В театре идут перемены на разных уровнях: внезапно активизировалась стройплощадка, где пятый год реконструируют историческое здание Большого театра, начались изменения в структуре музыкального руководства, в театр приглашены новые люди.
Рассказать обо всем, что происходит в главном театре страны, на "Деловой завтрак" в "Российскую газету" пришли генеральный директор Большого театра России Анатолий Иксанов, новый руководитель отдела творческого планирования, продюсер, музыковед Михаил Фихтенгольц и начальник пресс-службы Большого театра России Катерина Новикова.
Подземные катаклизмы
Российская газета: В июне-июле вокруг реконструкции Большого театра сложилась тревожная ситуация: Юрий Лужков, побывавший на стройплощадке, нашел огромное количество нарушений, сделал громкие заявления и взялся лично курировать объект. Как вы можете прокомментировать эту ситуацию?
Анатолий Иксанов: С самого первого дня реконструкции я твердил о том, что без участия Москвы мы быстро и безболезненно театр не построим. То, что к стройке подключился наконец Московский стройкомплекс, я считаю очень важным. Фактически сменился генподрядчик реконструкции. Хотя название осталось прежним - "СУИпроект", это уже другая организация, активно усиленная субподрядными структурами Московского стройкомплекса.
РГ: Почему же в 2006 году вы не удержали Лужкова, демонстративно покинувшего Попечительский совет Большого театра?
Иксанов: Это абсолютно разные вещи. Юрий Михайлович постоянно твердит о том, что он вышел из Попечительского совета из-за несогласия с процессом реконструкции. Но Попечительский совет никогда не занимался реконструкцией! Он вообще был создан с другой целью - помогать Большому театру в его творческой и социальной деятельности. А дело было в том, что Москва не выиграла тендер на реконструкцию, причем по нелепости: компания "Моспромстрой" не подала заявку на участие. Тогдашний ее руководитель Василий Мороз посчитал: раз они строили Новую сцену Большого театра, то генподряд автоматически перейдет им и на Основную сцену. Выигравший тендер "СУИпроект" не стал ориентироваться при выборе субподрядных организаций на Московский стройкомплекс. И Юрий Михайлович "хлопнул дверью" - правда, не той...
РГ: Но сегодня уже всем важно знать, учитывая, сколько лет прошло с начала стройки, когда наконец откроется Большой театр?
Иксанов: Сроков сдачи было уже несколько - и 2008-й, и 2009 год, но окончательный срок утвердил министр культуры Александр Авдеев на основании подробного анализа, проведенного прошлой осенью перед приходом нового руководства Дирекции по строительству, реставрации и реконструкции во главе с Яковом Саркисовым - октябрь 2011 года. С самого начала было ясно, что по объемам работ эта стройка требует не 3 - 4 года, а как минимум 7 лет. И то при условии, что не будет неожиданностей. А их как раз оказалось предостаточно.
РГ: Получается, вы понимали, что три года - волюнтаристский срок?
Иксанов: Не могу сказать, что понимал, скорее чувствовал: я ведь не строитель. Мне тогда все в один голос говорили: да, мы построим! А я думал: какие молодцы! Россия всегда отличалась тем, что могла навалиться миром и выдать результат! А на самом деле это было попыткой строителей получить заказ. Сегодня с приходом московской команды определились все позиции: пересмотрели графики, подтянули новые строительные организации. К 10 августа обещают закончить все подземные работы.
РГ: Имея гостевой пропуск на стройку, что вы видите под землей, под стенами театра, где еще год назад, кроме котлована и прорытых земляных проходов, ничего не было? Отчего так разволновался Лужков, говоря об опасном состоянии здания?
Иксанов: Да ничего опасного там нет! В подземном пространстве установлены распределительные плиты: в просторечии - пол. Пять этажей пола и пять этажей стен - "бетонная кастрюля", которая стоит насмерть и обеспечит устойчивость здания минимум на 150 лет! Теперь предстоит в определенной последовательности убрать две с лишним тысячи временных свай, на которых сейчас держится здание. Это самая объемная, самая неблагодарная и опасная работа с точки зрения возможных последствий! Закончится она к 10 августа, а дальше наступит счастье для строителей - отделочные работы. Только мне не нравится, что опять все к дате привязали - ко Дню строителя! Впечатление, что строители могут сделать что-то только под дату.
РГ: А по Москве распространился слух, что здание Большого театра дало крен.
Иксанов: Ничего подобного. На протяжении всего этого времени идет постоянный лазерно-компьютерный мониторинг: стены театра и все прилегающие к нему строения находятся под наблюдением. Каждые 15 минут следующего часа на компьютер выводится информация об изменениях - усадках, перемещениях. За последний год ни одного изменения нет.
РГ: Так почему Лужков потребовал срочно разработать новый проект, назвав подземное пространство "бункером"?
Иксанов: Бункером он назвал не все подземное пространство, а входной комплекс, то есть участок, который находится под Театральной площадью. После реконструкции зрители будут входить в Большой театр как обычно - под колонны. Но поскольку мест для гардеробов и туалетов всегда не хватало, то по проекту часть зрителей должна идти в ранее существовавшие гардеробы, а часть - спускаться ниже. Были разные варианты - на один, на два, на три этажа ниже. Там же был спроектирован Камерный зал для репетиций хора и оркестра, которые общим составом не помещаются ни в одном репетиционном помещении исторического здания. В зале предполагались и камерные концерты. Прежде для этих целей служил Бетховенский зал, но теперь он стал частью восстановленной исторической анфилады залов, по которым публика будет гулять в антрактах.
Два градуса в зале
РГ: А что сейчас делается по акустике Большого театра? Появилась информация, что генподрядчик не перезаключил контракт с немецкой фирмой "Мюллер-ББМ", занимавшейся этими работами, и передал проект организации, провалившей уже акустику залов Дома музыки и Новой сцены Большого театра?
Иксанов: На самом деле все делается для того, чтобы вернуть акустические свойства Большого театра, утраченные давным-давно. Еще в середине прошлого века, укрепляя здание театра, стоявшее на катастрофически непрочных фундаментах, архитектор Иван Редберг залил бетоном весь партер и соединил эту бетонную плиту со стенами партера, уничтожив тем самым существовавшую акустическую подушку. Потом залили бетоном оркестровую яму, потом наверху, над плафоном устроили репетиционный зал, и исчезла еще одна вибрационная подушка. А ведь зрительный зал, по сути, должен быть подобен декам гитары или скрипки, которые вибрируют. В результате Большой театр по своим акустическим данным откатился чуть ли не в третью десятку мировых театров. Об этом просто не говорили. На сегодняшний день все, что запроектировала для нас фирма "Мюллер-ББМ" по восстановлению, мы выполнили. По их рекомендации мы даже изменили на два градуса угол наклона зрительного зала, несмотря на скандалы с Обществом охраны памятников.
РГ: Что планируете представить публике на открытии в 2011 году? Руководство Ла Скала уже в третий раз согласилось сдвинуть сроки своего приезда к вам в качестве первых гостей на отреставрированной сцене!
Иксанов: Ла Скала и Парижская Опера - наши верные друзья и партнеры, которые хорошо понимают нас. Да, мы уже планируем программы на октябрь 2011 года: сначала устроим концерт пяти дирижеров, приглашенных сейчас работать с оркестром Большого театра. В этот вечер хотим продемонстрировать и новые технические возможности сцены. Затем будет представлен балет "Спящая красавица" Юрия Григоровича в новых декорациях Энцо Фриджерио. Дирижер Кирилл Петренко подготовит оперу в концертном исполнении (название обсуждаем). А в ноябре на сцене Большого театра появятся хор, оркестр и солисты Ла Скала с дирижером Даниэлем Баренбоймом. Вслед за ними состоится премьера "Руслана и Людмилы" Глинки в постановке Дмитрия Чернякова и дирижера Владимира Юровского. И это только первый блок. Мы сейчас планируем вперед - до сезона 2014/15 года. Обязательно хотим, чтобы по традиции под Новый год, 31 декабря, Николай Цискаридзе вышел в свой день рождения танцевать в "Щелкунчике".
Кубик Рубика дирижеров
РГ: На этом фоне ситуация с уходом главного дирижера театра Александра Ведерникова выглядит довольно странной.
Иксанов: Я разочарован его поступком. Мне жаль, что он, интеллигентный человек, втянул себя в пиар-кампанию, да еще выбрал такое неудачное время - начало гастролей Большого театра в Ла Скала. Это ужасно и для него лично, потому что, сделав заявление в Италии, он получил обратную реакцию. Все зарубежные коллеги были удивлены: что это за корпоративная этика? Это его ошибка, а отношения у нас с ним были чудные. Год, когда он пришел в театр, - 2001-й, был очень серьезным: тогда многое реформировалось. Но у каждого есть свой предел, может быть, усталость. Сейчас мы говорим с ним о предстоящих гастролях театра в Любляне, где он будет дирижировать "Евгением Онегиным". За Александром Ведерниковым остаются и все спектакли репертуара, которые он выпускал. Ну а если он не сможет, у нас есть целый список дирижеров - театр ведь не может попасть в зависимость от одного человека.
РГ: Впервые за свою историю Большой театр планирует работать без музыкального руководителя. Чем мотивируете такое решение?
Иксанов: Разве я где-нибудь говорил о том, что мы отказываемся от музыкального руководителя? Просто это очень серьезная позиция: здесь надо обладать не только очень высокими профессиональными и человеческими свойствами, но и работать в первую очередь в интересах театра, а не в своих личных, чем страдают многие дирижеры. Кроме того, надо иметь российский и международный авторитет. Сегодня такого человека мы не видим, хотя с десяток рвутся. В печати заговорили, что у нас будет коллегия дирижеров. Отвечаю: не будет никакой коллегии! Мы пригласили в театр работать пять топ-дирижеров на ближайшие 5 - 7 лет.
РГ: И как будет выглядеть структура их работы в театре - скажем, повседневная работа с оркестром, с артистами, с репертуаром?
Иксанов: Прежде всего надо иметь долгосрочные творческие планы, знать, какие постановки мы будем выпускать через год, два, три, пять и кто этими постановками будет дирижировать. Такую работу мы начинали еще с Ведерниковым восемь лет назад, и поначалу это получалось. Многие новые идеи принес сейчас в театр Михаил Фихтенгольц, возглавивший отдел творческого планирования, в том числе и идею фестиваля, который должен появиться у Большого театра в 2013 году. А то, что касается работы группы дирижеров, то по такому принципу работают и Ла Скала, и Парижская Опера, где нет отдельной позиции музыкального руководителя.
Михаил Фихтенгольц: Мне нравится в наших пяти дирижерах то, что они взаимодополняют друг друга. Это люди разных поколений, разного воспитания. Александр Лазарев и Василий Синайский - музыканты с громадным опытом работы, в том числе и в Большом театре. Владимир Юровский сформировался в Германии, знает специфику западноевропейских оперных организаций, является музыкальным руководителем одного из лучших оперных фестивалей Европы - Глайнборнского. Российский дирижер не де-юре, а де-факто - Теодор Курентзис, грек, учившийся и работающий в России. Кирилл Петренко, выросший на Западе, потрясающе талантливый музыкант, выступавший с оркестром в Берлинской филармонии, в Метрополитен, в Ковент-Гарден. Важно и то, что все они лояльны по отношению друг к другу: у каждого собственный профиль, собственные интересы. Труппа Большого театра должна развиваться, у артистов должен быть сильный творческий тонус. С ними должны работать музыканты, которые принесут пользу.
Программа по омоложению
РГ: Будет ли с приходом новых дирижеров меняться оперная труппа театра, к которой в последнее время предъявлялось много претензий? Что планируете делать для молодых артистов балета, танцующих в тени прежнего поколения?
Иксанов: Это самая большая проблема - обновление труппы. Артисты стареют, а отправить их на пенсию невозможно. Трудовое законодательство не учитывает специфику творческого труда. Те, кто принят на работу до 2006 года, находятся на бессрочном пожизненном трудовом договоре. Ну, представьте, какая может быть Татьяна в возрасте 60 лет? Поэтому мы решили вводить молодой состав и в возобновляемую Юрием Григоровичем "Ромео и Джульетту", и в "Спартак". Мы договорились с Юрием Николаевичем, что к 2011 году во всех его постановках будет танцевать молодежь. А в опере с сентября запускаем серьезную программу, которую будет финансировать крупнейшая итальянская компания "Энель". В последние годы в опере мы только теряли артистов и никого не воспитали. Так не должно быть.
Фихтенгольц: С русской вокальной школой вообще существуют большие проблемы. Российские вузы не обеспечивают того уровня образования, чтобы певцы, попав на сцену, были ко всему готовы. Мы решили создать молодежную программу Большого театра. Когда на Попечительском совете меня спросили, зачем, ответ прозвучал довольно грубо: если мы этого не сделаем, то через пять лет в театре некому будет петь. Наша программа аналогична молодежным программам, существующим во многих западных театрах: в Хьюстоне, Парижской Опере, Ковент-Гарден. Мы проведем в ближайшее время конкурс в три тура, и уже в сентябре восемь певцов и два пианиста начнут работу под руководством педагогов-коучей. Молодые артисты будут получать знания из рук лучших вокальных педагогов, концертмейстеров, певцов, учить языки, выходить на сцену в небольших ролях. Это уникально: теоретические знания и их мгновенная апробация на сцене. Возглавит программу известный российский вокальный педагог Дмитрий Вдовин. Хорошие голоса в России никуда не делись, их по-прежнему залежи. Но главный предрассудок российских вокалистов: если у тебя хороший голос, у тебя есть все! Ничего подобного. Хороший голос, хороший природный материал - это 20 процентов от того, что нужно, чтобы сделать успешную международную карьеру. Дальше начинаются такие понятия, как школа, языки, самодисциплина, основы оперного бизнеса, прилежание. Есть и метафизические понятия - удача, умение оказываться в нужном месте в нужное время, талант. Все это у нас до сих пор мало где понимают. Именно поэтому множество певцов, ярко выпархивающих на оперную сцену, исчезают в течение 4 - 5 лет.
РГ: А в Большом театре "ревизия" голосов не планируется? Как оцениваете нынешнее состояние труппы?
Фихтенгольц: Поползли какие-то слухи, что мы сейчас всех выгоним. Нет. Во-первых, люди, которые здесь работают, попали в труппу не просто так: чтобы стать солистом Большого театра, надо обладать очень многими качествами. Я лично вижу в труппе очень много перспективных людей. Но надо четко понимать, для чего нам нужен тот или иной певец и как его правильно развивать. Сейчас мы будем пересматривать принципы нашей работы, и многое зависит от самосознания певцов, от того, насколько они будут готовы меняться. Посмотрим, кто готов идти в новом направлении и предъявлять к себе более высокие требования, а кто не готов.
Иксанов: Любую труппу создайте, но без приглашенных артистов не обойтись. Поэтому обязательно будет постоянная труппа и переменная. Последуют и изменения в форме трудовых отношений, специальные контракты.
Плюс с минусом
РГ: Читателей, кстати, интересует, действует ли еще "дикий" с точки зрения творчества закон о тендерах 94-ФЗ?
Иксанов: В нем многое удалось изменить с нашей подачи и со стороны СТД. Но пока мы проводим через Госдуму, через Совет Федерации корректировки, издается очередной закон, который все зачеркивает. Я когда-то был ярым противником автономных некоммерческих организаций (АНО), но сегодня вижу по тенденции, по удушению государственных культурных учреждений, что даже то плохое, что было тогда, выглядит лучше, чем нынешняя законодательная ситуация вокруг учреждений культуры. Удивительно, но каждый новый закон ухудшает положение театров. Государство постоянно закручивает гайки на уровне культуры. И понятно почему: законы принимаются без учета специфики творческого труда. Сейчас обсуждается вопрос о введении налогов на продажу билетов. С одной стороны, нам с высокой трибуны говорят: нужно в условиях кризиса понижать цены на билеты. С другой стороны, если вы вводите налог на билет, то билет становится дороже. И это не конец. Поэтому скоро побежим в АНО!
РГ: Вопрос читателя: почему в Большом не введут абонементную систему? Почему нет долгосрочных графиков выступлений? Почему о выступлениях прим и премьеров становится известно только за месяц, когда большинство билетов уже раскуплено? Почему их заменяют в последний момент и не возвращают деньги за порой испорченный вечер?
Иксанов: Начнем с того, что в балете составы заменяются в последнюю минуту только в ситуации травмы танцовщика. Если говорить про оперу, то недавно действительно была ситуация, когда Катя Щербаченко, ставшая вдруг известной, должна была петь утром "Иоланту" и заболела. У нее был трахеит, при котором ни один здравомыслящий вокалист на сцену не выйдет. Если же говорить о графиках выступлений, то с этим я согласен абсолютно. Как раз сегодня мы обсуждали, что оперные составы как минимум должны быть известны на год вперед. Это связано и с занятостью самих певцов, востребованных и в других театрах мира.
Фихтенгольц: Для этого мы и вводим долгосрочное планирование, чтобы артисты знали собственную занятость и были готовы к своим партиям, а не назначали вокруг кучу личных выступлений.
Иксанов: Согласен и по поводу абонементов: у самого такая мечта. У нас сейчас есть абонированные ложи и группы мест. В этом плюс и минус. Плюс, что мы получаем деньги заранее, а минус - что эти места принадлежат конкретным организациям, которые регулярно ходят только на балеты. Поэтому нам часто говорят: у вас на операх ползала. Думаю, абонементы мы введем, когда откроется Основная сцена. Но здесь будут свои сложности. Большой театр - главный театр страны, и любое значимое событие государственного масштаба происходит на его сцене. Скажем, Дни культуры Казахстана, которые попадают поперек нашей афиши месяца за два. И мы часто отменяем запланированные спектакли, со всеми вытекающими последствиями.
РГ: А представители власти к вам на спектакли ходят?
Иксанов: Довольно регулярно приходят Алексей Кудрин, Андрей Фурсенко, Сергей Степашин, Сергей Иванов. Бывает Дмитрий Медведев. А Светлана Медведева вообще любитель театра: еще в Питере постоянно в БДТ и в Мариинку ходила. Кстати, в антракте одного из спектаклей Большого театра в моем кабинете был задуман проект "двух первых леди" - Светланы Медведевой и Риты Саргсян: постановка Юрием Григоровичем "Спартака" в Ереване. В мае состоялась премьера. Успех был ошеломляющий, а для армянских артистов - просто прорыв! В Ереване труппа показывает только три балетных спектакля в месяц - там много всяких проблем. А тут наконец они почувствовали себя артистами: публика ломилась в зал, чего не было уже лет 20! И все поняли, что этого нельзя терять. Теперь мы затеяли с Юрием Николаевичем сделать "Ромео и Джульетту" в Москве, в Казахстане, потом в Ереване и в перспективе меняться солистами. Такой спектакль-микст на три страны.
Место встречи - Большой
РГ: В сентябре откроется новый сезон, который должен быть непохожим на все предыдущие. Чем будете привлекать зрителей?
Иксанов: В течение сезона запланированы две оперные премьеры: "Воццек" Альбана Берга в постановке Дмитрия Чернякова и Теодора Курентзиса и оперетта Иоганна Штрауса "Летучая мышь" в постановке Василия Бархатова, художника Михаила Марголина и дирижера Кристофа Мюллера (Швейцария). Руководитель балета Юрий Бурлака готовит "Эсмеральду", а Юрий Григорович - "Ромео и Джульетту". Ролан Пети специально для Ивана Васильева поставит "Юношу и смерть", а в начале июля сделаем "Петрушку" Игоря Стравинского. Театру предстоят крупные гастроли в Ковент-Гарден, и мы решили показать в Лондоне "дягилевскую" программу, поскольку мир отмечает сейчас 100-летие "Сезонов" Сергея Дягилева: "Петрушку", "Треуголку", "Русские сезоны". В 2011 году Алексей Ратманский поставит в Большом балет "Утраченные иллюзии" по Бальзаку, музыку к которому сейчас пишет Леонид Десятников. С оркестром выступят Александр Лазарев, Василий Синайский, венгерский маэстро Золтан Пешко, Александр Ведерников. А в октябре 2010 года даст два концерта Владимир Юровский. Работы хватит всем. Все как-то приходят в состояние хорошего напряжения.
Фихтенгольц: Если мы начнем сосредоточенную, кропотливую работу с труппой, к которой добавятся приглашенные исполнители, то возникнет наконец здоровая творческая конкуренция. Грубо говоря, когда тебе дышат в спину, капризов становится меньше, качество исполнения выше. Уровень театра определяется рядовыми спектаклями. На это сейчас будет направлено много усилий. Для того чтобы вы, придя в кассу, не глядя купили билет на любой спектакль Большого театра. И чтобы, попав в зал Большого театра, вы понимали, где вы находитесь.
Между тем
В среду межведомственная рабочая группа, созданная по распоряжению Дмитрия Медведева для контроля за реконструкцией Большого театра, произвела очередной осмотр строительства и совещание по его итогам. Вышедший на брифинг к журналистам замглавы президентской администрации Александр Беглов сообщил, что работы идут по графику и на строительстве "созданы все необходимые условия, чтобы объект был введен вовремя. Главная задача - сохранить исторический комплекс театра. Большой театр остается таким, каким он был раньше". Но в последние дни объектом волнений для музыкальной общественности стало намерение Юрия Лужкова запретить эксплуатацию специально выстроенного под землей зала для репетиций и выступлений артистов Большого театра. На совещании в среду судьба зала до конца не прояснилась. На вопрос "РГ" министр культуры Александр Авдеев ответил: "Мы сейчас работаем над тем, чтобы оптимизировать запланированные подземные пространства: чтобы там можно было раздеться, удобно поесть в буфете - утилитарные для театра, но очень важные для комфорта зрителей вещи. Конечно, необходимо хорошо продумать и оборудовать зал для репетиций. И репетиции должны идти не где-то через квартал, а в театре. Но сегодня у нас приоритет - реконструкция Большого театра, и мы делаем акцент на другом - на реставрации, на удобстве - как для зрителей, так и для артистов". Поклонникам же Большого театра хочется верить в то, что, кроме буфетов и туалетов, в огромном пятиуровневом пространстве, появившемся под Большим театром, найдется место и для музыки.