Как берут налоги с нефти? Скажем, в октябре прошлого года баррель Urals стоил 76,9 доллара. Из них экспортная пошлина "вырывала" 51 доллар, НДПИ - 14,9 процента. Таким образом, нефтяникам оставалось с барреля нефти 11 долларов, то есть 14,3 процента. Так, правда, было не всегда. Скажем, еще в июне 2007 года им доставалось около 40 процентов от выручки. Именно эти деньги идут на развитие отрасли. Хорошо, когда нефть очень быстро растет: экспортную пошлину пересчитать не успевают, и нефтяники некоторое время получают сверхдоходы. С кризисом пошлина стала падать. Первое, что сделало государство с началом кризиса, - срочно уменьшило экспортную пошлину. Временной шаг мониторинга уменьшился с квартала до месяца. Считается, что по силе налогового бремени российские нефтегазовые компании едва ли не первые в мире. В связи с этим рассмотрим, к примеру, налоговую систему США. Компании платят налог на прибыль, подоходный налог и роялти. Система исчисления разнится по штатам, есть система льгот, в целом налоговая нагрузка составляет 20 - 30 процентов. В Европе она выше, особенно в Скандинавских странах, но государство само выступает инвестором новых проектов, возвращая компаниям (тоже, как правило, государственным) часть прибыли.
К такой "мировой системе" и стремятся наши нефтяники. Но что они получают?
С 1 мая вновь повышена экспортная пошлина: нефть дорожает. С 1 мая она составляет 137 - 138 долларов за тонну. Агентство "Стандарт энд Пурс" считает, что российские нефтяные и газовые компании в этом году будут с трудом обеспечивать стабильный финансовый поток, их затраты не компенсируются даже девальвацией рубля. Между тем есть серьезные основания полагать, что девальвация была задумана именно ради сохранения прибылей в нефтяном и газовом секторах. Нефть "выросла", механизм не изменен, и все вернулось на круги своя.
Однако государство усиленно думает в заданном направлении. Предлагается целый ряд мер, которые между тем скорее напоминают разрозненную систему льгот. Здесь и предоставление налоговых каникул разработчикам шельфов Охотского и Черного морей, и обнуление экспортной пошлины с месторождений Восточной Сибири. С тех самых, которыми будет наполняться нефтепроводная система "Восточная Сибирь - Тихий океан" (ВСТО). ВСТО почти готов и к концу года заработает. Однако если в среднем по стране себестоимость барреля составляет 30 долларов, то в Восточной Сибири - 80. Отсюда следует, что при цене нефти ниже 80 заполнять ВСТО, в общем-то, незачем. Но такого развития событий государство допустить не может. Слишком много за последнее время говорилось о Китае как о великом потребителе нефти, чтобы просто так взять и отказаться от "голубой" мечты, которая стоила налогоплательщикам 390 миллиардов рублей (столько уже потрачено на ВСТО). О том, что Китай ввиду кризиса резко сокращает потребление нефти и лихорадочно ищет экономные технологии (чем прежде занималась Европа), уже и вспоминать не надо. Государство готово помочь компаниям хотя бы обнулением пошлины. Но вот получится ли, когда законы встают заградительным щитом? Сначала для восточносибирской нефти хотели внести новую графу в таможенном классификаторе. Но это означало бы появление нового вида товара (хотя на самом деле товар остается все тот же - нефть). Потом решили, что, раз нефть в трубе все равно смешивается, другие компании могут воспользоваться этим и возьмутся поставлять нефть в Китай беспошлинно под видом восточносибирской. Потом решили снабдить восточносибирскую справкой из минэнерго, мол, проверено, нефть та самая, настоящая. Но вовремя вспомнили о коррупции: раз справку будут выдавать люди, значит, ее можно будет купить. Когда этот материал был готов к публикации, окончательное решение так и не было принято.
К прежним условиям нефтяники скрепя сердце привыкли. Вице-президент Schell - компании, активно работающей в России, - Малколм Бриндед в интервью "РГ" был крайне осторожен. "Я считаю, что иностранные компании не должны комментировать национальный налоговый режим, - убежден г-н Бриндед. - Самое важное, на мой взгляд, - это международная конкурентоспособность и стабильность рынка. Если происходят изменения, мы должны быть уверены, что они не будут пересмотрены вне зависимости от конъюнктуры рынка. Если государство проводит изменения, инвесторы должны знать, что они не будут пересматриваться. Повторюсь, самое важное - обеспечить стабильность. Если, например, правительство перекраивает налоговое законодательство, когда цены на нефть падают, а затем снова повышает налоги, когда цены начинают расти, уровень доверия к правительству снижается, что влечет за собой замедление рынка".
Не так давно появилось информационное сообщение о том, что Росприроднадзор высказался за льготы для экологичных предприятий ТЭК. Мол, на льготы могут рассчитывать те, кто, например, осваивает "тяжелое" или старое месторождение, кто внедряет новые технологии... Причем налогового послабления ожидают и российские, и иностранные компании.
Изменение налоговой нагрузки на отрасль неминуемо повлечет за собой новую идеологию формирования бюджета страны. Автору этих строк не раз приходилось убеждаться, что чиновники того же минфина в "сытые" годы часто сами не помнили наизусть, какова налоговая нагрузка в "нефтянке": кран был открыт на полную и, казалось, так будет всегда.Но время показало, что все ошибались. Налоговая нагрузка просто упадет. Или останется на том же уровне, но тот же "Газпром" будет развиваться за счет прямых госинвестиций, а не за счет зарубежных заимствований (в общем-то, для формирования бюджета разницы нет). Его будет формировать сложнее. Представляется, что в кризис такие изменения проводить крайне трудно. Остается надеяться, что об этой проблеме не забудут, когда нефть вернется к прежним показателям.