08.08.2008 - на этот день планировали свадьбы, на эту дату, назначили открытие спортивной Олимпиады в Пекине…
Судьба распорядилась по-другому. Восьмого августа прошлого года начались боевые действия в Южной Осетии. Та война стала еще и информационной. Журналисты, освещающие ее, боролись за правду.
Прошел год. Каждый из центральных телеканалов подготовил по документальной премьере о том, какой "пятидневная война" видится сейчас. На Первом - фильм военкоров Антона Степаненко и Кирилла Бутырина "Цхинвал. Жизнь после войны". По "России" - картина Александра Сладкова "Спасти любой ценой", на ТВ Центре - "Август. Цхинвал" Акима Салбиева. На НТВ - работа Вадима Фефилова "В августе 2008-го…" Обозреватели "РГ" поговорили с авторами каждой картины.
Антон Степаненко (один из авторов картины "Цхинвал. Жизнь после войны", Первый канал):
- Фильм сделан год спустя после трагических событий, но мы использовали кадры, которые сделали год назад. В зоне конфликта мы находились около 20 дней. Оператор - Кирилл и я - корреспондент. В прошлом году мы сделали фильм "Раны Цхинвала", а в этом году - продолжение.
Российская газета: Что вас в прошлом году, когда вы были в "горячей точке", больше всего зацепило?
Степаненко: Это не первая война, где мне довелось побывать, но в Афганистане, в Ираке я чувствовал, что это не моя война, а журналисты - лишь третья сторона в конфликте. В Южной Осетии журналисты не могли ощущать себя сторонними наблюдателями. Не было, например, как в Багдаде, отдельной гостиницы для журналистов, про которую и иракские, и американские военные знали, и поэтому не обстреливали. В Цхинвале журналисты были в том же положении и в той же ситуации, что и все жители города.
РГ: Параллельно с войной в Южной Осетии шла война информационная, вы ощущали себя ее частью?
Степаненко: Нет, пожалуй. Единственное, что обращало на себя внимание по сравнению с другими вооруженными конфликтами, в Южной Осетии не было телевизионных групп из других стран. Единственная зарубежная группа была с Украины - канал "Интер".
РГ: А было такое, что вашу съемку брали на других зарубежных каналах и подводили под нее свои объяснения и комментарии?
Степаненко: Утверждать не могу. Но когда я вернулся из Цхинвала, мне сказали, что нашу картинку - кадры горящего дома показывали за рубежом с титром: "Гори - после удара российской авиации".
РГ: А на самом деле это был грузинский удар?
Степаненко: Да.
РГ: Прошел год. По какому принципу вы отбирали материал фильма?
Степаненко: Мы хотели напомнить, что было год назад. Потому что память у людей - короткая и война в Южной Осетии для многих не главное. Что испытали эти люди год назад, что собой сейчас представляет Цхинвал и как эти люди себя ощущают - вот что важно. Мы специально поехали на место событий и работали там три недели. Год назад я уезжал оттуда с ощущением того, что город пахнет смертью. Там реально был трупный запах: лето, сотни погибших, всех не успевали доставать из развалин. И даже ветер не мог выдуть этот запах. Сейчас у меня ощущение, что город - живой. Не раненый. Не подбитый. Жизнь, она взяла свое.
РГ: Вас награждали в Кремле?
Степаненко: Орденом Мужества.
РГ: Что вы почувствовали, когда его получали?
Степаненко: Слава Богу, что не посмертно.
Вадим Фефилов (автор картины "В августе 2008-го…", канал НТВ):
- Теперь, год спустя, нам удалось найти много военного видео и с той и с другой стороны, которое не известно широкой публике. Почему грузинские солдаты, входя в Цхинвал, снимали себя и все вокруг на мобильные телефоны, это более или менее понятно. Кстати, когда отступали, снимать перестали. Но вот другая история мне кажется гораздо важнее. Медсестра российских миротворцев, очаровательная девушка Кристина Литовка в перерывах между операциями брала свою камеру и снимала, как били из танков по позициям миротворцев и как они погибали. Хрупкая девушка, как мы ее называли - "метр пятьдесят с каской", перевязывает раненого бойца, которому только что оторвало руку, бронежилет мешает, сверху штукатурка сыплется, снаружи по стенам пули стучат, а потом выбегает на улицу и снимает. Почему она это делала, рискуя жизнью? Ни в Уставе, ни в клятве Гиппократа не сказано, что военный медик должен делать работу, с которой не справились тогда ни мировые телеканалы, ни многочисленные пресс-службы. Тогда, в августе 2008-го, российские миротворцы на горе у Цхинвала сутки находились под огнем, отрезанные от своих, и никто не знал, что с ними происходит, и выживут они или нет. Что думают год спустя осетины, пережившие нападение, грузины и русские, которые попали в водоворот войны? Что думает об этих днях Верховный главнокомандующий, президент Дмитрий Медведев? Он в нашем фильме отвечает на очень личные вопросы.
РГ: А президент Саакашвили?
Фефилов: Его нет в нашем фильме. По канонам документалистики мы должны были бы предоставить ему слово, но на этой войне правила журналистики были нарушены. И не нами. Весь мир долгое время видел этот конфликт глазами Саакашвили, пока журналисты под огнем артиллерии в Цхинвале сидели в подвалах и не могли передать в редакцию ни одной картинки. Мы восстанавливаем баланс.
РГ: Назовите момент из картины, который считаете самым сильным с человеческой и профессиональной точки зрения. Как он снимался?
Фефилов: Мы с самого начала решили, что не будем заниматься "постановками". В фильме почти нет так называемой реконструкции событий. Почти - потому, что мы решили: вернемся с нашими героями ровно на то место, где расстались год назад. Что получилось сильно - судить зрителю. А что было тяжело или сложно - могу сказать. Везти седого ювелира Петра Петоева на место, где погибла его жена, а живого сына заминировал грузинский спецназовец, это было непросто. А войти в дом к бабушке Цицино, у которой в Гори ракетой убило дочь и ранило внука? А беседовать с турецким журналистом, чью машину осетинские ополченцы расстреляли и ранили телеоператора, а потом найти человека, который дал тогда команду "огонь"? Война случилась там, где обычно пьют вино и поют песни: в двух шагах от России. Часто друг против друга стояли бывшие сослуживцы. За пять дней погибло от семисот до восьмисот человек, в Ираке столько за год погибает сейчас... Мы старались не показывать и не культивировать ненависть, а искать людей, которые смогут ее преодолеть. Мы ездили и в Цхинвал, и в Тбилиси, и даже в Западную Грузию забирались, в маленькое селение под Кутаиси.
РГ: Что чувствовали, когда вас наградили в Кремле за хорошую работу?
Фефилов: В Кремле после награждения у меня брали интервью для "Новостей", а я вместо каких-то подобающих моменту торжественных слов вспомнил, как в югоосетинских горах, когда мы с группой спасались бегством от падающих на нас грузинских мин, зазвонил мой мобильный телефон и московский приятель предложил "сходить посидеть, попить пивка где-нибудь". Я только ответил, что сейчас очень сильно занят. Так, наверное, сознание человеческое устроено - пытаешься веселиться, когда страшно, чтобы не свихнуться, или вспоминаются всякие глупости, когда надо сказать что-то "высоким штилем". Кстати, Лариса, моя жена, меня за это интервью очень ругала.
Аким Салбиев (автор картины "Август. Цхинвал" на ТВ Центре):
- Фильм был снят сразу после войны. Съемочная группа въехала в разрушенный Цхинвал и была потрясена масштабами разрушений. То, что мы увидели своими глазами, совершенно не соответствовало новостным сюжетам ТВ: город был буквально стерт с лица земли.
РГ: Аким, как случилось, что вы, народный артист Республики Южная Осетия-Алания, оказались в Цхинвале в то время и почему стали снимать фильм?
Салбиев: Я давно хотел сделать фильм о непростых отношениях Грузии и Южной Осетии. Долго изучал историю вопроса, ведь конфликт длится более ста лет. Был уже написан сценарий, но когда началась грузинская агрессия, сценарий уже устарел. Случившееся так меня потрясло, что, как человек неравнодушный, я счел своим долгом сделать об этом фильм.
РГ: Почему главным героем картины стал 11-летний мальчик?
Салбиев: Диму Джиоева встретил совершенно случайно. Первое, что он мне сказал: "Раньше я войну видел в кино, а сейчас я увидел войну своими глазами, когда ночью стали бомбить мой любимый город Цхинвал". Я предложил Диме показать разрушенный Цхинвал, он согласился. В моем фильме Цхинвал мы видим глазами этого мальчика.
РГ: Что вам рассказывали жители Цхинвала? Все ли, что вы увидели тогда в Цхинвале, удалось отразить в фильме?
Салбиев: Жители города рассказывали то, что я нигде не видел в те дни на экранах ТВ. Мне захотелось сделать свой кинодокумент глазами тех, кто жил в этом аду три дня и три ночи: без воды, без еды, без крова, потеряв все, что они наживали всю свою жизнь. В фильме нет журналистских комментариев и нет никакой пропаганды, в нем одна голая правда - жестокая, страшная...
РГ: Какой урок вы извлекли лично для себя после работы над фильмом?
Салбиев: Снимая фильм на земле, где война всё еще продолжается, где всё еще разрываются снаряды, было стыдно страшиться того, что я видел. Потому как помнил, что люди это пережили не на экране, а в реальной жизни. Город стал безлюдным. Я знаю, что фильм не решает никаких проблем, фильм может поставить только вопрос. И вот мой вопрос: "Кто ответит матерям, почему погибли их сыновья? Кто ответит овдовевшим женам, почему погибли их мужья? И, наконец, кто ответит мальчишкам, почему они остались без отцов?".
РГ: И год назад, и сейчас много говорят об информационной войне во время конфликта. Вы чувствовали себя частью этой войны?
Салбиев: Уверен в том, что информационная война была. Пока все мировое сообщество разобралось в том, кто прав, а кто виноват, было много информационной лжи, которая не давала объективно разобраться в случившемся. России было нелегко пробиться сквозь стену непонимания и открыть миру глаза на реально происходившие в Южной Осетии события.
Александр Сладков (автор фильма "Спасти любой ценой", "Россия"):
- Для меня самым важным в фильме было показать, как ведут себя солдаты в условиях тревоги в то время, когда им нужно выполнить свой военный долг, выполнить приказ. Психология и переживания военных, страх, воля… - вот на чем мы основывались в работе над картиной. Взрывы и выстрелы на любой войне одинаковы. Как стреляет самоходная артиллерийская установка или танк, как взрывается граната или летит пуля, выпущенная из АК-74 - эта картинка интереса у зрителей не вызовет. Индивидуальность - вот что интересно. Мы хотели показать, как в экстремальных условиях одни люди приходят на выручку другим. Это история 135-го полка, один батальон которого бился в окружении в Цхинвале первые два дня событий, а второй батальон шел ему на выручку вместе с командиром полка - командующим Хрулевым. Нам удалось показать, как ведут себя бойцы, когда по ним стреляют, когда они получают ранения. Что они делают, когда до смерти осталось пять минут… Будет рассказана история Дениса Ветчинова, который спас меня ценой собственной жизни. Странным образом во время работы над фильмом наша камера часто снимала именно его… И 8, и 9 августа, в самые сложные в военном отношении дни.
РГ: Вам было страшно?
Сладков: Конечно. Но это нормальный рабочий момент. Нет такого, чтобы я с тех пор не ложился спать в темной комнате без мамы.