В станице Новоминской установили памятную стелу с акварелями сестры последнего русского императора Ольги Александровны Романовой, которая почти год прожила в семье местного казака Тимофея Ящика.
Круговорот истории
На железнодорожной станции Албаши Каневского района корреспондента "РГ" встречали внучатый племянник камер-казака ее Императорского Величества Марии Федоровны Романовой (матери Николая II) Григорий Ящик и редактор станичной газеты "Кировец" Ноха Султханов, уже много лет по крупицам собирающий информацию о своих удивительных земляках. По их инициативе как раз и установили стелу на том месте, где когда-то жила семья Тимофея Ксенофонтовича Ящика. После того, как его родственников не стало, дом пришел в упадок и разрушился.
Спустя годы на пустыре построился уже другой человек, но история ведь большая любительница пробежаться по кругу: фамилия новых хозяев оказалась вполне говорящей - Казаковы. Теперь они следят за монументом, протирают его после дождей, а глава семьи Леонид Казаков не прочь поговорить со станичниками об истории. И при нас сразу завел разговор с редактором о жизни великой княгини Ольги, причем сразу задал каверзный вопрос:
- Как Тимофей Ящик мог бросить жену и детей на погибель и уехать за границу вместе с матерью и сестрой царя?
Но у Нохи и тут есть ответ:
- Казаки были воинами. Тимофей выполнял свой долг и защищал мать Николая II, которую тот ему доверил. И не сомневался, что новая власть продержится недолго, иначе наверняка забрал бы семью с собой.
Царский телохранитель
Станичник - как один из лучших служивых Кубанского казачьего войска - попал в Собственный конвой Николая II еще в 1904 году. Синеглазый черноволосый красавец под два метра ростом приглянулся императору, который сделал его своим телохранителем. В 1914-м ушел добровольцем на фронт. Но через два года, когда в стране начались волнения, царь стал подыскивать охранника для Марии Федоровны. Он вспомнил о Тимофее. И вскоре казак приезжает в столицу.
В своих дневниках Ящик вспоминает: "Когда я явился к вдовствующей императрице, она приняла меня с некоторой опаской. "Посмотри на себя - на что ты похож!" - сказала она. - Царь рассказывал мне, что ты - казак лейб-гвардии с длинной окладистой бородой, хорошо причесанный, а ты почти совсем лысый". Я хорошо знал, что выглядел страшновато, но на фронте невозможно избавиться от насекомых, если у тебя длинная борода и волосы, поэтому я остригся наголо и полностью сбрил бороду. Я хорошо понимал, что моя наружность разочаровала императрицу, поскольку царь отрекомендовал меня как наиболее подходящего для службы из 300 человек. Я извинился перед императрицей за свою наружность и пообещал сделать все, что в моих силах, для ее улучшения. Тут императрица улыбнулась и приветствовала меня".
С того дня и до самой кончины Марии Федоровны в 1928 году кубанец практически не отходил от нее, держал при себе заряженный наган. После отречения царя в 1917-м отправился с ней в Крым. Тимофей не забывал о семье, приезжал домой и даже брал детей с собой: малыши резвились во дворце, а вместе с ними играла и государыня с дочерьми.
Княгиня-крестьянка
В 1919 году, во время начала наступления Деникина на Москву, царевна Ольга Александровна решила поехать к нему в ставку в Ростов-на-Дону. Но генерал даже не захотел принять великую княгиню. Тогда Тимофей Ящик предложил Ольге вместе с семьей пожить у него в Новоминской, что примерно в 120 километрах от донской столицы - подождать, как сложится обстановка.
- Ее привезли тайно, ночью, вместе с мужем, полуторагодовалым сыном Тихоном и горничной, - рассказывает Султханов. - Мы написали запрос и выяснили: даже в ЧК не подозревали, что Ольга тут жила. Да и для многих станичников подобная новость стала откровением, когда в нашей газете вышли дневники Тимофея Ящика. Думаю, и его жена Марфа не знала, что приехала сама царевна. Да и женщина, принимавшая в апреле роды у великой княгини, вряд ли догадывалась о чем-нибудь.
Народная память сохранила весьма скудные и очень искаженные воспоминания о пребывании великой княгини, которая прожила в Новоминской с февраля по ноябрь 1919 года. Одна из дочерей Тимофея Анна вспоминала: "Старшая сестра Анастасия однажды похвасталась, что нянчила сына княгини Ольги. Но мы ей не верили. Хотя в станице шепотом балакали: мол, у кого-то живет царица. Но - где и правда ли это - никто толком не знал. Думали, болтают просто". Среди селян ходили легенды, будто в Новоминскую приезжала и сама Мария Федоровна.
Тимофей вернулся к государыне в Крым, а Ольга Александровна жила в станице как простая крестьянка - ходила босиком, вместе с мужем Николаем Куликовским сажала огород. Второго сына Гурия крестили в местном Свято-Покровском храме, разрушенном в 1935 году. Сейчас на этом месте в Новоминской находится памятный камень.
Когда Деникин потерпел поражение и начал отступать, перебравшаяся к тому времени в Данию Мария Федоровна послала Ящика забрать дочь с семьей. В дневниках Ольги Романовой-Куликовской написано, что прискакали четыре казака. Видимо, Ящик взял с собой кого-то из родственников. Они сопроводили семью великой княгини до Ростова-на-Дону.
Тогда же Тимофей в последний раз встретился с женой Марфой и братьями, причем оставил им свой дневник. В 1922 году на Кубани бесчинствовали различные вооруженные группы, в одну из которых попали и два брата Марфы. А женщину почему-то обвинили в укрывательстве бандитов и расстреляли. Узнал об этом он только в 1924 году - в его новых дневниках появляются тревожные настроения. Видимо, когда трагическое известие подтвердилось, решил снова жениться - уже на датчанке. Посаженой матерью на свадьбе стала императрица, которая благословила брак. До 1928 года казак продолжал служить при государыне. Когда та умерла, приобрел бакалейную лавку и стал коммерсантом. Детей в новом браке не заимел. Тимофей умер в 1946 году и похоронен в Дании на русском кладбище.
В поисках прошлого
Сегодня в Новоминской живет лишь один потомок семьи известного казака - Григорий Яковлевич Ящик, сейчас ему 82 года. Его дед приходился родным братом Тимофею. Много лет назад Григорий Яковлевич решил разыскать родственников и исколесил с женой весь Северный Кавказ. И даже составил своего рода генеалогическое древо от своего прадеда Ксенофонта.
Судьба всей семьи сложилась трагически. Один из братьев Тимофея - атаман станицы Новоминской Андрей - был расстрелян, другой брат Герасим, являвшийся помощником атамана, осужден. В 1937 году (как выходец из семьи Ящика) был арестован Яков, который приходился племянником царскому телохранителю. Сгинул в лагерях и лишь через 40 лет был реабилитирован. Его сын Григорий из-за родственников тоже немало натерпелся.
- Все время чувствовал: я - человек второго плана, в итоге не доучился в школе, ушел из седьмого класса, - вспоминает Григорий Яковлевич. - А тут война грянула, и я пошел учиться на тракториста. Помню, меня, 15-летнего подростка, председатель колхоза упрекал как "сына врага".
Подросток работал с утра до ночи, прошел путь от учетчика полеводческой бригады до главного бухгалтера колхоза. Окончил вечернюю школу, затем техникум. А однажды, взяв отпуск, отправился с женой на поиски родных - многие к тому времени разъехались и даже изменили фамилию.
Своего дядю Василия с семьей нашел в Кабардино-Балкарии. Сын Василия годы спустя съездил в Данию и выкупил в редакции одной из копенгагенских газет воспоминания Тимофея Ящика, которые тот отдал изданию еще в 40-е годы для опубликования. С другим дядей Петром, летчиком, дослужившимся до звания подполковника, Григорий встретился в Майкопе, проговорили всю ночь.
У Тимофея Ящика было три сына и шесть дочерей. Удивительно, но никого из детей не репрессировали. Но Григорию довелось встретиться только с одной из них, когда той шел уже девятый десяток. Анна Тимофеевна долгое время даже от детей и внуков скрывала необыкновенную историю семьи. И только на склоне лет согласилась рассказать о "папке": "Помощь от него шла постоянно. И, что удивительно, все это доходило до нас. Присылал посылки, деньги, одежду, которые помогли нам выжить. В 1932-1933 годах получили из Дании доллары, которые обменяли на продукты. Последнее письмо от бати пришло в 1946 году. В том же году, как мы позже узнали, он и умер".
В 2003 году в Новоминскую к Григорию Яковлевичу приезжала Ольга Николаевна Романова-Куликовская, жена Тихона (сына великой княгини Ольги). Муж завещал ей поклониться станице Новоминской, где их спас простой кубанский казак Тимофей Ящик.