Новый ежегодный список самых влиятельных женщин мира опубликовал журнал "Форбс". На первой строчке списка остается канцлер Германии Ангела Меркель. Она занимает этот "пьедестал" уже четыре года подряд.
Следом за ней, как и в прошлом году, идет Шейла Бэйр, которая возглавляет Федеральную корпорацию по страхованию вкладов США. Экономический кризис лишь усилил ее позиции в табели самых влиятельных персон мира. В то же время другие женщины политики, занимающие президентские и премьерские кресла, напротив, теряют очки. Так президент Аргентины Кристина Фернандес де Киршнер - на 11-м месте, лидер Чили Мишель Бачелет - на 22-м, а премьер Украины Юлия Тимошенко - и вовсе на 47-м месте, по оценкам "Форбс".
В рейтинге 2009 года супруга президента США Мишель Обама попала на 40-е место, первая уроженка Латинской Америки, занявшая пост судьи Верховного суда США, Соня Сотомайор, стала 54-й.
Список "Форбс" составляется на основе количества упоминаний внесенных в него персон в прессе и степени их влияния на мировые процессы. Россиян в списке этого года нет.
Между тем исследовательский холдинг Romir недавно поинтересовался у россиян: "Стало ли, по их мнению, в их городе/селе за последние 15 лет больше красивых женщин?"
К большому удивлению социологов, почти 60 опрошенных заявили: да, за эти годы в их населенном пункте стало больше красивых женщин. И только 4 процента (1 из 25) полагают, что красивых женщин за последние 15 лет стало меньше. Каждый пятый (21,5 процента) считает, что количество красивых женщин не изменилось. А каждый шестой (17,3 процента) затруднился с ответом или отказался отвечать.
Аналитики удивлены и рады. Хоть в таком деле как восприятие красоты нет объективных критериев, но сиюминутная субъективная оценка "уровня красивых женщин" в окружающем пространстве гораздо больше говорит о массовом оптимизме, чем ответы на прямые вопросы о самочувствии, настроении, оценке материального положения семьи и экономической ситуации в России. То есть если многим кажется, что вокруг много красивых женщин, то не так уж страшен и мировой финансовый кризис.
Российская политика, экономика и общественная жизнь хоть и не самый населенный, но в последние годы активно населяемый красивыми женщинами "пункт". Губернатор "второй столицы" - женщина, министр здравоохранения и соцразвития, - женщина, человек, презентующий президенту его идеологическую оппозицию, - женщина, и даже сама гражданская оппозиция олицетворяется женщиной. Но все самые известные женские лица России от Валентины Матвиенко и Татьяны Голиковой до Эллы Памфиловой и Людмилы Алексеевой пока воспринимаются зрителями российской политики как некий театр традиционных женских "масок" - от "железной леди" до "куколки". Женщина сама по себе, без типологической маски, согласитесь, это пока еще ожидаемая реальность. Принципиальное для всей страны (гражданского движения, крупного бизнеса, влиятельного учреждения), пусть ситуативное, решение женщина в постсоветском времени еще не принимала ни разу. И этот последний список "Форбса" - повод задуматься на тему невлиятельной красоты.
Глеб Павловский, политолог:
- Отсутствие россиянок в списке влиятельных женщин мира - это, я думаю, указание на крайнюю архаичность нашего общества. Причем архаичным оно стало в последние два десятилетия, потому что утратило ряд важных ценностей. В частности, ценность равноправия мужчины и женщины. Поскольку такие "вещи" были выброшены за ненадобностью, как глубоко советские, у нас установилось такое гендерно-травмированное общество, в котором женщины вынуждены притворяться невлиятельными. Даже тогда, когда они реально влияют. Но показаться такими нельзя, иначе они выпадут из стиля. Мне кажется, что это состояние исторически кратковременно. И относится к набору постсоветских неврозов, а не к предыстории российского общества, где в последние полтора столетия мы не могли пожаловаться на невлиятельность женщин.
Обратите внимание, что при этом мы живем в царстве слабых мужчин. У нас царит именно слабый мужчина со своими вечными жалобами, вечными неудачами. И даже когда он удачлив, он изображает это как неудачу. Такой мужчина часто, как правило, слабее женщин, среди которых он живет, и им обязан своими успехами. Но он задает тон. Это не нормальное состояние, а, еще раз подчеркиваю, глубокий российский невроз. Он пройдет, как только начнется реальное сопротивление женщин той невероятной и неслыханной ценности модели неравенства, сравнимой разве что с исламской гендерной моделью.