Конференция проходит в дни, когда Федеральный научный центр трансплантологии и искусственных органов имени Шумакова отмечает свое сорокалетие.
Именно Шумаковский центр был и одним из зачинателей этого направления медицины. А сейчас по праву считается здесь головным. Накануне события корреспондент "РГ" беседовала с директором Центра, членом-корреспондентом РАМН Сергеем Готье.
Российская газета:Сергей Владимирович, я помню, как была проведена первая удачная пересадка сердца. Говорили тогда о проблеме донорских органов. Прошло больше 20 лет. Сейчас пересадки органов превратились почти в рутинное дело и за рубежом, и у нас. Но в программе предстоящей конференции - огромное внимание опять же проблеме донорства.
Сергей Готье: Это не только российская, это, если угодно, мировая проблема. Ведь раньше чуть ли не каждая пересадка воспринималась как чудо, счет шел на единицы. А теперь, вы точно заметили, это стало рутинным делом.
Только в этом году только в нашем центре пересажено более 20 сердец, более 60 почек, печени - около 50 и т.д. А нужда в подобных вмешательствах в десятки раз больше. И возможности выполнения таких операций у нас есть. Донорских органов мало.
В большинстве стран, где есть трансплантология, эта проблема существует, но она не так остра. Обозначу главный тормоз. В большинстве случаев отсутствует взаимопонимание, а значит, и взаимодействие между нашими медицинскими учреждениями. Никто не живет вечно: рано или поздно люди уходят из жизни. В том числе и те, чьи органы вполне можно использовать для пересадки, спасать другие жизни.
РГ: Как сделать это на практике? Нужно какое-то особое законодательство на сей счет?
Готье: Вовсе нет. В наших законах все прописано. Вот, скажем, скончался от уличной травмы молодой человек. Врачи констатировали смерть. Что дальше? Администрация больницы должна поставить в известность координационный центр органного донорства. А он, в свою очередь, срочно информировать учреждения, где проводится трансплантация, что есть органы для пациентов, находящихся в листе ожидания. При этом сердце может быть направлено в одно учреждение, почки - в два других, печень - в третье и так далее.
РГ: Но если все просто, почему так остра проблема?
Готье: Потому что так поступают далеко не во всех больницах. Мне порой кажется, что легче пересадить сердце, чем изменить менталитет некоторых наших коллег. Считается, что врачи больницы обязаны лечить и спасать. А все остальное их не касается. Но нельзя забывать, что в листах ожидания на пересадку органов годами стоят те пациенты, которых в стационарах, где они находятся, нет возможности спасти. Их может спасти только трансплантация.
РГ: Может, ситуацию спасло бы платное донорство? Скажем, если бы те же родственники знали, что за органы умершего им положено некое вознаграждение, они бы сами настаивали на использовании этих органов.
Готье: Это абсолютно недопустимо в цивилизованных странах. На эту тему есть специальные документы ВОЗ, категорически запрещающие торговлю органами. И выход из положения вижу в одном: в организующей роли государства по созданию цивилизованной системы обеспечения трансплантологии донорскими органами.