С миру по картине, Ситникову - ретроспектива. Можно заметить, что далеко не полная. Зато практически первая в России. Ситников - один из тех художников, чье наследие оказалось "в рассеянии" по музеям, галереям, частным собраниям США, Европы, России. В СССР его выставляли в НИИ гигиены труда, позже - на ВДНХ. В США, Швейцарии, Италии - в музеях изящных искусств и галереях. Он был едва ли не первым из неофициальных художников, чьи работы приобрел Музей современного искусства в Нью-Йорке в 1963. Василий Яковлевич эмигрировал в 1975-м. Умер в Нью-Йорке в 1987-м. Похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.
Для иностранных покупателей он воплощал, казалось, ту удивительную Россию, которую они ожидали увидеть. Коллекционер Леонид Талочкин вспоминал, как Ситников готовился к приему гостей. В опорках от сапог пропиливал дыры для пальцев, на которые еще и клеил картонные черные ногти длиной 5 см. Надевал новую майку, в которой старательно прожигал дыры. Мог открыть дверь стоя ... на руках. Сам себе дизайнер, футурист, акробат и перформансист. Одним словом, свободный художник.
На выставке есть небольшой рисунок маслом и чернилами. В чистом поле, где трава да ветер, да тучи над головой, - маленькая фигурка, вздымающая руки к небесам. Название - "Благодарственная молитва освобожденного человека в просторе теплой травянистой степи" (1944). В 1944-м Ситников вышел из Казанской психтюрьмы, где просидел три года. За то, что в 1941-м, роя окопы под Вязьмой, подбирал листовки, которые разбрасывали немцы. То ли для того, чтобы рисовать на оборотах, то ли просто из любопытства. Так что свобода художника ему дорого обошлась.
Перевернутый вверх тормашками мир Ситникова, с остовом байдарки под потолком его комнаты и скелетом рыбы на окне, с пестрыми коврами и падавшими с потолка клопами был одновременно миром скомороха и отшельника. Мысль о том, что перевернут не его мир, а как раз "внешний", могла показаться диковатой. Но отчасти именно об этом были его картины. Например, "Москва" (1973). На полотне кипела жизнь: бульдог, устремясь за котом, тащил на поводке хозяйку, таблица на стене монастыря оповещала, что сей архитектурный заповедник является антирелигиозным музеем, тетенька в кудрях и в очках проводила соответствующую экскурсию для солдатиков, указывая на храм; а на крыше храма рабочий с лопатой сбивал сосульки... Все эти персонажи не подозревали, что обязаны своим существованием (по крайней мере на полотне) босоногому бородачу в красной дырявой майке. Он восседал на томах книжек на переднем плане, и слева на картине мир еще был не раскрашен, а прохожие смахивали на случайные тени. Вася-фонарщик, как звали Ситникова художники, возвращал свет и краски в тусклый серый мир. Прозвище он получил за то, что еще в 1935-м, не попав во ВХУТЕМАС, устроился в Суриковский "фонарщиком" - показывал диапозитивы на лекциях профессоров.
Его картины могли бы стать эталоном китча. И многие из тех, кто пошли по пути Ситникова, который казался таким легким и широким, до китча дошли, да там и остались. Ситников же - нет: коготок не увяз, птичка не пропала. Он не только тоньше, но и разнообразнее. Рядом со скоморошьими ухватками, бойкими частушечными ритмами и вечными ярмарочными сюжетами на фоне Москвы златоглавой - и другие работы. Там метафизическое свечение тел и лунные блики художник создавал... сапожной щеткой с черной масляной краской.
Он, не кончавший академию, завел свою. Нравы и порядки здесь напоминали учебу у мастеров средневекового цеха. Вместо платы - создание подмалевок для мастера, вместо долгих теоретических объяснений - показ наглядный. Вместо "двоек" мог быть пинок под зад киргизовым сапогом. Вместо "демократичного" общения - строгое послушание и запрет на спиртное. Работы учеников, которые были сделаны в мастерской и поправлены художником, считались его собственностью.
Он учил внутреннему видению. И умению собирать свет на листе - из ничего. На выставке есть работа на фанерке - "Горшочек с цветами" (1980). Горшочек там возникает именно из блика света. Из него - и тепло, и свечение, и форма. Сегодня есть редкий шанс увидеть "уроки" Ситникова вживую. И встретиться со свободным, радостным, озорным художником.