Игорь Масленников закончил кинотрилогию по пьесам Островского. Завершен масштабный труд, о котором режиссер думал много лет.
Игорь Масленников:Моя мечта сбылась: все-таки удалось, несмотря на бюджетные трудности, сделать эту трилогию.
Российская газета: У Островского около полусотни замечательных пьес. Почему выбраны эти три?
Масленников: Начнем с того, что Островским я "заболел". Мы с Ириной Мирошниченко мечтали снять фильм "Без вины виноватые", она хотела играть Кручинину. Денег в кино тогда не было совсем, средства на фильм собрать не удалось. Но впустую это не прошло: я заново оценил Островского.
РГ: Фильм "Ночные посетители" вы начинаете сценой съемок "Без вины виноватых".
Масленников: Я там чуть-чуть утолил жажду ставить Островского. И еще раз понял, какой это величайший драматург. Он жил в пору первой капитализации России после отмены крепостного права. И его пьесы удивительно перекликаются со второй капитализацией, которая происходит сегодня, после отмены другого крепостного права. Дело даже не в злободневности. Люди, характеры, нравы - те же. Так отобрались три пьесы - "Волки и овцы", "Доходное место" и "Свои люди - сочтемся!". Фантастически современные. В первой - история с закладными, фальшивыми векселями. А у нас такими заголовками пестрели газеты. Потом вышел фильм "Взятки гладки" по "Доходному месту" - газеты были заполнены материалами о коррупции. И, наконец, "Банкрот". По сюжету человек набирает кучу кредитов и, чтобы не расплачиваться, объявляет себя банкротом. Эта махинация, описанная Островским 150 лет назад, как по нотам повторяется сегодня.
РГ: Приступая к съемкам, вы включались в невольное состязание: эти пьесы в одном только Малом театре играли величайшие актеры своего времени. Вы тоже собрали первоклассные команды - это было трудно?
Масленников: А играть Островского не надо уговаривать - пришли все, кого я приглашал. Не на большие деньги - бюджеты были скромными. Стосковались по настоящей драматургии, устали играть роли без характеров.
РГ: В "Банкроте" рядом с Леонидом Кулагиным, Лией Ахеджаковой и Ниной Усатовой снялись актеры для кино новые. Кто они?
Масленников: Липочку сыграла молодая актриса из Александринского театра Янина Лакоба - она там активно занята в репертуаре, а в кино - впервые. Очень своеобразная, с интересными личностными реакциями, не играет, а живет на экране. В роли Подхалюзина - актер БДТ Дмитрий Мурашев, он играл Басманова в фильме Андрея Эшпая "Иван Грозный". Но я его приметил, снимая "Взятки гладки": он в эпизодической роли купца. Актер живой, органичный, и я его пригласил на эту ответственнейшую роль.
РГ: Как сложилась судьба первых двух картин трилогии?
Масленников: А никак. Экраны заняты американскими картинами. Практически все прокатные сети принадлежат той или иной американской корпорации. Но, думаю, рано или поздно чиновники додумаются: так невозможно! Кинотеатры полупустые: все наелись американским кино. И хотя в США снимается множество великолепных фильмов, которые относятся к искусству высокому и серьезному, но киноиндустрия там считается entertainment - развлечением. И эта зараза развлекательности проникла в нашу прокатную систему. Молодежь в кинотеатрах настроена не переживать и сочувствовать - она приходит развлекаться. А русское кино всегда отличалось тем, что там надо переживать. Волноваться, любить, ненавидеть, плакать, смеяться.
РГ: Это значит отдавать свои культурные плацдармы без боя.
Масленников: Но народ тянется к искусству. Подбирая актеров, я смотрю много спектаклей - залы полны. Люди хотят переживания, но не получают его ни в кино, ни на ТВ. Был в Москве кинотеатр "Дом Ханжонкова", показывал российские картины - публика охотно ходила. Но и его теперь нет!
РГ: А телевидение ваши картины берет?
Масленников: Иногда. Но платит теперь значительно меньше, и вернуть деньги, затраченные на производство фильма, невозможно. Моя надежда - на диски: люди все больше смотрят кино на видео. И я думаю эти три фильма выпустить альбомом.
РГ: Вашу книгу "Бейкер-стрит на Петроградской" я прочитал взахлеб. Сейчас выходит новая - расскажите о ней.
Масленников: В первой книге я хотел зафиксировать свои соображения о жизни в кино. А вторую составят материалы лекций, которые я читал в Петербургском университете кино и телевидения и сейчас читаю во ВГИКе. Писал свои тезисы на четвертушках бумаги, делал из них пасьянсы и складывал в стопки. Стопок набралось целый ящик. И я эти записи перенес в компьютер. Не обрабатывая и не превращая в связную лекцию. Книга так и называется: "За стопкой стопка". Я не теоретизирую - я практик. Все главы связаны моей личной практикой работы режиссера над собой, со сценаристом, с оператором, композитором, актером. Мне показалось, что такой пазл будет интересно читать студентам, которые хотят стать режиссерами. Теперь ведь все держат в руках камеры. И найдут в книге советы - как задумывать сюжет, как его снимать, как монтировать.
РГ: Кино перестало быть элитарной профессией и становится полем самодеятельности. Это не расшатывает основы профессионализма?
Масленников: Конечно, это обвал любительщины! Во ВГИКе я говорю ребятам: нельзя научить быть художниками. Это дано или не дано. А я учу ремеслу. Кино надо уметь делать, неграмотность сразу видна. В этом ремесле есть свои секреты. Ими надо овладеть.
РГ: Любительщина проникает на профессиональный экран?
Масленников: Увы, да. Очень легко сползти в эстетику клипов. А это другое искусство, не имеющее отношения к реалистическому кинематографу переживания. В Петербургской академии художеств если замечали, что студент живописного отделения занимается карикатурой, его отчисляли. Потому, что это порча глаза и руки.
РГ: Что вы имеете против карикатур?
Масленников: Человек, рисующий карикатуры, не напишет психологический портрет. Точно так же взгляд человека, снимающего клипы, испорчен для серьезного кино. Я это вижу по талантливым режиссерам уровня Тимура Бекмамбетова, которые пришли из индустрии клипов. И в кино они продолжают делать клипы.
РГ: Поэтому в Голливуд пригласили именно Бекмамбетова.
Масленников: Да, это entertain-ment.
РГ: Вы много имеете дело со студентами ВГИКа. Что происходит в молодом кино?
Масленников: Конечно, они заражены гламурно-клиповым сознанием. А ведь сделать хороший фильм-переживание гораздо труднее, чем снять нечто формально занятное, чтобы все восторгались. А главная задача режиссера, по моему убеждению, чтобы он был незаметен. Но есть ребята, которые понимают, куда пришли, и хотят снимать серьезное кино.
РГ: В кино возникли фильмы "антигламурные": "Волчок", "Сумасшедшая помощь"...
Масленников: На фестивале в Смоленске, где я был членом жюри, показали фильм Сергея Мокрицкого "Четыре возраста любви". Душевная картина с выдающимися актерскими работами. Там замечательны Лия Ахеджакова и Игорь Ясулович, который для меня открылся совершенно новой стороной.
РГ: В книге "Стопка за стопкой" вы делите режиссеров на "архитекторов" и "садовников". А вы кто?
Масленников: Конечно, "садовник". "Архитектор" выстраивает картину в голове и добивается соответствия этому чертежу. А я человек Георгия Александровича Товстоногова, с которым много общался и работал. Он типичный "садовник": все участвуют в творчестве, всем интересно, каждый что-то предлагает, а он только щелкает ножницами, формуя это растение.
РГ: У вас уже есть планы новых картин?
Масленников: Мы с драматургом Владимиром Валуцким думаем вернуться к жанру "Зимней вишни". И написали сценарий "Грибной год". Это мелодрама с интересными характерами, "Зимняя вишня" навыворот. А кроме того, Михаил Левитин, главный режиссер театра "Эрмитаж", узнал, что я когда-то инсценировал роман Ивлина Во "Незабвенная". Теперь он приглашает поставить на сцене "Эрмитажа" пьесу Во "Кто был любим".
РГ: Это ваш театральный дебют?
Масленников: Как режиссера - да. Мне интересно, когда интересен материал. А пьесы Ивлина Во необыкновенно остроумны.