Карен Шахназаров, кинорежиссер:
- Понимаете, почему фильм "2012" собирает сейчас такое количество зрителей? Да и не только этот фильм, вы заметили, что во время демонстрации фильмов ужасов, как правило, кинотеатры бывают переполнены. Потому что человечество любит страхи с древнейших времен. Ну так устроен человек. Нам ужасно страшно, но мы все равно идем и смотрим. Как дети, которые обожают страшилки, - жуть как страшно, но так интересно услышать, что же дальше. Так устроена человеческая психика. Может быть, во время просмотра таких фильмов происходит какая-то психологическая разрядка, может быть, такие фильмы снижают агрессивность. Я не знаю. Чтобы это выяснить, наверное, нужно провести серьезные исследования. Пока мы только можем предполагать, как ужас влияет на психику.
Такие картины нужны хотя бы потому, что они могут быть по-настоящему талантливыми и серьезными. На самом деле тема конца света очень популярна, на эту тему написано множество произведений, начиная с Библии. А вспомните "Страшный суд" Микеланджело, что это? Тоже конец света. И как это величественно смотрится, какой ужас чувствуется за красками! И если будут возникать вот такие, гениальные и фантастические по своему масштабу, произведения, тогда - да, игра стоит свеч.
Кто может быть потребителем таких фильмов? Это вопрос очень интересный и очень правильный. Скорее всего, их любят неуравновешенные подростки или замученные семейной жизнью мужчины. Мне так кажется, хотя правильнее об этом спрашивать у социологов.
А вот на вопрос, есть ли польза от таких фильмов, я однозначно отвечаю - да. Потому что, как я уже говорил, такие фильмы могут быть очень и очень талантливыми. Ну послушайте, если в науке есть целое направление, которое занимается прогнозированием будущего и называется футурология, почему же на эту тему не могут быть сняты серьезные фильмы? В качестве примера могу привести картину Стэнли Крамера "На последнем берегу". Помните сюжет? Мир после ядерной войны, последняя подводная лодка с последним экипажем. Ведь это в какой-то степени фильм о конце света. И это был очень серьезный и интересный фильм. Конечно, есть множество спекулятивных картин.
Еще один интересный вопрос, почему американских картин на эту тему больше, чем российских. Я думаю, это происходит потому, что Голливуд довольно точно определяет потребительский интерес на рынке. У них есть большие возможности сделать масштабные картины, для чего, как правило, нужны огромные бюджеты. А раз они способны с помощью своих финансов выполнять такие сложные задачи, которые возникают при работе над фильмом-катастрофой, поэтому и снимают их больше, чем мы. Вряд ли их приоритет связан с какими-то их ментальными особенностями.
Могут ли такие фильмы стать подсказкой, указанием к действию, когда конец света действительно наступит? Не уверен. Я думаю, что вряд ли мы успеем подготовиться, потому что если конец света наступит, то он наступит так, что мы этого не заметим. И кино в этом смысле вряд ли нам поможет.
Татьяна Бокова, детский писатель:
- Трудно заставить человека смеяться, гораздо легче заставить его бояться и плакать. Каждый автор в расчете на сиюминутный успех своего творения педалирует сильные эмоции. А самое сильное чувство у человека - это страх, потому что поддерживается инстинктом сохранения жизни. Это первая защитная реакция организма. Как можно сильно испугать? Легче всего, конечно, чем-то глобальным, лучше всего катастрофой. Никакой завораживающей красоты конца или смерти я не вижу, потому что считаю: в состоянии шока человек не может испытывать эстетическое наслаждение. Не завораживает, а шокирует нас объем и грандиозность происходящего. Эффект был бы тот же, если бы на мостовые упали тонны мороженого. Чем талантливее автор "катастрофы", тем он опаснее.
Я, как детский автор и человек, который стремится сохранить в себе чувство безмерного счастья, присутствующее у каждого ребенка, считаю, что смотреть такие фильмы неокрепшей душе вредно. Такие сюжеты и темы наносят глубокую травму. Каждый взрослый, наверное, вспомнит свои ощущения от фильма или другого произведения, которые напугали его в детстве. Ощущение ужаса неизбывно. Способы достижения зрительского отклика бывают иногда такими одиозными, что слабая психика не может с ними справиться. Мало того, есть и момент подражания, когда, насмотревшись ужасов, их ожидают или воплощают в реальности.
Я убеждена, что человек должен получать прививку счастья, потому что мир настолько сложный, так трудно найти в себе силы преодолеть сопротивление жизни, победить беду или болезнь, оказавшиеся у твоего порога, что нужно иметь какой-то задел прочности. Его дает классическая детская литература, народные сказки и их экранизация. А там, несмотря на то что и обитают какие-то "пугалки" в виде бабок ежек и змеев горынычей, все-таки все заканчивается не концом света, а началом: "стали они жить-поживать и добра наживать..." Какой бы национальности мы ни были, нам интересно, а будет ли все хорошо дальше... Мы же все хотим чем-то успокоить свою душу. Ну не Армагеддоном же ее успокаивать... В конце тоннеля должен быть свет, иначе нет смысла, в принципе, жить. Если не верить, не мечтать, не стараться добраться до тридевятого царства и заполучить жар-птицу. А сказочный страх всегда благотворен, потому что он оставляет надежду.
Да, дети и взрослые преодолевают свои душевные страхи, материализуя свой страх, столкнувшись с ним. Поэтому и детские игрушки-страшилки, и фильмы в щадящей степени страшные необходимы. Ребенок, играя с ними, разговаривая, составляя собственные сказочные сюжеты, в конце концов побеждает этот воплощенный в игрушку или игру ужас. Но перенести ужас в виде глобальной катастрофы далеко не всем под силу. Авторы фильмов-катастроф часто перебарщивают с прививкой страхом. Важна мера страха, "доза его инъекции". Любой укол болезненен, но через несколько дней ты или научишься с этим жить, или он окажется почти смертельным.