Сообщение о ядерном взрыве в Северной Корее 25 мая с.г. застало меня в демилитаризованной зоне на Корейском полуострове, куда я был приглашен для участия в церемонии установки "Колокола мира" на 38-й параллели - линии перемирия, остановившего корейскую войну в начале 50-х годов прошлого века.
На пресс-конференции, состоявшейся в то же утро, естественно, в центре внимания оказалось это драматическое событие. А в разговорах с южнокорейскими собеседниками по этому поводу я почувствовал, как они взволнованы и обеспокоены не только своей безопасностью, но и положением в Северной Корее. Они выражали искреннее, глубокое сочувствие бедствующим соотечественникам по другую сторону линии раздела и надежду на воссоединение страны в будущем.
Паники я не наблюдал, но переживания, причем сильные переживания, за то, что будет дальше, присутствовали во всех разговорах.
А ведь еще недавно казалось, что события могут пойти по-другому. Вспомним, что в феврале 2007 года КНДР согласилась остановить свой главный ядерный реактор в Йонбене. В июне 2008 года он был частично выведен из строя, кадры подрыва его охладительной башни транслировали все телеканалы. КНДР также передала США и Китаю 18 тысяч страниц (!) документации, касающейся развития северокорейской ядерной программы начиная с 1990 года. Инспекторам ООН был предоставлен доступ на ядерные объекты КНДР. Надежда на безъядерное будущее Корейского полуострова представлялась все более реальной.
И вдруг, как говорится, поворот на 180 градусов. Допуск инспекторов был прекращен, дезактивация ядерного реактора приостановлена, КНДР вышла из шестисторонних переговоров с участием США, Китая, России, Японии и Республики Корея. А теперь - еще один ядерный взрыв.
Дипломаты и эксперты по-разному объясняют этот поворот. Одни считают действия северокорейского руководства иррациональными, другие видят в них стремление добиться от международного сообщества увеличения помощи для находящихся в отчаянном положении людей, спасения экономики страны, третьи видят причину в борьбе за власть, которая обостряется в связи с проблемой здоровья нынешнего лидера КНДР. В Южной Корее есть и те, кто считает, что более жесткая политика нового президента Корейской Республики по отношению к Северу оказалась контрпродуктивной.
Все это предстоит очень серьезно обдумать. Но важно не упускать из виду цель такого анализа. Она должна заключаться в том, чтобы найти пути к возобновлению политического и дипломатического диалога и, в частности, шестисторонних переговоров. Переводить стрелки на военный путь было бы ошибкой. А такие призывы уже слышны.
В Японии северокорейское атомное испытание стало козырем для сторонников ремилитаризации. "В сфере обороны мы должны обладать как щитом, так и мечом", - заявляет ведущий японский политолог. В свою очередь заместитель министра обороны США заявляет, что США будут готовы поддержать создание "потенциала превентивных ударов по базам противника". А отсюда недалеко до нарушения главного "табу" послевоенной японской политики - отказа от ядерного оружия.
Подобные действия могут лишь еще более обострить положение, подтолкнуть северокорейское руководство на очередные безрассудные шаги. К тому же они подорвут то единство в реакции международного сообщества на атомное испытание, которое сразу же проявилось в Совете Безопасности ООН. Я приветствую тот факт, что США, Китай, Россия, Европа без колебаний заняли общую позицию.
Сейчас Совет Безопасности разрабатывает резолюцию, которая должна конкретизировать эту реакцию. Какой набор мер оптимален в нынешней ситуации? Северокорейцам надо дать понять, что их поведение не останется без последствий. Но те, кто возлагает все надежды на ужесточение санкций, должны подумать о двух вещах. Во-первых, нельзя делать испытывающий огромные лишения народ Северной Кореи заложником ядерной проблемы. Во-вторых, последствия коллапса ядерного государства могут оказаться катастрофическими.
Как это ни трудно, надо искать политические ключи к решению проблемы. По собственному опыту знаю, что переговоры по ядерным проблемам требуют высочайшей ответственности и конструктивного политического подхода.
Многое будет зависеть от тех членов "шестерки", у которых сохранились каналы общения с КНДР и влияния на нее. В частности, Китай поддерживает с ней связи и на государственном, и на партийном уровне, оказывает ей жизненно важную экономическую помощь. Поэтому он вправе откровенно сказать северокорейскому руководству, что все это может плохо кончиться прежде всего для самой КНДР. И задать вопросы. Например, где та "угроза суверенитету страны", о которой заявляет руководство КНДР, оправдывая ядерные испытания? Разумно ли обвинять во "враждебности" Совет Безопасности ООН - а значит, и Китай, Россию, Европу, которые приложили немало усилий, чтобы вывести проблемы Корейского полуострова из тупика?
Последние новости из региона тревожны. Северная Корея заявила, что не считает себя связанной соглашением о перемирии, провела пуски нескольких ракет различной дальности, а сейчас, возможно, готовит к испытанию межконтинентальную ракету. Американские и южнокорейские войска приведены в состояние повышенной боевой готовности.
Если действовать по логике "аналогичного ответа", которая не раз применялась в годы "холодной войны", можно очень быстро соскользнуть в кризис с непредсказуемыми последствиями.
Искусство политики состоит не в том, чтобы превращать проблему в угрозу, а угрозу - в военное столкновение. Когда находишься в том регионе и говоришь с теми людьми, которых взрывоопасное положение затрагивает самым непосредственным образом, эта истина предстает не как абстрактное умозаключение, а вполне конкретно, - как призыв не упустить ни малейшей возможности, чтобы вернуться на путь диалога. Ведь только с его помощью можно решить и эту, и другие проблемы региона.