На федеральной автодороге "Дон" рейсовый автобус, следовавший из Краснодара в Ростов-на-Дону, столкнулся с грузовым автомобилем, выехавшим на встречную полосу. 20 человек погибли. Недалеко от станицы Саратовская в Краснодарском крае столкнулись автомобили "Хонда Мобайл" и "ВАЗ-2106", погибли 8 человек.
В Ногайском районе Дагестана на трассе республиканского значения Терекли-Мектеб-Кизляр столкнулись четыре легковых автомобиля, один из которых выехал на встречную полосу, погибли 11 человек, в том числе двое детей. Эти страшные трагедии произошли буквально в течение нескольких дней. Что это - стечение обстоятельств или настораживающая закономерность? Почему автомобиль уже перестал быть просто роскошью или средством передвижения и превратился в потенциального убийцу? Кто должен отвечать за жертвы на дорогах - сотрудники ГИБДД, дорожные работники, а может, каждый из нас, и не важно, сидим ли мы за рулем или идем по пешеходному переходу? В этих очень непростых вопросах попытался разобраться наш эксперт - водитель с большим стажем, ведущий и писатель Владимир Соловьев.
Российская газета: Владимир Рудольфович, скажите, вам не страшно садиться за руль? Может, правы те, кто предлагает снова пересадить всех на лошадей и телеги, чтобы остановить эту вакханалию, творящуюся на наших дорогах?
Владимир Соловьев: Мы оказались заложниками нескольких критических заблуждений. Вроде того, что сейчас стали хуже обучать вождению. Что тяжелее заставить структуры ГИБДД работать честно. Что народ стал богаче и ему легче откупиться. Но все эти объяснения абсолютно не выдерживают никакой критики. Недалеко от нас, через океан, находятся Соединенные Штаты Америки. Страна, в которой не за деньги, но по системе права получить гораздо проще, чем у нас. Страна, куда приезжают люди самого разного уровня образования, культуры и, естественно, с разным уровнем водительских навыков. При всем этом ситуация на дорогах у них совсем другая. Они тоже переживают, если произошло ДТП, но там нет необходимости главе государства выступать на эту тему и проводить прокурорские проверки. Почему? Да потому, что в Америке есть самое важное - неотвратимость наказания и равенство всех перед законом. Там не является системой возможность дать взятку полицейскому или возможность договориться. И если, не дай бог, кто-то из их полицейских выпил, нарушил Правила дорожного движения и это привело даже не к потере человеческой жизни, а к легкой травме, то вне зависимости от высокого звания и должности его отстраняют на время проведения расследования, а потом накажут даже жестче, чем обычного человека. У нас тоже так должно быть. Чтобы не мог человек в погонах, сбивший на переходе беременную женщину, без особых усилий отделаться двумя годами условно.
РГ: Но ведь помимо доблестных гибэдэдэшников, которые, правда, предпочитают на крупных трассах прятаться по кустам, есть и еще одна серьезная проблема - качество самих дорог...
Соловьев: Мы все время играемся с дорожными службами, и они у нас почти никогда ни в чем не виноваты. Мы строим самые дорогие в мире дороги, если верить статьям из очень уважаемых изданий, качество которых близко к катастрофичному, потому что это не дороги, а антиквариат. Тот же Китай, используя современные технологии, за 10 дней строит столько же километров дорог, сколько Россия за целый год. Это будет продолжаться до тех пор, пока не произойдет пары крупных судебных процессов, в результате которых дорожную службу как виновника аварии заставят заплатить существенные деньги.
Выход только один - карать рублем и в соответствии с буквой закона. Это лучшая мера воспитания. И тогда не будет никаких проблем на дорогах. И все сразу научатся ездить по правилам - будут соблюдать скорость, уступать дорогу пешеходам, перестанут толпиться на перекрестках...
РГ: И вроде бы все это понимают, собираются совещания на самых разных уровнях, говорятся правильные слова, но на деле почему-то ничего не меняется.
Соловьев: Да, потому что власть в широком смысле считает, что те законы, которые действуют для одних, не должны действовать для других. Потому что у нас никто не проверит, как в каждом конкретном случае было осуществлено наказание.
РГ: Только в минувшие выходные на дорогах России произошло 86 дорожных происшествий по вине пьяных водителей, погибли почти 200 человек. Мне кажется, не важно, были ли у этого пьяного водителя погоны или нет, гораздо важнее понять, чем думал этот человек, когда садился пьяным за руль и можно ли было его остановить.
Соловьев: Можно. Берете несколько крупных резонансных дел и принимаете по ним решения в соответствии с буквой закона. Общество - как инертный газ, который занимает тот объем, который вы ему позволяете. Как только в чем-то дали слабину, обязательно кто-нибудь втиснется. Если обществу четко обозначить законы и структуры, отвечающие за их соблюдение, оно быстро подстроится под властные правила игры.
РГ: Значит, все разговоры об особенностях нашего национального характера, о нашей природной неспособности подчиняться правилам всего лишь отговорки?
Соловьев: Возьмем любую цивилизованную страну. Сколько туда приезжает людей, в том числе из стран, которые принято считать нецивилизованными, Африки, Азии? Там же таких проблем не возникает. В Нью-Йорке, например, создается впечатление, что таксистами работают все народы мира. И ничего.
РГ: Зато у нас по Москве вовсю рассекают "джихад-такси"...
Соловьев: Там на самом деле тоже и "джихад-такси" есть, и "Иван-такси". У водителя может быть любой акцент, но он точно довезет тебя в целости и сохранности до места назначения. А наши бомбилы на полусгнивших "Жигулях" - это же не такси. Это просто огромный неконтролируемый бизнес. Все их точки хорошо известны, и прекратить это безобразие проще простого. Они чувствуют себя неплохо, потому что власть им это позволяет.
РГ: А все эти меры вроде повышения штрафов, установки видеокамер или введения новой шумовой разметки способны заставить водителей быть дисциплинированней?
Соловьев: Повышение штрафов уже привело к тому, что количество нарушений заметно уменьшилось. Так что эта мера хоть и непопулярная, но справедливая. В тех же США штрафы очень высокие. Правда, важно, чтобы все их платили.
РГ: А что для вас значит быть водителем?
Соловьев: Водитель - это человек, который осознает, что утром он сел за руль, чтобы по привычке со всеми возможными удобствами, которые дает машина, добраться до работы. Но это не значит, что вечером он окажется в кругу семьи, а не за решеткой из-за того, что случайно стал преступником. Вождение - это привилегия, связанная с гигантской ответственностью.
РГ: А такое понятие, как водительское братство, еще актуально?
Соловьев: Нет, конечно. Сейчас братство ощущается только в одном - если, не дай бог, кто-то попал в аварию, водители, проезжая мимо, замедляют скорость и смотрят, сильно ли разбился. Есть, конечно, хорошие люди, которые остановятся, предложат помощь. Но эти же самые люди за несколько минут до этого могли вести себя очень странно, агрессивно, подрезать других. Ведь для многих машина и руль - еще и возможность выплеснуть эмоции. Об ответственности при этом, естественно, забывается.