Что можно предпринять в такой ситуации?
Раздаются предложения - закрыть свой рынок от трудовых мигрантов.
Я не закоснелый консерватор и к трудовой миграции отношусь совершенно нормально. Россия по сравнению с нашими восточными и даже развитыми западными соседями испытывает колоссальную нехватку человеческих ресурсов. Посему к миграции мы должны по большому счету относиться с пониманием, а к мигрантам - с приятием. Я по крайней мере так отношусь.
Хотя при этом не стоит забывать о грамотном вовлечении мигрантов в социальный, культурный и государственный оборот нашей жизни.
Что, собственно, и производилось в России во все времена. Сегодняшним противникам миграции, в том числе и из числа моих друзей из лагеря людей националистически настроенных, нужно знать историю России, много столетий вовлекавшую в свой государственный оборот элиты (и восточные, и западные) и трудовые ресурсы - всех, кого угодно.
В этом смысле сегодняшняя Россия отличается от прежней тем, что сейчас это вовлечение происходит исключительно по меркантильным мотивам. Гигантские трудовые ресурсы вовлечены в страну порой, кажется, на правах своеобразного рабовладения. У трудовых мигрантов часто нет ни социальных прав, ни белых зарплат, ни возможности вписаться в наше государство и его структуры. Люди, способные работать на благо России, честно и искренне настроенные, питаются макаронами быстрого приготовления, спят на бетонном полу, и в любую секунду их могут собрать в автобус и вывезти за пределы МКАД или окружной дороги любого другого города.
Трудовые мигранты в России сегодня - очаг глобальной нестабильности.
Должны быть созданы элементарные прозрачные социальные законы, распространяющиеся и на трудовых мигрантов, и на собственных работников.
Заметен ли, как сейчас модно говорить, тренд к этому?
По-моему, заметен тренд в противоположном направлении. Из инсайдерских источников самых разных регионов сообщают, что во всех крупных областных центрах на всяких совещаниях задаются вопросами, как справиться с возможными недовольствами людей.
И никто не ставит в таком же масштабе вопрос, как обеспечить людей трудом.
Что делать? Как менять рынок труда? Мне кажется, такие вопросы должны были вставать еще полтора-два года назад. Шик нефтяных доходов не должен был закрыть заботу о другом важном собственном производстве.
А сегодня - с истончающимися ресурсами - успеем ли мы что-то создать? Но всегда есть великий ресурс свободы и честного разговора. Честного контакта как с оппозиционными политиками, так и с гражданами страны как таковыми. В действительно кризисные моменты важно не столько собирать большие митинги в поддержку автопрома, сколько обратиться к людям со словами: "Братья и сестры!". Открытый диалог с обществом, со всеми его слоями - это первая вещь, которая могла бы поправить ситуацию. Только при этом возможны адекватная переквалификация работников, трудовая миграция внутри страны и т.п.