Иан Людер, 681-й лорд-мэр лондонского Сити, был избран на свой пост в ноябре. Снискавший за долгие годы работы в финансовых институтах Англии репутацию одного из ведущих налоговых экспертов, Людер получил ключи от Сити, как и все его предшественники, ровно на один год.
Примерно три месяца лорд-мэр проводит в зарубежных поездках, поскольку главная миссия "хозяина" Сити - посольская. Он представляет интересы британского делового сообщества за рубежом. Визит Иана Людера в Россию запланирован на начало сентября.
Церемония восшествия лорда-мэра "на престол" - исключительное по красочности и пышности шоу, мало чем уступающее монаршим коронациям. Будучи при всем параде, он носит на груди увесистый знак, обрамленный восемью крупными бриллиантами. В свою роскошную резиденцию Мэншен-хаус лорд-мэр приглашает на ланч Ее Величество. Однако, согласно многовековой традиции, королева должна испрашивать разрешение на въезд в Сити, ибо данная территория является чем-то вроде государства в государстве и не совсем чтобы безоговорочно подчиняется короне. Зато на то время, пока королева находится в Сити, лорд-мэр лишается своих властных полномочий. Вот как все в доброй старой Англии витиевато закручено!
Вашему корреспонденту разрешения на въезд в Сити, по счастью, испрашивать не пришлось. "Российскую газету" приняли в Мэншен-хаус весьма радушно. Наша беседа вышла за временные рамки назначенной мне аудиенции. И в некотором смысле за рамки протокола. Так вопреки сложившейся практике, предписывающей лорду-мэру не комментировать сделки частного характера, Иан Людер подробно ответил на мой вопрос, касающийся покупки Александром Лебедевым прославленной лондонской вечерней газеты "Ивнинг стандард".
Российская газета: Лорд-мэр, как вы расцениваете стремительно увеличивающееся присутствие российского бизнеса в Британии? Позвольте также поинтересоваться вашим личным мнением о недавней громкой сделке, в итоге которой у лондонской "вечерки" появляется российский владелец?
Иан Людер: Знаете, мы судим о людях по их делам, а не по национальности. Не могу сказать, что я не сплю по ночам, потому что из моих кранов течет "немецкая" вода, а по лондонским проводам бежит "французское" электричество. У нас в Великобритании есть законодательство, регулирующее цены и стандарты в системе коммунальных услуг. Но мы не делаем в этом законодательстве поправок на своих владельцев и чужих. Наши правила что для британских поставщиков коммунальных услуг, что для немецких и французских - одни и те же. Это однозначно хорошо, если люди, откуда бы родом они ни были, хотят инвестировать в британскую экономику.
Что касается приобретения Александром Лебедевым 75 процентов акций "Ивнинг стандард", то этот случай не является исключительным для британского медийного рынка, потому что он и до этого не находился целиком и полностью в руках отечественных владельцев. Например, "Таймс" вот уже на протяжении жизни целого поколения находится во владении The Murdock Group (Группы Мердока), иначе говоря, в руках американцев. И это отнюдь не мешает ей до сего дня оставаться очень важным изданием.
Главное другое - чтобы во владении нашей прессой не было сверхконцентрации. Точно также важно, чтобы редакторам была обеспечена свобода. Поэтому, одобряя ту или иную сделку в британском медийном секторе, мы следим, чтобы потенциальный владелец не имел интересов еще и в других изданиях. Если же с этим все в порядке, если инвестор - достойная персона и если соблюдены все процедуры, гарантирующие независимость редакционной деятельности издания, то и вопросов к сделке нет. Скажу вам откровенно, что Британия не собирается следовать примеру одной европейской страны, где сочли, что продажа иностранному владельцу фирменной марки их отечественного йогурта угрожает национальным интересам.
Вот если бы этот мистер Лебедев попытался купить еще десяток наших газет, тут мы вряд ли пошли бы ему навстречу. Но вовсе не потому, что он иностранец, а потому что это уже сверхконцентрация. Это очень важно, чтобы у нас на рынке прессы сохранилось присутствие целого ряда различных групп. И в Британии предусмотрены меры, охраняющие от сверхконцентрации изданий в руках одного собственника.
РГ: Мне не раз доводилось слышать в лондонском Сити, что сегодня есть два глобальных финансовых центра - Лондон и Нью-Йорк. Но что если завтра появится третий, то это будет не кто иной, как Шанхай. А что вы скажете об амбициях на сей счет Москвы? Может ли она бросить серьезный вызов Лондону?
Людер: Московский Сити имеет потенцию роста. Но для того чтобы стать по-настоящему привлекательным для инвестора, мало возвести небоскребы Сити. У Москвы сегодня есть очень хорошие бизнес-офисы. Теперь исключительно важно создать благоприятный климат. Что я имею в виду? Вот если вы выйдете из Мэншен-хауса и постоите где-нибудь на площади в Сити, то в течение 20 минут услышите не менее 20 различных языков. Это знак свободного города, широко открытого для торговли. В таком городе нет проблем с разрешением на работу для персонала, сюда рекой стекаются желающие получить работу. Это исключительно важные факторы, без которых успешная деятельность центра финансовых услуг невозможна.
РГ: На одном из брифингов вы говорили, что в ходе предстоящего визита в Россию собираетесь высказать ряд вопросов именно в связи с бизнес-климатом в России. Вы подчеркнули, что существует озабоченность по поводу открытости и прозрачности этого рынка. Что именно вызывает тревогу?
Людер: Меня интересуют результативность тех значительных шагов, которые были предприняты российским правительством для противодействия коррупции и отмыванию денег. Компании, которые намереваются расселиться в московском Сити, должны быть уверены, что это безопасное пространство с точки зрения личной безопасности их персонала, с точки зрения честности и порядочности тех российских бизнесменов, с которыми им предстоит работать. Они должны быть уверены в главенстве закона и в том, что заключенные контракты имеют реальную силу.
РГ: Британия - второй по величине иностранный инвестор в Россию. Что особенно привлекательно в ней для британского бизнеса?
Людер: Россия - это динамичная страна, открывающая огромные возможности. О том, насколько велик к ней интерес со стороны большого бизнеса Британии, красноречиво говорит уже то, что на протяжении ряда лет лорды-мэры лондонского Сити возят бизнес-делегации в Россию каждый год. В этом мире есть только две других страны, на которые наш бизнес подписывается с таким же неослабевающим интересом - это Индия и Китай. Недавно я возил делегацию в Марокко, с которой Великобритания очень заинтересована развивать торговлю. Но при этом я был первым лордом-мэром, который объявился там за последние 7 лет!
Отрадно, что наш интерес к России - это не улица с односторонним движением: для российского инвестора Великобритания является третьей по привлекательности страной. На лондонской бирже сегодня зарегистрирована 61 российская компания. Я бы хотел подчеркнуть, что мы являемся вашими "критичными" друзьями. А "критичный" друг - это тот, кто искренне находится на вашей стороне и, желая вам успеха, старается дать полезные советы. Мне бы хотелось верить, что Россия тоже на нашей стороне и что она также желает нам успеха. Я абсолютно уверен, что ни у одной страны нет в этом мире монополии на мудрость. Мы можем быть в чем-то более опытными, но мы не можем быть всегда и во всем правы. Поэтому очень хотелось бы учиться друг у друга.
РГ: Сегодня все чаще слышны разговоры о конце капитализма. О том, что может произойти тектонический сдвиг от свободного рынка к рынку, управляемому государством. Не поэтому ли в коридорах британского бизнеса гуляют слухи, что здешние инвесторы переориентируют свои деловые интересы в России, начиная отдавать предпочтение предприятиям со значительной долей государственного присутствия, в силу того что испытывают к ним больше доверия? Поговаривают, что эра олигархов закончилась и что определенно кончилась эра российских олигархов.
Людер: Я так не думаю. Но очень возможно, что после этого кризиса мы увидим более осторожный капитализм. Это означает, что люди станут аккуратнее в своих инвестиционных намерениях и не пойдут с такой легкостью на те огромные риски, на которые нередко шли до сих пор. Но я не верю, что мы идем к концу капитализма, потому что для всех очевидно: именно капитализм воплощает личную инициативу и предпринимательский импульс. Другое дело, что люди часто забывают о здравом смысле и умеренности. А между тем умеренность очень важна. И однако я не думаю, что инвестиции в большой частный бизнес закончатся.
РГ: Ваше вступление в должность лорда-мэра пришлось на весьма трудное время, которое переживает сегодня лондонский Сити в связи с глобальным финансовым кризисом. Насколько силен удар, нанесенный глобальным кризисом? Может ли случиться, что позиция лондонского Сити как ведущей финансовой площадки мира будет подорвана?
Людер: Ответ содержится в первой строке вашего вопроса - в самом понятии "глобальный финансовый кризис". Ведь это, по сути, первый планетарный финансовый кризис, который мы все переживаем.На протяжении последнего столетия происходило множество местных финансовых кризисов - и в Британии, и в Росиии, и в Америке. То, что сегодня он охватил буквально все страны, говорит о том, как же изменилась наша жизнь. Мы живем отныне во взаимозависимом, теснейшим образом связанном мире.
Я не считаю, что позиция лондонского Сити будет подорвана. Но я считаю, что она изменится. Точно так же, как изменится мир, когда мы, вероятно, где-то к 2010-му году выйдем из рецессии. В частности, продолжатся и те значительные изменения, которые стали доминантой в глобальной экономике в последние годы. Я говорю о смещении центра тяжести мировой экономики на Восток, что приводит к усилению стран БРИК - Бразилии, России, Индии и Китая и росту таких экономик, как Корея, Вьетнам, Малайзия, Сингапур.
Я верю, однако, что этот кризис станет для нас хорошим уроком: он докажет, как важно усиление международной кооперации и, в частности, развитие глобальной индустрии финансового сервиса. И я верю, что в этом смысле он еще теснее сблизит бизнес Британии и России.