Сейчас на нижней Волге жарко - 35 в тени, вода начинает прогреваться, и осетры заходят из Каспия в реку на нерест. Промышленный лов их запрещен, потому что ловить уже нечего. Так что один из символов России - черная икра - попадает на рынок либо в микроскопических количествах из специальных осетровых хозяйств, либо нелегально. На мировом рынке монополия на поставки сейчас у Ирана, где за браконьерство вешают без раздумий.
У нас многочисленные госструктуры, которые призваны сохранять осетров, соревнуются друг с другом в рьяности при исполнении своих обязанностей. Координации в их действиях нет, показалось корреспонденту "РГ", а есть конкуренция. От которой осетрам не намного легче.
Котовка - оружие спецназа
Главный астраханский "рыбнадзор" Андрей Водопьянов выходит на "операцию" в футболке с надписью "спецназ". Это по большому счету единственное оружие, которое у него есть. Рыбоохране не выдают даже пистолетов. А у браконьеров на вооружении калашниковы российского и китайского производства. Так что столкновение с ними было бы по определению не в пользу государства. Но это ведь еще надо суметь столкнуться: браконьеры носятся по авандельте на девятиметровых байдах с общей мощностью двигателей в пятьсот лошадиных сил. Рыбоохрана на своих катерах отстает и наблюдает, как удаляющееся судно превращается в точку на горизонте. Да и катеров нет даже по штуке на пару инспекторов.
Зато у рыбнадзора есть котовка - якорь-кошка, которым можно неспешно тралить ерики и раскаты, выгребая сотнями браконьерские снасти. Только за первую неделю июня подчиненные Водопьянова достали из Волги 212 браконьерских снастей "массового уничтожения": на "хребтину" - трос длиной 25 метров - на коротких поводках подвешено 100 - 150 здоровых крючьев. Такие порядки связывают вместе по четыре-пять штук и перегораживают рыбоход.
Рыба, проходя, цепляется за крючья боками. С этой весны рыбнадзор с маниакальным упорством тралит волжское дно. Крючья достают и, составив протокол, передают в прокуратуру. Которая заводит уголовное дело на "неустановленное лицо". Чтобы лицо установить, нужно, чтобы браконьер сидел на пойманной рыбе и держал в руках снасть. Если такие дураки и были, то их давно уже повывели.
Празднование Дня России Водопьянов начал с того, что проверил работу своих рыбинспекторов. Потралил дно вблизи постов рыбоохраны, расположенных на островах около Главного банка - судоходного канала, соединяющего Волгу и Каспий. Там браконьерских снастей не оказалось. Главный рыбоохранник требует от своих инспекторов "ежедневной чистки зубов" - исследования дна котовками. Во-первых, так освобождается путь осетрам к нерестилищам. Во-вторых, чистое дно вокруг постов защищает территориальное управление Росрыболовства от преследования другими госструктурами, стоящими на страже рыбных запасов. Пограничники, например, тоже умеют пользоваться котовками и не прочь найти запрещенные снасти под носом у рыбинспекторов - конкуренция же.
Водопьянов в долгу не остается. Не обнаружив крючьев вблизи, он отправляется на три десятка километров ближе к морю, в зону ответственности пограничников. И там котовка сразу цепляет снасть - пять порядков, связанных воедино, 750 крючков. Ровно через пятьдесят метров обнаружилась вторая такая же снасть. До поста пограничников от этого места - не больше двух километров. Пару недель назад - на День пограничника - Водопьянов практически на этом же месте снял целый арсенал браконьерских снастей.
Кто в море хозяин
Пока инспекторы выбирали вторую снасть, с двух сторон к нашему катеру двинулись гости. На горизонте показались две браконьерские байды. А из-за тростников вылетел быстроходный пограничный катер. Увидав друг друга, браконьеры и пограничники разом потеряли интерес к деятельности рыбоохраны. Байды развернулись в сторону моря, пограничники бросились вдогонку.
В этих местах астраханских браконьеров, говорят, нет. Им сюда нужно пройти 70 километров по реке. А вот до калмыцкого берега тут всего 30 - 40 километров. Городок Логань, расположенный там, по общему признанию является столицей северо-каспийского браконьерства. Работы в нем не найти, а беззастенчивый грабеж моря дает приличные заработки. Говорят, в частном владении в Логани находится не меньше тысячи байд. Еще не меньше трех тысяч - в Дагестане. Каждая за неделю совершает два браконьерских рейда и за раз привозит на берег полторы тонны рыбы. Итого около 50 тысяч тонн незаконно добытой рыбы в месяц. За полгода получается 300 тысяч тонн - 10 процентов от годового легального улова Российской Федерации. За килограмм черной икры наш браконьер, говорят, выручает порядка десяти тысяч рублей. В Европе она продается уже по 4 - 6 тысяч евро.
Мартышкин труд
На острове Мартышка рядом расположены пост рыбоохраны и база Севкаспрыбвода - организации, в ведении которой находится все здешнее рыборазведение. В Волге вылавливают осетров, отбирают икру и молоки, выращивают мальков и выпускают в Волгу. И все это - на бюджетные деньги.
Множество только что выпущенных мальков пожирают судаки и другие хищники из числа рыб. Тех, кому удается миновать ряды зубов дальних родственников и выжить в море на протяжении 10 -12 лет, по пути на нерест истребляют браконьеры. С каждым годом все труднее наловить осетров, севрюг и белуг хотя бы для нужд рыборазводных заводов.
Легальным рыбаком быть не слишком выгодно. Поэтому они ловят куда меньше браконьеров. В День России на своих казанках рыбаки раз за разом ездили проверять сети. Безрезультатно. "Моряна", - сетовали они на ветер с моря и разводили руками.
"Осетры пережили динозавров, переживут и нас", - оптимистично убеждал корреспондента "РГ" Руслан - хозяин катера, на котором рыбоохрана в этот день совершала свою операцию.
У пограничников есть хорошие катера и оружие. Однако поскольку нет координации между структурами, нет цельной стратегии борьбы с браконьерами, нет, наконец, одного ответственного за жизнь осетров, которого можно было бы взять за пуговицу и спросить "почему?", кажется, что мы гораздо опаснее динозавров. По крайней мере для осетров.
В Дону и на Азове мы их уже уничтожили подчистую. Волга и Каспий - следующие в очереди.