Будет ли сокращен список льготных категорий при поступлении в вузы? Ограничат ли количество университетов, в которые абитуриенты смогут рассылать свои свидетельства с результатами ЕГЭ?
На эти и другие вопросы читателей "РГ" отвечала вчера в редакции руководитель Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки Любовь Глебова.
Российская газета: Любовь Николаевна, сегодня уже практически всем понятно, что вопрос "быть или не быть ЕГЭ?" не стоит. Есть другой вопрос: "Каким быть ЕГЭ?". Инженер из Иркутска Андрей возмущен огромным наплывом абитуриентов-льготников, имеющих право внеконкурсного зачисления: "Моему сыну, чтобы поступить в вуз, надо стать или инвалидом, или сиротой. Считаю, что это лазейка для подкупа и коррупции. Как вы собираетесь бороться с этим злом?"
Любовь Глебова: Упрямая вещь статистика. Она показывает, что в этом году число поступивших в вузы инвалидов не особенно отличается от ситуации прошлых лет. Масштабы этого явления преувеличены. С одной стороны, если посмотреть на промежуточное количество заявок при поступлении в вузы, то число льготников может показаться пугающим. Ведь сегодня любой абитуриент мог засветиться в нескольких местах. Поэтому казалось, что тем, кто идет без льгот, а исключительно по результатам ЕГЭ, мест не хватит.
РГ: Вопрос из Новосибирска: председатель местного совета ректоров Николай Пустовой считает, что некоторые талантливые ребята, набравшие приличное количество баллов по ЕГЭ, все же остались за чертой зачисленных в бюджет. Предполагаете ли ввести официальные квоты для детей-инвалидов, поступающих в вузы на бюджетные места?
Глебова: Сегодня закон дает льготникам право на внеконкурсный прием без каких-либо ограничений. Поэтому надо либо менять закон, либо оставаться в рамках действующего правового поля. Подготовлен законопроект о пересмотре количества категорий, которые могут поступать в вузы на льготных условиях (их сегодня 153). Проблема в другом: кто возьмет на себя смелость его вносить? Ведь все мы понимаем социальные последствия этого документа. Но проблема обозначена очень четко: льготников много и они зачастую попадают в вуз не на основе знаний, а на основе имеющейся привилегии.
РГ: А в других странах есть льготы при поступлении?
Глебова: В мире вообще очень редко встречаются социальные преференции на уровне приема. Они начинают действовать, когда абитуриенты уже отобраны по знаниям. Вот поступил человек в вуз - и только затем смотрят: нуждается ли он в социальной помощи и что может ему дать государство. На мой взгляд, к этому в конце концов придем и мы.
РГ: Сейчас многие вузы проводят контрольные работы для первокурсников - якобы проверяют достоверность результатов ЕГЭ, с которыми они поступали. Оказалось, что студенты пишут эти работы из рук вон плохо. В МГУ 60 процентов первокурсников мехмата не справились с заданиями по математике. Получается, взяткоемкость переместилась с вузов на организаторов ЕГЭ в регионах?
Глебова: Далеко не все мероприятия, которые проводятся в вузах для оценки качества знаний, работают на тех же принципах, что заложены в ЕГЭ. Ведь сравнивать можно только то, что сделано по одной методике, в одинаковых условиях. Для вузов проверка новоиспеченного студента "на знания" - дело традиционное. Но никогда эти результаты не сравнивались с теми, которые выпускник получал в школе, когда сдавал экзамен в традиционной форме. А если и сравнивались, то это не выносилось на публичное обсуждение. Почему? Причины здесь разные. Сейчас, когда вузы проявили такую инициативу и министр Андрей Фурсенко ее поддержал, Рособрнадзору поручили обеспечить "чистоту эксперимента". Мы предложили ряду вузов провести проверочную работу для студентов, используя те же "егэшные" материалы. Думаете, многие вузы согласились? Отнюдь. Думаю, некоторые отказались, потому что не уверены в "правильности" результата, который получится. Понятно же, что скрытое сопротивление Единому госэкзамену до сих пор существует. Вдруг наша проверка докажет, что все поступившие действительно получили баллы по праву. Получается, ЕГЭ - объективен, а это не всем нравится.