Бурная дискуссия вокруг антикризисного плана правительства, состоявшаяся вчера в штаб-квартире "Российской газеты" в Москве, неожиданно перешла в новое качество: политологи и партийцы задумались о политической элите, которая должна этот план выполнять.
Участникам дискуссии было предложено ответить на два вопроса: насколько антикризисная программа правительства будет способствовать оптимизации российской экономики, ведь и кризис может поспособствовать избавлению от всего лишнего и непродуктивного, и, во-вторых, правомерно ли сравнивать антикризисный план российского правительства с мерами, предпринятыми в развитых экономиках других стран.
Андрей Исаев, председатель комитета Госдумы по труду и социальной политике, а также первый замсекретаря президиума генсовета "Единой России" по вопросам агитации и пропаганды:
Уважаемые коллеги, в течение последних дней достаточно подробно и повсеместно обсуждается антикризисная программа правительства, и я считаю, по крайней мере в тех аудиториях, где мне приходилось выступать, эта тема принимается позитивно. У этой антикризисной программы есть целый ряд существенных преимуществ. Первое - и самое главное - то, что она есть. На сегодняшний день, как показал опыт, ни одна другая политическая сила не смогла выдвинуть развернутую антикризисную программу. Что и показал состоявшийся недавно пленум ЦК КПРФ, который, с моей точки зрения, ограничился набором традиционных штампов, тех же самых штампов, которые произносились ими и в докризисные времена. В этом смысле коммунисты, по-моему, разочаровали даже сторонников этой политической партии.
А вот в случае с антикризисной программой правительства мы имеем дело с большим, цельным, объемным документом, который освещает самые разные стороны нашей жизни, и дает ответы о том, что нужно сделать для того, чтобы преодолеть кризис в экономике, в социальной сфере, в отдельных отраслях экономики. Вторая важная деталь этой программы заключается в ее последовательности. Если бы антикризисный план был бы планом, отменявшим "Стратегию социально-экономического развития России до 2020 года", или серьезно ее корректировавшим из-за мирового экономического кризиса, его значение было бы совсем другим, - но этого нет! Более того, мы видим внутри антикризисного плана постоянные отсылки к Стратегии-2020, что подтверждает: антикризисный план ставит ту же цель - изменение профиля нашей экономики. Она должна стать менее зависимой от экспорта, и в гораздо большей степени зависящей от внутренних ресурсов, меньше зависеть от сырьевого сектора, и гораздо больше - от развития инновационных технологий.
Еще один важный момент - эта программа последовательна и идеологична. До недавнего времени шли споры о том, есть ли идеология у партии "Единая России". Я бы поставил этот вопрос шире: есть ли идеология у нынешней российской власти? Или это просто чистый прагматизм, когда следуют то одним, то другим рецептам? Но эта программа абсолютно идеологична, и мы понимаем, что только власть, обладающая такой идеологией, способна предложить выход из кризиса. Почему? Потому что это на 100 процентов консервативная идеология, точнее, идеология российского консерватизма (именно так называется идеология ЕР, - прим. "РГ"). В иных идеологических концепциях, скажем, левой или правой, приоритетами являются либо интересы определенного социального слоя, пусть даже достаточно большого, как у левых - трудящихся, пенсионеров. Либо, как у правых, единственным и абсолютным приоритетом становится интерес отдельной личности, а вот для идеологии консерватизма важнее общенациональные интересы.
Общенациональный интерес предполагает консенсус, предполагает невозможность навязывания воли одного класса другим классам, невозможность решения проблем общества за счет одного социального слоя, - и этим полностью пронизана антикризисная программа. Мы не можем сказать, что антикризисная программа осуществляется за счет, скажем, пенсионеров, потому что там продолжаются меры, направленные на повышение обеспечения пенсионеров; что она осуществляется за счет бизнеса, поскольку предусмотрены меры, которые облегчают деятельность бизнесменов, работающих, в первую очередь, в реальном секторе экономики. Нельзя сказать даже сказать, что она существует за счет сырьевого сектора, потому что мы видим меры, снижающие налоговую нагрузку на нефтяной сектор.
Таким образом, видно, что антикризисная программа пытается отвечать на вопросы, которые стоят перед всеми значимыми слоями населения, и она пытается вести социальный диалог, чтобы достигнуть договоренности между этими слоями в качестве основного инструмента вывода России из кризиса.
Очень показательно, кстати, как в этой программе прописана роль государства в экономике. В тексте открыто говорится об усилении роли государства в экономике, но при этом такое усиление имеет качественно иное наполнение. Если, скажем, для левых государство в экономике - это священная корова, и чем его больше, тем лучше, то для либералов вмешательство государства в экономику - это страшный ужас, потому что это свидетельствует об откате назад и огосударствлении. А вот в антикризисной программе правительства как раз дан консервативный, инструментальный подход к государству. Государство - это инструмент общества. В тот момент, когда обществу не нужно, чтобы его было много в экономике, экономика развивается и есть экономический рост, то государственная бюрократия, является, конечно, неэффективным и неконкурентоспособным менеджером. Но в кризисной ситуации, когда рыночный механизм начинает пробуксовывать, государство должно вмешиваться и мы не видим в этом ничего страшного. Однако мы видим временную роль этого вмешательства. Об этом заявлено достаточно открыто в документе, точно так же, как прямо заявлено о том, что собственность, перешедшая к государству, в дальнейшем будет приватизирована, причем открыто. Да, это отличается от залоговых аукционов 90-х годов, тем более, что приватизация будет возможна только если будет выполнено еще одно условие - к процессу допустят только эффективных собственников. Это означает, что нужно будет не только принести больше денег, но и доказать, что сможешь руководить этим производством лучше, чем государство. Считаю, что это очень важный момент, заложенный в программу.
Безусловно, программа является абсолютно социальной, в самом широком смысле этого слова, и, по сути, социальными являются все разделы. Когда в программе говорится об инвестициях, то речь идет в первую очередь об инвестициях в человека. Когда говорится о том, кто будет давать основные заказы нашей промышленности, нашей прикладной науке, и таким образом вытаскивать их, то в первую очередь упоминают образование и здравоохранение. Присутствует последовательное стремление улучшить общественную жизнь, улучшить самочувствие граждан. Также поставлена цель: снизить дифференциации между регионами, как и снизить социальную дифференциацию между стратами.
Если сравнивать наши антикризисные меры с теми, что используются в западных странах, то у нас совершенно различается отношение к социальной политике: многие западные страны отказываются от целого ряда социальных обязательств, ссылаясь на кризис и на непереносимость этих обязательств, а у нас государство подтверждает их в полном объеме. В том числе, подтверждает начатую, - задумана она была еще в докризисные времена, и начата в момент кризиса, - политику продолжения пенсионной реформы, предполагающую очень существенное увеличение пенсий. Напомню, что с 2010 года начнется пересчет пенсий для тех пенсионеров, кто заработали стаж в советский период, и значит, в обозримом будущем, мы сможем добиться, чтобы человек, имеющий 35 лет стажа, получал 40 процентов от утраченного заработка. Это требования Международной организации труда. Поэтому именно сейчас нами внесена на ратификацию Европейская Социальная хартия - там тоже есть это требование. Конечно, в условиях кризиса выглядит фантастично, но, тем не менее, вот задача, от которой власть не отказывается и предполагает последовательно реализовывать.
Очень существенный позитивный сдвиг происходит и в нашей политике на рынке труда. В этом смысле кризис вполне соответствует пословице - не было бы счастья, да несчастье помогло. Более 84 процентов бюджетных средств, тратившихся на занятость, уходили на пассивную политику занятости, то есть на выплату пособий по безработице. А теперь мы впервые выходим к исполнению рекомендаций МОТ: пятьдесят на пятьдесят будет тратиться на активную политику, то есть на создание новых рабочих мест, переквалификацию и переобучение, поддержку обучения работодателями и, очень важный момент, хотя пока несколько декоративный, на поддержку переезда. Всего запланировано оплатить и поддержать переезд 15 тысяч человек к новому месту работы и к новому месту проживания. Конечно, на фоне 6 миллионов безработных эта цифра выглядит экзотично, но важно понять тенденцию: до недавнего времени мы вообще не были способны ни к каким переездам. И во время моих рабочих поездок постоянно приходилось сталкиваться с одной и той же ситуацией: приезжаем на остановившееся предприятие, не имеющее никаких перспектив, а работники требуют только одного - загрузить это предприятие, пусть даже оно производит продукцию на склад, но ничего другого производить не хотим и не умеем. Так что появление возможности более свободного перемещения рабочей силы, безусловно, крайне необходимо. Я считаю, что этих 15 тысяч человек надо показывать по телевизору для того, чтобы объяснять, рассказывать людям, что это не страшно, а возможно и нормально.
Но при этом, конечно же, хотел бы сказать, что программа нуждается в серьезной доработке, она не является Священным Писанием. Если говорить о том же рынке труда, где начата активная работа, в программе, с моей точки зрения, недостаточно решены некоторые вопросы. Какие? Например, там почти ничего нет о борьбе с нелегальной трудовой миграцией, а на сегодняшний день, в условиях кризиса, это становится крайне тяжелой проблемой. И даже очень серьезной опасностью, потому что значительная часть работодателей будет пытаться снижать издержки за счет привлечения нелегальных трудовых иммигрантов. Необходима целенаправленная государственная политика, где мы объяснили бы систему конкретных мер, сочетающих пряник и кнут, направленных против этого зла. Легальная миграция - другой разговор. Допустимость квоты - это вопрос обсуждаемый. Нелегальная трудовая иммиграция должна быть максимально задавлена и пресечена. Причем ответственность должны нести не сами иммигранты, а те люди, которые, по сути дела, организуют рабовладельческий труд в нашей стране.
Также недостаточно, на мой взгляд, в рамках данной программы продуман вопрос о поддержке на рынке труда тех социальных категорий, что нуждаются в ней. В первую очередь, это инвалиды, их у нас не так мало, к сожалению, 12 млн. человек. Естественно, что они неконкурентоспособны на рынке труда, потому что создать рабочее место для инвалида стоит гораздо дороже, чем для здорового человека. И государство должно проводить политику протекционизма в отношении инвалидов. Могут быть разные шаги, например, квотирование рабочих мест или финансовая поддержка тех работодателей, которые создают рабочие места для инвалидов. Это вопрос еще нужно обсудить.
Есть еще одна социальная категория, нуждающаяся в поддержке государства - это выпускники высших и средних специальных учебных заведений, а также школ. У нас в июне-июле будет большая проблема, потому что рекордное количество выпускников вузов в этом году накладывается на очень большое количество выпускников среднеспециальных учебных заведений, и на демобилизацию сразу двух призывов из армии. Таким образом, летом на рынок труда поступит громадное количество молодых людей, не имеющих трудового стажа, не имеющих приглашения от работодателей. Если они окажутся хроническими безработными, это будет большая беда. Поэтому здесь нужна отдельная государственная программа. Кстати, сама по себе эта проблема признается в программе антикризисных мер, но единственное лечение, которое предлагается, - это увеличение количества мест в магистратуре и в аспирантуре. Конечно, они не "съедят" всего числа выпускников и здесь возможно продумать вопрос квотирования рабочих мест для выпускников, но не всюду, а на тех предприятиях, которые учреждены организациями государственного муниципалитета и выполняют государственный или муниципальный заказ. Таковых достаточно много. Думаю, поставить условием получение этого заказа - создание рабочих мест для молодых специалистов - государство вполне вправе.
Наконец, важнейший вопрос в нашей социальной сфере - это сложившаяся система оказывать помощь не по нуждаемости людей, а по категориям. Знаете, постоянно находишься между молотом и наковальней: от правительства слышишь о том, что мы тратим колоссальные средства на социальную защиту, а от населения - социальная помощь незначительная. К сожалению, и то, и другое - правда. Мы тратим действительно большие деньги на социальную защиту, а социальная помощь оказывается незначительной. Вот как это происходит, например, с родственниками умершего человека: все они, независимо от их дохода, получают пособие в размере 4 тысяч рублей в месяц, причем понятно, что есть люди, которые и так похоронят своих родственников, без этих четырех тысяч, и есть те, кому нужно 10-15 тысяч рублей, чтобы они могли решить проблему. Когда принималось это решение о повышении пособия (оно было 1000 рублей), у нас возникла дискуссия с Татьяной Всеволодной Голиковой. Я ее очень уважаю и считаю, что она просто совершила подвиг, вычистив Авгиевы конюшни минздравсоцразвития, но в данном случае у нас были разногласия, потому что я был категорически против такого решения. Я предлагал целевым образом дать деньги тем, кто в них нуждается. Но, к сожалению, такая система социальной поддержки у нас всюду. Например, все инвалиды, независимо от того, где они работают, получают одинаковые ежемесячные денежные выплаты, в зависимости от степени утраты трудоспособности. Я понимаю, что это крайне болезненный и сложный процесс, но, тем не менее, когда, как не во время кризиса, за него и браться? Когда, как не во время кризиса, браться за выявление категорий домохозяйств, наиболее нуждающихся, и направлять средства на адресную помощь именно этой категории? Думаю, что такая практика тоже должна, в конце концов, войти в антикризисную программу.
Но, в целом, с моей точки зрения, антикризисный план правительства - это добротный, последовательный документ, который обществом в целом будет поддержан. Для нас крайне важно добиться, чтобы общество не воспринимало его как декларацию правительства. Мы должны организовать такое обсуждение и такое участие в его доработке, чтобы значительная часть общества, актив общества, воспринимала это как некий пакт, свидетельствующий о том, что на эти меры соглашается общество для того, чтобы вывести страну из кризиса. Тогда, конечно, у нас все должно получиться. Спасибо.
Александр Ципко, доктор философских наук:
Я считаю своим долгом сказать, что у нас есть серьезная проблема социально-политических и моральных условий реализации антикризисного плана. Вне анализа этой проблемы разговоры об антикризисном плане имеют смысл, но повисают в воздухе. Потому что людям надо хотя бы ощущать ответственность за антикризисный план, причем надо ощущать какое-то единство элиты. К сожалению, такой консолидации элиты, особенно консолидации аппарата, нет.
Конечно, у нас сложная политическая модель, понятно, что она была необходима, однако если населению будет казаться, что наверху ералаш, то вся наша пропаганда обернется в песок. Если мы хотим действительно преодолеть кризис, то должны говорить о единстве и добиваться морально-политической консолидации. И непременным условием, на мой взгляд, должен быть мораторий на внутриаппаратную борьбу. Надо перестать. Все это очень заметно и опасно. Дай Бог, чтобы самый опасный период кризиса мы прошли, но если кризисный период затянется, то главным гарантом стабильности станет единство политической элиты и ясность персоналий для народа.
Дмитрий Орлов, Агентство политических и экономических коммуникаций:
С моей точки зрения, Андрей Исаев абсолютно прав, когда говорит об отсутствии у КПРФ эффективного антикризисного послания. Вообще, сопоставляя то антикризисное послание, которое имеется у власти, с идеями оппозиции в целом (не только у Коммунистической партии), становится понятно, что и пальма первенства, и детальность, и проработанность предложенных мер, конечно, принадлежат "Единой России". Причем после появления антикризисной программы это проявилось в полной мере. Мне пришлось не так давно дискутировать в эфире радио "Свобода" с секретарем ЦК КПРФ по информационно-аналитической работе Сергеем Обуховым, и он заявил очень забавную вещь: "Мы ключик к мелкобуржуазным слоем еще не нашли". Вот мне кажется, что такая позиция ярко демонстрирует и показывает качество антикризисного послания коммунистов. Полагаю, что очередные предложения по национализации экономики и банковской системы, прозвучавшие на последнем пленуме ЦК КПРФ - это явный шаг назад, к девяностым годам, обращенный к старому посланию Компартии.
Но было непростое время и у власти, ведь общество задавало вопрос о том, в чем же заключается ее антикризисная программа. На самом деле, предложенная программа является антикризисным посланием всей власти - правительства, регионов, и, разумеется, "Единой России". Я не думаю, что должно быть много документов такого рода. Единое и консолидированное по содержанию выступление председателя бюро высшего совета ЕР Бориса Грызлова и главы минэкономразвития Эльвиры Набиуллиной на совместном заседании генсовета и высшего совета "Единой России" на прошлой неделе показывают, что лидер партии и министр достаточно близки в оценках, прогнозах и в характеристике программы.
С моей точки зрения, удалось в этой программе охарактеризовать природу кризиса: дано представление о конкретном происхождении кризиса в нашей стране, показана цикличность развития и мировой экономики, и российской. Кроме того, сформулировано, наконец, ясное, содержательное направление работы власти по преодолению кризиса. Ведь было предпринято немало антикризисных действий президентом, правительством, партией "Единая Россия" осенью, но с точки зрения восприятия этих действий населением, были явно заметны три проблемы. Во-первых, не было ясного манифестирующего послания - теперь есть в первой части правительственной программы. Во-вторых, меры эти не были систематизированы - это сделано в основной части программы. И, наконец, в-третьих, не было детальной сметы расходов по конкретным направлениям деятельности, которая была, например, в американском плане Полсона (министр финансов Генри Полсон в прошлом году представил план по спасению экономики США, - прим. "РГ"), но это сделано в приложении к антикризисной программе. То есть продемонстрировано содержательное направление работы власти по преодолению кризиса: названы критерии выхода из кризиса (хотя бы относительные), ясно сформулировано, что именно будет коренным образом отличать посткризисную экономику от докризисной.
Наконец, антикризисная программа должна была дать ответ на вопрос о том, какое соглашение общества с властью будет действовать после кризиса. Останется ли прежнее? Будет ли новое? И первый приоритет, заявленный в приоритетах антикризисной программы - это выполнение публичных обязательств государства перед населением в полном объеме - свидетельствует, что заключенное ранее соглашение действует. Вообще, общественный договор, заключенный властью в лице Владимира Путина в 1999 году и подтвержденный президентом Медведевым, продолжает действовать, так что антикризисную программу правительства можно рассматривать как пролонгацию этого договора и его адаптацию к существующим условиям.
И, наконец, последнее: как следует понимать модернизацию страны, исходя из опубликованного документа? Экономическая модернизация России, как мне кажется, это постепенное превращение расширенной сырьевой модели в инновационную. Социальная модернизация - это превращение среднего класса в большинство населения. И очень хорошо, что эти задачи не снимаются с повестки дня, поскольку они позволяют видеть развитие социальной политики в перспективе. Политическая модернизация в документе не затрагивается, но, тем не менее, это та самая демократия участия, которая заявлена Дмитрием Медведевым, и она означает поэтапное, комплексное расширение участия системных политических сил и граждан в политическом процессе. Совершенно ясно, и об этом заявлено в правительственной антикризисной программе, что Россия должна выйти из кризиса более конкурентоспособной. Более конкурентоспособной должна стать ее экономическая, социальная, политическая системы. Мне кажется, что от власти ждали ответа на целый ряд вызовов, и на целый ряд вопросов этот ответ получен. Совершенно очевидно, что документ комплексный, и, несмотря на все проблемы, которые констатировались, и вопросы, которые будут возникать в ходе обсуждения, и возникают, это документ удачный и своевременный.
Юрий Шувалов, замсекретаря президиума генсовета ЕР по креативу:
Знаете, я бы хотел согласиться с выступлением Ципко. Поскольку элита - главная опора для реализации антикризисной программы, то ее состояние действительно должно нас беспокоить.
Как здесь уже упоминали, и неоднократно заявлял в своих выступлениях Борис Вячеславович Грызлов, появление таких пусть и вынужденных условий для модернизации страны обязательно должно учитываться. Потому что мы в течение многих лет призывали к скорейшей модернизации, но трудно было российскую действительность повернуть в сторону перемен. Сейчас эти перемены, очевидно, должны произойти, и партия "Единая Россия" готовилась к ним - у нас работают в постоянном режиме три дискуссионных клуба, в Госдуме прошло несколько обсуждений, а по итогам визита в Думу министров финансово-экономического блока депутатами было принято очень подробное и обстоятельное постановление. Так что мы очень ждали появления документа.
Пожалуй, для нас самое важное в обсуждаемой сейчас антикризисной программе правительства заключается в том, что этот документ подготовлен системно: есть мировоззренческая составляющая, предметная часть, есть структурная основа, закладывающая необходимость модернизации экономики. Безусловно, документ нуждается в серьезной доработке, но для партии "Единая Россия" - это возможность включиться в процесс, и взять на себя ответственность, как, собственно говоря, и должна поступать власть в этот переходный период: быть вместе с народом и чувствовать ответственность за принятые решения. Не случайно такую актуальность приобрели сейчас программы, связанные с формированием кадрового резерва. Но в данном случае важен даже не столько профессиональный уровень элиты, сколько ее морально-идеологическое состояние. Отчасти оздоровление элит может произойти через подключение их к процессу дискуссии вокруг антикризисной программы правительства. Так что в этом смысле, антикризисная программа дала импульс обновлению не только экономического, но и морального состояния общества.
Для партии этот процесс важен потому, что наша идеология российского консерватизма получила возможность быть реализованной не только в крупных городах, но и в регионах, на местах, ведь эта программа действительно стимулирует региональное развитие России. Тем более, что до сих пор действия правительства были большинству населения зачастую просто непонятны, как, например, в случаях с несколько односторонней поддержкой банковского сектора или нечетко выраженной поддержкой потребительского спроса и реального сектора производства в нашей экономике. Но в программе четко заявлены приоритеты, и хотя в дальнейшем, скорее всего, произойдет развитие программы, наполнение ее новыми смыслами, все равно задачи диверсификации экономики и перехода к инновационному развитию останутся главными и понятными для большинства населения.
Более того, при всем понимании того факта, что "Единая Россия" является правящей партией и подключается к совместной работе с правительством над целым рядом документов, благодаря антикризисной программе мы получили прямую обратную связь с правительством. И на совместном заседании генсовета и высшего совета "Единой России", о котором говорил Дмитрий Орлов, проявилась как бы симфония властей, я имею в виду, симфония политической и исполнительной власти. Также хотел бы согласиться с коллегой Исаевым, что сохранение в программе позиций, заявленных в Стратегии-2020, является позитивной тенденцией. Потому что позволяет в рамках текущей антикризисной работы продолжать реализовывать стратегию и обеспечивать такой уровень индикативного планирования, когда общество может в реальном временном режиме спрашивать с власти вообще и с чиновника в частности, за все, что делается.
Михаил Виноградов, президент фонда "Петербургская политика":
А я бы хотел начать с ответа на второй вопрос "РГ". Думаю, что антикризисную программу российского правительства, и документы, которые будут обсуждаться на саммите "большой двадцатки", а также те меры, которые принимали за рубежом до сих пор, объединяют две позиции. С одной стороны, власти понимают, что их задача - не ухудшить ситуацию, потому что в условиях, когда кризис не достиг дна, вряд ли возможно всерьез содействовать качественному улучшению экономической ситуации. С другой стороны, минимизировать негативные тенденции, в принципе, в их силах, - вот эти две позиции объединяют все такие документы.
Если же оценивать антикризисную программу российского правительства, я думаю, что она в целом отражает те настроения, которые существуют сегодня в политической элите. Содержание программы показывает, что оппозиционные политические партии не приняли серьезного участия в дискуссии об антикризисных мерах и здесь я соглашусь с Дмитрием Орловым. Нынешний документ, думаю, неизбежно носит промежуточный характер, еще предстоит многое дорабатывать и корректировать, и по мере развития кризиса, и по мере оценки эффективности тех антикризисных мер, которые сегодня применяются, и по мере выработки аргументов для колеблющихся. Так или иначе, сегодняшний документ больше ориентирован на тех граждан (если брать его электоральную составляющую), которые четко ориентированы на поддержку власти. Борьба за голоса колеблющихся, число которых в обществе сегодня растет, еще предстоит исполнительной власти. Дорабатывать программу можно сейчас, или, в крайнем случае - ближе к лету.
Я бы выделил семь основных позиций, которые мне представляются важными.
Первое. Это отказ от существующего акцента на социально-психологическую терапию, когда населению говорят, что кризис - это ненадолго, перетерпите. При всех понятных политических мотивах этих действий, мы видим, что подобный тезис снижает экономическую активность населения, не побуждает население к самозанятости, к переквалификации, а в ряде случае, консервирует социальную архаику, которая тоже сегодня присутствует в обществе. В этом смысле показательны действия некоторых региональных властей, когда вдруг выясняется, что даже шутить про кризис нельзя.
Второе - это управление издержками. Планы развития государственных корпораций сегодня нуждаются в переоценке, и может быть, в коррекции. Политика государственных банков тоже нуждается в публичной оценке, потому что так или иначе эксперты, когда между собой ситуацию обсуждают, безусловно, учитывают лоббистскую составляющую в тех или иных шагах по государственной поддержке экономики. И, наверное, даже потребуются непростые политические шаги, потому что, скажем, та же программа государственной поддержки Южной Осетии должна основываться на эффективной системе распределения денег и важно сейчас понять, кто должен быть контрагентом российской власти в этих мероприятиях.
Третье: ближе к лету может появиться коррекция бюджета на 2009 год, поскольку сегодняшний бюджет очень серьезно нагружен лоббистскими обязательствами, от которых пришло время отказываться.
Четвертый момент - это социальная политика, Андрей Исаев затрагивал эту тему. Я думаю, что нужно проанализировать, безусловно, разные категории населения, чтобы понять, какая категория от чего выигрывает. Понятны политические мотивы, по которым ведется поддержка пенсионеров, понятны идеологические мотивы, поддерживавшие политику повышения рождаемости. В то же время, например, политика помощи семьям, воспитывающим уже родившихся детей, в последние годы, на мой взгляд, была в менее выигрышном положении, а тема поддержки уже родившихся детей - это один из важных приоритетов социальной политики, и его было бы целесообразно обозначить.
Пятое: обозначение точек роста. Так или иначе, в сегодняшний антикризисный документ, рождавшийся в условиях определенной политической конъюнктуры, все отрасли стремились записать свои строчки. Нужно посмотреть, может ли, например, сельское хозяйство сегодня, воспользовавшись эффектом импортозамещения и предыдущего роста цен на продовольствие, стать одной из точек роста. Думаю, что, по крайней мере, к лету, ситуация должна проясниться, если сегодня исполнительная власть пока еще формулирует свое отношение по этому вопросу.
Шестое. Наверное, потребуется коррекция некоторых тезисов, написанных в стабильную эпоху и попавших в антикризисную программу немножко по инерции. Например, меня немножко смутило положение о необходимости ускорения развития депрессивных и слаборазвитых регионов: ускорение развития - это не тот термин, который сегодня этих регионов касается.
И седьмое - это споры в госаппарате. Я, может быть, не соглашусь с утопическим пожеланием Александра Цепко об уничтожении аппаратных конфликтов, но есть вещи, на которые повлиять вполне реально. Конкретный пример: после появления Следственного комитета, в Генеральной прокуратуре не были сокращены штаты. Вот поговорите с любым муниципалом о том, как ведут себя прокурорские работники последние три-четыре месяца, и вы услышите много интересного.
Поэтому я думаю, что пора отказываться от иллюзий о том, будто госаппарат - это такая тихая гавань, куда нужно уходить и где никогда никого не сократят, зато этим можно было бы дополнить антикризисную программу.
Леонид Поляков, Высшая школа экономики:
Мне представляется, что введение такой программы, хотя оно и случилось по форс-мажорным обстоятельствам, может стать приметой выработки нового политического стиля. Раньше ежегодно, причем обычно весной, появлялся основополагающий политический акт - послание президента и страна жила как бы в годовой паузе между этими посланиями. Мне представляется, что сейчас, когда скорости в мире увеличиваются, жить с лагом в один год - просто опаздывать, мы будем пропускать важнейшие события или реагировать так, что значимого эффекта для всей политической системы не будет. Правительство под руководством Владимира Владимировича Путина сегодня нашло очень хороший формат и мне кажется, что его стоит поддержать, особенно правящей партии. То есть в начале политического сезона, осенью - послание президента, дающее длительный импульс, а в середине весны, март-апрель, - отчет правительства как программа на будущее или на следующие полгода. Мне кажется, что этот вопрос о консолидации элиты таким вот образом, нормальной политической процедурой, будет решен вернее, чем какими-то мораториями на аппаратные склоки.
Что же дает антикризисная программа для оптимизации нашей экономики? Очевидно, что есть три проблемы, которые признаются всеми экономическими экспертами в качестве постоянных, злободневных и трудно решаемых: монополизация, сращивание власти и бизнеса, то есть, говоря словами президента, коррупция, и третье - патологическая зависимость нашей экономики от сырьевого экспорта, от внешнего рынка, который потребляет наши металлы, газ, нефть и остальное. Мне кажется, что "Единая Россия", раз уж она ставит вопрос о возможной доработке программы, должна сейчас, особенно ее партийное руководство, садиться и профессионально, с руководителями экономических комитетов в Госдуме, смотреть: а что дает каждый конкретный шаг в правительственной программе для демонополизации, для антикоррупционной политики, для ухода от сырьевой зависимости? Думаю, что и система клубов партии была бы здесь востребована, поскольку Андрей Исаев прав: обществу послан глобальный сигнал, что есть партия консерваторов - партия консолидирующая, готовая, тем не менее, через три клубных структуры - патриотов, либералов и социалистов - вести продуктивный диалог с обществом. (В "Единой России" три клуба - государственно-патриотический, либерально-консервативный и социально-консервативный, - прим. "РГ").
Сегодня в глобальном мире решается одна важнейшая проблема: выбор пути, определяется, кто будет конкурировать в глобальном мире и в глобальной экономике - государства, или корпорации, или еще какие-то гибридные формы. Формат традиционного мира, как любят говорить наши коллеги, Хазин, Юрьев, Леонтьев, исчерпан, начинается поиск другой модели, и нам надо не опоздать и решить для себя, что мы собираемся делать. Тут есть варианты, например, проникать с помощью таких наших гиперкорпораций как, скажем, "Газпром", на все этажи мировой экономики. Или пойти путем, о котором говорил Юрий Шувалов, то есть самодеятельность, самоорганизация людей в регионах. У меня нет ответа. Но я считаю, что наших резервов, навыков стратегического управления может хватить и на первый, и на второй варианты. Элита опытная. Те, кто сегодня у власти, прошли через такие эксперименты, которые ни одному политическому классу в мире не снились, буквально через "как закалялась сталь" прошли. У меня нет сомнений, что и партия вытянет. Но в идеале, если бы мы смогли сделать то, о чем говорил год назад Владимир Путин, то есть стимулировать инновационное поведение каждого человека, представляете, если суммировать инновации на таком уровне - какой положительный взрыв может произойти со страной! Не разорваться, а именно взорваться так, чтобы влететь в состав глобальных лидеров! Мне кажется, что это еще одна тема для партийной дискуссии, которую следует провести во всех трех клубах и таким образом стимулировать в целом общественную дискуссию, чтобы подготовить почву уже для следующего послания и для следующего программного отчета правительства в будущем марте.
Валерий Федоров, глава ВЦИОМа:
Обычно, когда обсуждаются какие-то решения, программы или предложения, исходящие от первых лиц государства, страшно не хочется выступать в жанре "очень своевременная книга" или "очень современная вещь". Но в этот раз, видимо, у меня выхода другого нет. Прежде всего, потому, что я, например, о необходимости такого плана говорил и писал три месяца. И не потому, что я такой гениальный эксперт, а просто потому, что те опросы, которые ВЦИОМ проводит в регулярном режиме, настораживали. Мы начали с ноября спрашивать людей: вы что-нибудь знаете о плане правительства по выходу из кризиса? Тогда 56 процентов ничего не знали. И еще порядка 30 с небольшим процентов затруднялись ответить на этот вопрос. Сейчас 48 процентов людей о нем ничего не знают, то есть за прошедшие несколько месяцев аж 8 процентов опрошенных что-то узнали о плане правительства по борьбе с кризисом - вообще, конечно, катастрофа.
Но если раньше можно это было списывать на тот факт, что конкретные меры принимаются в оперативном режиме, что времени на разработку ясного, комплексного и непротиворечивого плана нет, то сейчас, когда мы уже полгода минимум в кризисе находимся, эта мера глубоко назревшая, и я бы даже сказал, перезревшая. Люди должны знать, как мы выйдем из кризиса. Сегодня это главный вопрос, обращенный к российским властям - к президенту и правительству, отчасти к партии "Единая Россия". Отчасти просто потому, что сам институт политических партий у нас еще не укоренился в достаточной степени, чтобы люди обращали свои взоры и свои ожидания на институт партий вообще. Если раньше можно было списывать на то, что в кризисе виноваты американские банкиры, американские президенты, и действительно это был наиболее частый ответ на вопрос "кто виноват?", а российское руководство вообще никак не фигурировало, то сегодня мы начинаем получать другие ответы. Люди понимают, что пусть мы попали кризис по чужой вине, но выходить из него придется самим, ни у кого нет иллюзий о том, будто бы американцы нас вытягивать начнут на своем горбу из этого кризиса.
Теперь все ожидания адресованы именно российскому руководству. И большое счастье, что российское руководство, президент и правительство, сегодня пользуются, несмотря на кризис, достаточным авторитетом. Все знают рейтинги, они не качаются и не колеблются, то есть гипотеза, выдвигаемая прежде всего оппозиционными силами и некоторыми доблестными журналистами о том, что сейчас кризис грянет и всех сметет волной народного гнева, оказалась, конечно, очередной фантазией. У нас, наоборот, люди обращают свои ожидания именно к этим двум людям - президенту и премьеру, - и никто другой таким авторитетом и доверием не пользуется. Нет оппозиции, не только нет оппозиционной программы, о которой сегодня Дмитрий Орлов говорил, но нет даже популярных оппозиционных лидеров. Да, есть пара-тройка известных политиков, но их известность, как правило, со знаком "минус". То есть ни у кого даже в мыслях не приходит спросить у Зюганова, как нам из кризиса выйти. Образ у президента и премьера сегодня такой: это сторонники сильной политики, надежные, им можно доверять. Но есть еще один очень важный момент: люди должны думать, что они оба знают, что делать и пока не было антикризисного плана, говорить об этом как-то не получалось.
Вот сейчас этот план, наконец, появился. И сегодня Андрей Исаев начал с того, что главная хорошая новость в том, что он есть, и я согласен с этим мнением. Содержание вторично. Как в предвыборную кампанию: все понимают, что программы читает один процент избирателей, но есть программа или ее у кандидата нет - это очень важный вопрос. Поэтому сейчас, безусловно, план нужно начинать разъяснять, просто рассказывать и даже одного факта его существования уже достаточно, чтобы оказать положительное влияние. Очень хорошо, что разъяснение плана решено проводить в форме открытого обсуждения, мы от такой формы отвыкли. И важно, что люди могут высказать свои предложения, потому что граждане понимают, что к ним относятся с уважением, а не как к баранам или тупым винтикам-исполнителям. Все-таки легитимность власти у нас строится только на выборах, а значит, на ответственности власти перед людьми.
Следующий момент: очень важно, что приоритетный вектор плана - социальный. Все понимают, что заводы должны работать, а бизнес должен развиваться. Но болит у всех не это, а социальная политика, здравоохранение, образование, наука. Так что приоритет выбран абсолютно верно.
Теперь минные поля и проблемы, на которых надо бы отдельно сосредоточиться. Я буду рассуждать о категориях крупных социальных групп. Есть две группы, которые более-менее удовлетворены и довольно спокойны: пенсионеры, которые уже знают, что им четырежды повысят пенсии (и это очень важное завоевание, потому у нас долгое время пенсионеры были не только самые малообеспеченные, но и самые встревоженные) и госслужащие. Госслужащие тоже демонстрируют невиданные показатели удовлетворенности.
Есть несколько колеблющихся групп: у них есть существенные раздражители, но, с другой стороны, они еще не готовы выбрасываться в окно и ищут какие-то пути, и готовы, в принципе, рассуждать, слушать и говорить. Во-первых, молодежь. Конечно, у них впереди гламур сплошной не маячит, но, с другой стороны, они молодые, у них есть определенный заряд оптимизма и в любом случае много ресурсов. Например, образование - плохое, но высшее. Во-вторых, рабочие. Да, рабочим тяжело, особенно в моногородах. Но наши исследования показывают, что в принципе они не уходят в глухую депрессию. Они, конечно, рассчитывают на государство, рассчитывают на работодателей, как бы странно это не прозвучало, потому что мы все ожидали обратного из-за сокращений и снижения зарплат. Но люди понимают, что ситуация общая тяжелая и то, что их увольняют, то, что им сокращают зарплату - это не злая воля предпринимателей, уводящих все деньги в оффшор. Это тоже очень важно к вопросу о социальном мире.
В-третьих, военные. С одной стороны, в период кризиса сокращения в армии и в правоохранительных структурах - это неожиданно. Но, с другой стороны, модернизация или какой-то переход к новому облику тоже нужен. В общем, в этой группе остается больше всего вопросов. В-четвертых, предприниматели. Конечно, верить всему, что говорит предприниматель, нельзя. Так же, как и пенсионеру, бюджетнику, потому что они всегда настроены против государства, которое, как им кажется, излишне много на них обязанностей накладывает и очень мало дает. Но, с другой стороны, все мы понимаем, что предприниматели - это люди, прошедшие огонь, воду и медные трубы, причем, может быть, в двойном размере. Однако они осознают свою ответственность, и не только за себя или свои семьи, а и за тех, кому они дали работу, поэтому панического упадка духа у предпринимателей мы тоже не наблюдаем. Они, конечно, хотят поддержки, снижения налогов, но говорить, что они уходят в полный отказ, выезжают в Монте-Карло, Гоа в массовом порядке - этого не наблюдается. Но они, конечно, в проблемной зоне и ждут сигналов от власти.
К последней категории, к тем, кто в шоке и действительно паникует, относятся так называемые "белые воротнички". Им очень сложно психологически привыкнуть к ситуации, когда они вдруг оказались не самыми ценными работниками и их также могут сокращать (и еще в первую очередь), им трудно привыкнуть к тому, что завтра не будет автоматически лучше. Тем более, что многие из них брали долларовые кредиты, рассчитывая на стабильность рубля, а сегодня попали в "ножницы". Что им сейчас делать? Рассчитывать на повышение зарплаты, идти шантажировать работодателя - бессмысленно, тебя просто попросят на выход. Конечно, эта категория ворчит и озлобляется. Именно поэтому эту категорию считают настроенной к власти наиболее оппозиционно. Причем этот факт не означает, что, развесив уши, "белые воротнички" слушают оппозицию, но это значит, что все исходящее от власти, подвергается сомнению даже не двойному, а тройному. Эта социальная категория всегда была наиболее взыскательной, это тоже люди образованные, тертые калачи, как правило, и они за каждой мерой и за каждым обещанием привыкли искать чьи-то интересы: лоббистские, групповые, клановые, персональные. Это всегда так было, и без всякого кризиса. Но сейчас, из-за того, что их материальное положение резко ухудшилось, их картина мира покачнулась, а новых ориентиров им не предложили - духовного возрождения пока не происходит, и нет новой системы ценностей, а прежняя уже поколеблена.
Еще одна группа в шоке - это бюджетники. Для нас это тоже был интересный факт, потому что о бюджетниках государство заботится, и насколько мне известно, никакие социальные учреждения не сокращаются и в планах такого нет. Однако многие из них уже лишились или постепенно лишаются доплат и региональных надбавок, садясь на голую ставку. При этом возможности приработка или неофициальных поборов резко сокращаются. И, конечно, у бюджетников сохранился с 90-х годов комплекс жертвы: они в учетверенном размере воспринимают все негативные сигналы, поэтому, несмотря на политику государства, где сохранение бюджетных мест заявлено одним из приоритетов, эта категория вибрирует.
И последнее о том, чего я лично не увидел в программе. Хотя, может быть, это вообще вопрос не к программе и нужны какие-то специальные документы, типа Дорожных карт или инструкций. Мне кажется, что наиболее часто вопросы будут поступать от тех, по кому кризис уже прошелся паровым катком, от тех, кто уже уволен или стоит на грани увольнения, кому серьезно срезали зарплату, а поступающих доходов не хватает для того, чтобы закрыть витальные потребности, то есть, от тех, кому уже плохо. Вот что делать им? Некоторые ответы есть: переучивайтесь, переезжайте, идите на общественные работы, реструктурируйте ваши кредиты, открывайте новое дело, если у вас есть предпринимательских дух. Только как это все реализовать? Люди даже не знают тех, кто должен со стороны государства на всех этажах участвовать в этих механизмах. Мой взнос в копилку: разрабатывайте инструкции и Дорожную карту.
Максим Шевченко, телеведущий:
Антикризисное послание правительства прозвучало, на мой взгляд, чуть с опозданием, правильнее было бы выпустить его раньше, но когда случилось, тогда и случилось. И прозвучало оно внятно и теперь на стол выложена в виде достаточно серьезного документа политическая система страны, причем не все до конца знают, что с этим документом делать. Даже наша сегодняшняя дискуссия это показывает. Мы высказываемся, как будто являемся частью какого-то пропагандистского аппарата, а на самом деле, в том или ином экспертном плане, мы представляем все-таки разные элитные слои страны. Это послание обращено не только к "Единой России", оно обращено и к КПРФ, например, и к каким-то правым партиям.
Сам по себе документ такого уровня является документом стратегического кризисного обращения к нации, причем там читается, что ситуация складывается настолько серьезная, что впервые мы вынуждены обратить внимание на необходимость жестко действовать. Ведь никто не считает, кроме главы минфина Алексея Кудрина, что все будет хорошо. Так что давайте трезво посмотрим на себя, потому что кризис развивается и выхода из этой ситуации пока не видно. В мире постепенно происходит серьезное перераспределение силы, обсуждается роль Китая (теперь это вторая или третья держава?)
Поэтому для партии большинства, которая в принципе контролирует Госдуму, является крайне важным проявление внятной политической воли, а не только экспертной позиции. Вряд ли народ поймет, если все выльется только в какие-то обсуждения, политические заявления, высказывания, манифесты. Одними дискуссиями сейчас не обернешься, партия должна выработать свой антикризисный план. И в этом случае партия в полной мере станет партией и будет уходить от той клубной системы, которую она сама по себе являет в силу определенных исторических причин, ведь "Единая Россия" была организована как консенсусная платформа для большинства. Мне кажется, и я даже знаю, что в "Единой России" есть люди, которые и по своему опыту, и по своему интеллекту способны выработать такую партийную антикризисную программу. В чем-то она может даже оппонировать правительству, например. Я услышал сегодня в выступлении Андрея Исаева, что вы критикуете план правительства по отдельным пунктам. Но это должно быть презентовано не как партийное понимание правительственной позиции, а именно как партийный документ, партийный текст, партийная антикризисная программа. И вот этого не хватает, мне кажется. Потому что у КПРФ, которая уже упоминалась сегодня, есть такая программа, она у них была всегда, собственно говоря, им ее даже не надо переделывать, она является частью их природы. Так вот для достройки политической природы "Единой России" сейчас предоставляется огромный шанс и мне кажется, что вы должны этим шансом воспользоваться.
Теперь я хотел бы сказать два слова о том, о чем Александр Ципко упомянул. С этим элитным конфликтом ситуация достаточно острая и тревожная, но это не конфликт аппарата. Это конфликт сил, которые имеют разные партнерские надежды во внешнем пространстве. И мне кажется, что политическая позиция партии большинства по отношению к этому всему тоже должна быть заявлена. Я бы предложил бы партии подумать и выработать политическое отношение к заявлениям отдельных лиц. Я вас уверяю, что эти люди будут ставку делать не на "Единую Россию", так что четкая и ясно заявленная позиция только добавит вам сил, поскольку участие в политической борьбе, а это именно и есть политическая борьба, во всех ее формах только усиливает. Знаете, ленинская формула о том, что политическая сила усилится через размежевание и через срывание масок - это безусловная политическая формула, которая универсальна как для левой партии, так и для партии центра.
Павел Данилин шеф-редактор портала "Кремль.org":
Тут часто упоминали визиты лидеров разных партий к Владимиру Путину со своими предложениями. Я бы хотел заметить, что если мы будем отмахиваться от толстой папки Жириновского, и тонкой папки Зюганова, которые они принесли с собой на встречу с премьером, это будет совсем неправильно. "Единая Россия" уже в марте (один из двух дней единого голосования в регионах в году, - прим. "РГ") столкнулась с серьезной проблемой на выборах, когда популизм оказал значительное влияние на население. И сейчас, на осенних выборах, будет то же самое, уровень популизма только вырастет. "Единой России" нужно учиться, и очень серьезно учиться противостоять этому популизму в кризисной ситуации, причем, противостоять как на рациональном, так и на эмоциональном уровнях. Возможно, даже нужен новый запуск пропагандистской машины партии для противостояния популизму.
Теперь что касается антикризисной программы: давайте честно признаемся, что программа развитию не способствует, она способствует выживанию. Все, что касается развития, в ней предлагается для обсуждения и для предложений. И в первую очередь, таких предложений ждут, я считаю, от партии "Единая Россия". Мы слушали слова Андрея Исаева по социалке, здесь все очень правильно, полностью согласен. Но очевидно, что у либерально-консервативного клуба "4 ноября" наверняка будут свои предложения, скажем, по налогам. Я считаю, у государственно-патриотического клуба должны быть, однозначно, предложения по расширению внутреннего спроса. Партия должна взять на себя роль ответственного и амбициозного лоббиста.
Правительство фактически заложило только две точки роста, причем четко и конкретно их описало: это автопром и сельское хозяйство, причем понятно, что автопром - это даже не точка роста, а точка выживания. Так вот, на партию ложится очень важная задача: стать центром, который может выработать новые точки роста. Например, у нас был народное IPO (первичное размещение акций на рынке, - прим. "РГ") Сбербанка и ВТБ. А на самом деле надо говорить о народном ПО, то есть о народном программном обеспечении. Мы тратим громадные деньги, и получаем немереные проблемы, ведь каждая программа стоит от 3 до 6 тысяч рублей. Посмотрите, Китай решил эту проблему, и обеспечил работу своих компьютеров по всей стране своим ПО.
Доступное жилье. Мы все смеемся над этими словами, а ведь доступное жилье может быть реализовано, есть же программы создания хороших зимних домов за 500-600 тысяч рублей. Да, они не очень большие, однотипные, но в принципе комфортные, площадью примерно 120 кв.м., и позволяют выполнить эту программу, причем везде, во всех регионах страны.
И таких проектов может быть много. Например, проект "Покупай российское!", иначе внутренний спрос никак не подвинем. Должен быть правильный отраслевой лоббизм. И все это должно быть разработано точно так же, как была разработана программа по поддержке автопрома: обоснованно, четко, и по пунктам. "Единая Россия" здесь, безусловно, является важнейшей составляющей. Потому что правительство этим заниматься не будет, у него нет желания и нет возможностей - оно занято тушением пожара.
Владимир Мединский, член генсовета "Единой России":
Мне кажется, что главная задача, это не ездить в массы пропагандировать план, а попытаться улучшить эту программу, получив обратную связь, и какие-то предложения. Я не готов обсуждать программу целиком, она требует глубоких специальных знаний, но что касается поддержки малого и среднего бизнеса, то ее недостаточно. Вот увеличены ассигнования до 10,5 миллиардов рублей на поддержку малого и среднего бизнеса, но увеличения, естественно, никто не увидит. Потому что это целевое финансирование, и я так понимаю, что руководители департаментов в поддержку малого и среднего бизнеса в субъектах федерации эту небольшую сумму раздадут тем, кого знают. Причем 152 миллиарда рублей бюджетных денег ежегодно тратятся на проверки малого и среднего бизнеса, по данным Генпрокуратуры, и не считая расходов по закрытым статьям МВД. Добавьте к этому, сколько малый и средний бизнес платит за то, чтобы откупиться. Так что предлагаю просто запретить на период кризиса любые проверки малых предприятий всеми структурами, кроме Роспотребнадзора (Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека под руководством Геннадия Онищенко, - прим. "РГ"). Пусть проверяю ОАО "Газпром", ОАО "АвтоВАЗ" - крупные предприятия.
Евгений Федоров, председатель комитета ГД по экономической политике
Я хотел бы сразу ответить сказать, что антикризисный план - это наша программа, результат совместной работы партии с правительством. Депутаты Госдумы от "Единой России" работали во всех, без исключения, комиссиях правительства, в том числе и по подготовке этого документа. Также было постановление Госдумы по итогам визита к нам министров финансово-экономического блока, и кстати, это заявление учтено в антикризисном плане больше чем наполовину. Но есть пункты, которых в плане нет, так что голос Госдумы и "Единой России" недостаточно виден, хотя мы в этом документе уже заложили четко прописанную систему реформ.
Что касается правительственной антикризисной программы, то должен сказать, что в ней предложены меры просто сверхсоциальные. Я не побоюсь сказать это слово, наверное, ни одно крупное государство в условиях кризиса так сильно не наращивает социальные расходы. Один рост пенсий - до 37 процентов, и при таком колоссальном дефиците бюджета как у нас, это решение говорит о том, что план писали очень смелые люди. Но у такого увеличения есть и оборотная сторона: мы не сможем такую смелую позицию держать больше двух лет, если не проведем реформу российской экономики. Когда государство так мощно заявило о своих социальных обязательствах, оно фактически заявило об абсолютной неизбежности реформ. Мосты сожжены, мы обязаны за два года сделать то, что Стратегией предусмотрено за 12 лет, обязаны провести системные реформы, чтобы дать совершенно другое качество российской экономики. В этом смысле кризис помог. Потому что два года дискутировали об НДС, и не получалось, а сейчас в обществе есть согласие о необходимости реформирования.
Владимир Мединский правильно говорил, что когда деньги выделяют, они, как правило, не доходят до малого бизнеса и попадают неизвестно куда. Вот государство потратило на инновационную экономику триллион - отдачи нет, потому что не запущен рынок, не готов статус интеллектуальной собственности. Поэтому самое главное - изменить правила, а правила, это и есть реформы, заявленные Стратегией -2020. Однако сегодня мы вынуждены приступать к реформам и пытаться уложить их в год-два. Конечно, неизбежно будет потрачено время на раскачку и в идеале нужно добиваться того, чтобы каждый чиновник каждый день увязывал свою работу со Стратегией и антикризисной программой.
Коротко затрону мировую экономическую ситуацию, которая нас точно не радует. Понятно, что причина кризиса в мировом монополизм, то есть однополярный монополистический мир является причиной уникальности сегодняшнего кризиса. Все эти безответственные кредитования, деривативы, мы вообще не знаем, что это такое. Почему одна единая мировая резервная валюта? Почему не двадцать? В итоге одна валюта, да еще завязанная на одну страну, а значит на ее ошибки. Они ошиблись, а у нас проблемы.
Мир еще не созрел для решения вопросов, поставленных кризисом. Посмотрите стратегии: либо предлагают централизовать еще больше, как будто у нас мало проблем с централизацией в мировой экономике, либо американцы собирают деньги со всего мира для решения своих внутренних проблем, которые они же и создали, раздувая пузыри. И ведь за эти сверхэгоистические действия, за мировую экономическую ситуацию никто не взял на себя никакой ответственности. А это означает, что мир не готов к решению главных вопросов кризиса. А главная российская проблема заключается в том, что мы слишком сильно заглядывали в рот этим же самым мировым лидерам, которые учили нас жить. И сегодня мы из-за нее страдаем. Поэтому вывод тут один, нужно рассчитывать на свои силы, подробно прописанные Стратегии-2020, на нее же сориентированы нынешние антикризисные меры, и они позволят России пережить кризис, и выйти совершенно на другое качество.
На сайте публикуется полная версия дискуссии