Российские компании впервые за многие годы обогнали коллег из Саудовской Аравии и стали лидерами по экспорту нефти и нефтепродуктов. И никогда еще отечественный рынок не знал столь ощутимых скачков цен на бензин. За разъяснением причин этих противоречивых явлений наш обозреватель обратился к президенту Союза нефтегазопромышленников России Геннадию Шмалю.
- Почему, на ваш взгляд, Геннадий Иосифович, главные экспортеры одновременно стали "героями" антимонопольных процедур внутри страны?
- Прямой зависимости, наверное, нет. Точно так же, как и нет объективных причин для роста цен на моторное топливо в России.
В цене бензина на наших заправках нефть занимает не более десяти процентов. В США ее доля составляет половину. Налоги у нас достигают 59-60 процентов, у американцев - 23 процента. Не мудрено, что мы обогнали США по цене на моторное топливо, хотя эта страна в отличие от России живет в основном на привозной нефти. Однако и в странах-экспортерах бензин существенно дешевле, чем у нас.
Отсутствие ценовой политики привело к тому, что в бюджете среднестатистической российской семьи, имеющей один автомобиль "Жигули", затраты на его содержание и интенсивную эксплуатацию чуть ли не больше, чем на продукты питания, и уж наверняка выше расходов на одежду и обувь. По экспертным оценкам, которые я разделяю, оптимальной для семьи из четырех человек с ежемесячным доходом на каждого в 13 с небольшим тысяч рублей является цена 15-17 рублей за литр.
В Европе, где бензин значительно дороже российского, его доля в семейном бюджете равна 2-3 процентам. В нашей стране этот показатель достигает 8-10, а подчас 12 процентов.
- Что же вы предлагаете?
- Государству пора озаботиться ценовой политикой. Как видим, оно является ключевым звеном в цене на моторное топливо. Решая острейшие социально-экономические проблемы - от подавления инфляции и улучшения демографической ситуации до подъема автопрома, - именно власть должна быть наиболее заинтересована в установлении справедливых цен, соответствующих российским зарплатам.
Как бы жестко ни действовала антимонопольная служба, одной ФАС не навести порядок. Надо признать, что налоговое присутствие в цене на бензин неоправданно велико. Сократив его в разумных пределах, можно компенсировать потери сборов за счет расширения налогооблагаемой базыЦелесообразно, на мой взгляд, пересмотреть установившуюся практику официальных поборов с автозаправочных станций. Каждая АЗС обязана иметь и ежегодно обновлять несколько видов лицензий: на право торговли бензином, на эксплуатацию особо опасных объектов, на торговлю сопутствующими товарами и т.п. Владельцу приходится, подчеркиваю, официально платить за такие бумаги около миллиона рублей в год. Много это или мало? В масштабах небольшой заправки - 10-15 процентов годового оборота, что также отражается в цене на бензин.
- В качестве санкции к нефтяным компаниям применена обязанность не менее 10 процентов ежемесячных объемов нефтепродуктов реализовывать внутри страны на товарной бирже или электронной торговой площадке. Разве это наказание?
- Учитывая прозрачность биржевой торговли, тем более электронной, для кого-то, может, и наказание. Но биржа, как инструмент насыщения российского рынка нефтепродуктами по справедливым ценам, должна быть нормой для всех компаний без исключения. Пока у нас биржевое дело, можно сказать, в зачаточном состоянии. Хотя именно таким путем развернулась бы настоящая конкуренция, предотвращая возможность картельного сговора и злоупотреблений вертикально-интегрированными компаниями (ВИНК) своим положением на рынке.
- ВИНКи, которые можно по пальцам пересчитать, разумеется, делают погоду на рынке нефтепродуктов. А как себя чувствует малый и средний нефтяной бизнес?
- Малые предприятия объединены в собственную ассоциацию. Несколько лет назад их насчитывалось 150. Сейчас значительно меньше. И это очень плохо. В тех же США нефтяным бизнесом занимаются примерно 10 тысяч малых фирм. Для них предусмотрены преференции, льготы. Извлекаешь нефть из недр - вот и хорошо, а каков объем добычи - не суть важно.
У нас малый бизнес поставлен в такие условия, когда на равных с гигантами вынужден тягаться в аукционах на разработку месторождений. Победитель заранее известен. Потому и нет смысла в такой "состязательности".
Малому бизнесу достаются "хвосты" месторождений, бедные, уже обводненные скважины, не представляющие интереса для крупных компаний. Вместе с тем показатели эффективности работы, в том числе производительность труда, у малых значительно выше, чем у ВИНКов, в руках которых находится вся нефтепереработка. Они вынуждены отдавать крупному бизнесу добытую нефть на диктуемых им условиях.
Было бы резонно аукционы на разработку месторождений с запасами, скажем, от пяти до десяти миллионов тонн проводить только среди "легковесов". И, напротив, при обнаружении новых залежей "право господина" должно принадлежать первооткрывателю. Как правило, разведкой по силам заниматься крупным компаниям. Но только пошла большая нефть, как объявляется аукцион. И не факт, что победу на нем одержит та ВИНК, которая понесла затраты на бурение и другие подготовительные работы.
Не потому ли объемы разведочного бурения за новейшую российскую историю сократились почти на порядок - с 8 миллионов до 800 тысяч метров в год? Нарушено вековое правило нефтяников: сколько добыл, столько и даже больше разведай.
В стране сейчас разведанных запасов нефти всего на 15-20 лет. Седовласые мужи рассуждают, мол, на их век хватит. Государство же обладает достаточным арсеналом вполне рыночных механизмов, чтобы сейчас заинтересовать ВИНКи в проведении поисковых и геолого-разведочных работ с прицелом на многие десятилетия вперед.
- Что потребуется для организации малого предприятия, если в собственном огороде забьет нефтяной фонтан?
- Понимаю, сарказм, но отвечу серьезно.
Во-первых, специальные знания и управленческий опыт. К сожалению, ни того ни другого не хватает даже в руководстве некоторых ВИНК. Во-вторых, стартовый капитал в среднем не менее 150 миллионов долларов. В-третьих - коллектив под тысячу человек.
Как видим, нефтегазовый сильно отличается от обычного малого бизнеса. Вот почему в двух комитетах Госдумы уже идет обсуждение выработки законопроекта о поддержке малого и среднего бизнеса в нефтегазовом секторе.