Первого июля этого года Россия потеряла голос - ушла из жизни великая певица Людмила Зыкина.
Артистка-державница оставила после себя огромное творческое наследие и никакого завещания. Вокруг имени певицы разворачивается громкий скандал, связанный с дележом наследства.
"Ах ты нахалюга..."
Встреча с Зыкиной - мечта со времен моего деревенского детства. Ее голос вместе с колыбельной матери баюкал меня в скрипучей зыбке, качающейся на крепком крюке, вбитом в низкий потолок нашей хаты.
- Пока пластинку с ее песнями не поставим, у тебя сна ни в одном глазу, - улыбаясь, вспоминала моя мать.
Навсегда осталось зарубкой на сердце, как плакала моя пережившая фашистскую оккупацию бабушка, слушая из хриплого репродуктора ее святые строчки про рязанскую мадонну, ту самую, которая стала солдаткой в двадцать лет.
Лет восемь назад Судьба подарила роскошный подарок - встречу с великой певицей. Один телефонный звонок.
- Вы с Дальнего Востока? Приезжайте...
Навсегда запомнил тесную приемную ее офиса на Фрунзенской набережной, что в самом центре Москвы. Бритвой резанули ее уставшие, бесконечно грустные глаза. Разговор получился откровенным. Людмила Георгиевна по-простецки делилась тем, что перенесла сложнейшую онкологическую операцию, на которую ей сложно было решиться. Говорила, что ей знак дал Николай Угодник - в минуту сомнений она спросила его, соглашаться ли на операцию, и лик Чудотворца моргнул глазами. На второй день Зыкина уже была в ЦКБ.
Помню, как на просьбу спеть несколько строчек "а-капелла" на камеру певица недоуменно-возмущенно выдохнула.
- Ах ты нахалюга! Ты думаешь, у меня голоса нет? Ты думаешь, что я под фонограмму пою?!
И не дав опомниться, как выдала во всю свою мощь : "Ты рядом, и все прекрасно, и дождь, и холодный ветер. Спа-а-а-си-бо тебе, мой ясный, за то, что ты есть на свете..." Ей "аккомпанировали" испуганной дрожью хрустальные фужеры...
Певица, которую все называли не иначе как олицетворением России, грустно признавалась, что она теперь "неформат", что за записи на телеканалах с нее требуют баснословные деньги. На мой вопрос : "А Зыкина дорогая?..", Людмила Георгиевна усмехнулась.
- Зыкина бесценная! А вот коллектив у меня большой, поэтому гастроли организовывать трудно.
Поклонница из Ижевска
В редакцию "Российской газеты" обратилась Ксения Рубцова, учредитель и руководитель ООО "Дом Людмилы Зыкиной". Ксения пишет: "Мы озабочены судьбой огромного и очень важного для русской культуры творческого наследия Людмилы Зыкиной. Это и смежные права, фото-, аудио- и видеоматериалы, ноты и костюмы. Кабинет, представляющий в настоящее время музейную ценность и многое-многое другое, представляющее творческую и интеллектуальную ценность".
...Ранние сумерки опустились на Москву. В одном из кафе за столиком пила чай стройная блондинка: нервные руки, стильная стрижка.
Ксения Рубцова, по ее признанию, до семнадцати лет жила бойкой жизнью тинейджера. Как-то вечером услышала по телевизору несравненный голос Зыкиной, вышла из комнаты и спросила мать:
- Кто это?
С той поры жизнь девчонки из Ижевска круто переменилась.
- Я просто влюбилась в ее голос, стала изучать творчество Людмилы Георгиевны. Внутри меня все перевернулось, произошла внутренняя переоценка ценностей, - признается Ксения.
Она написала полное восторга и юношеского наива письмо любимой певице. На конверте вывела незатейливый адрес: "Москва. Людмиле Зыкиной". Российская почта донесла письмо народной любимице. В 1999 году Зыкина отмечала свое семидесятилетие - Ксюша вымолила у директора Удмуртской филармонии приглашение на юбилей. В Москву она приехала с бабушкой и домашним вареньем. Денег было только на одну розу...
Со своей розой девчонка из Ижевска вышла невпопад после окончания первой песни, пролепетала ТАКИЕ слова признания, что Зыкина замерла и тихо сказала, чтобы после концерта она зашла к ней в гримерку.
Через несколько дней она прорвалась в кабинет главы Удмуртской Республики Александра Волкова с бланками договора о гастролях в Удмуртию государственного ансамбля "Россия". Волков документ подписал.
Ксения стала администратором зыкинского ансамбля, и последние десять лет они были близкими людьми.
"Она была одинока..."
Вокруг имени легендарной певицы создали множество общественных фондов и академий, ТОО и ООО. Под каждый юбилей, будь то творческий или жизненный, создавали свою структуру.
Николай Степанов двенадцать лет проработал с Людмилой Георгиевной главным дирижером и руководителем ансамбля "Россия". В 1999 году к тогдашнему юбилею певицы тоже создали общественный фонд ее имени и зарегистрировали на имя Степанова.
- Просто нужно было юбилей проводить, через фонд удобно решать финансовые вопросы со спонсорами, - откровенно признается Николай Николаевич.
Тот юбилей давно канул в Лету, а фонд остался. И его единственному учредителю расставаться с ним совсем не хочется.
Степанов - апостольское число двенадцать - годы, отработанные в коллективе Зыкиной, - считает лучшим периодом своей творческой жизни.
- Я попал в тот период, когда певица Зыкина из периода "золотая середина" переходила в "зрелый" период. Мы столько с ней делали настоящего и глубокого, - признается Николай Николаевич. Он ушел из "России" в 2004 году, когда Людмила Георгиевна уже тяжело болела, признается, что его уход был очень тяжелым для него шагом. Но отпустила она его с миром и без обид.
Правда, последние годы они практически не общались, бывший главный дирижер не мог поздравить свою любимую певицу с днем рождения.
- Как не позвонишь, то спит, то занята. То еще что-нибудь... - смущенно улыбается Николай Николаевич. Один раз ему повезло, и он попал к ней на дачу в Архангельском, Людмила Георгиевна была дома одна, встретила его душевно, обедом накормила.
- Она терпеть не могла сладких, лживых тостов. Всегда обрывала лесть на полуслове. Говорила: "Давай за любовь..." Ей не хватало простого и человеческого, - убежден Николай Николаевич.
Сегодня многие, как договорившись, говорят, что певицу в последние годы ограждала от общения ее ближайшая помощница Татьяна Свинкова.
- Вы бы видели, как они с Пахмутовой обнялись и рыдали на июньском юбилее Зыкиной. Пахмутова пять лет не могла дозвониться до Людмилы Георгиевны, - тихо говорит Ксения Рубцова.
Ксения откровенна и в том, что в последнее время Зыкина была очень одинока. Большую часть времени проводила одна на даче с пультом от телевизора в руках.
Мистический знак смерти
Несмотря на возраст и немощь, Людмила Зыкина о смерти разговоров не вела, всегда говорила полную оптимизма фразу: "Я буду жить сто пятьдесят лет..." Не оставила одинокая певица после себя и завещание, из родных у нее был сводный брат по отцу, от которого осталось трое племянников. Они сегодня и являются наследниками первой очереди. Окружение Людмилы Георгиевны в один голос говорит, что последние лет десять племянники на жизненном небосклоне Зыкиной не появлялись ни разу. Утверждая, что всем им всемогущая тетка помогла решить квартирные вопросы.
- Мы видели их только на похоронах, - признаются те, кто был с Зыкиной в последние годы ее жизни.
После всенародно отпразднованного восьмидесятилетия, несмотря на то, что передвигаться Зыкина могла только на инвалидной коляске, ее актерская душа по-прежнему рвалась на сцену. Ансамбль "Россия" планировал большой гастрольный тур по просторам бывшего Советского Союза. Ради этого она поднялась с постели, колоссальным рывком души артистка вытащила себя из многомесячной депрессии.
Но сказалось сильное нервное и физическое напряжение, связанное с юбилейными торжествами, - Людмила Георгиевна в очередной раз попала в больницу. Близкие к ней люди думали, что все обойдется в очередной раз. Врачам не раз удавалось вырывать ее из лап смерти.
Утром 1 июля этого года Ксения Рубцова как обычно торопилась в офис ансамбля "Россия", перед самым крыльцом которого на ровном месте сломались два каблука ее новеньких туфлей. Просто хрустнули, и все. Зайдя в кабинет Зыкиной, она подошла к огромному зеркалу, висевшему на стене.
- Извините за подробности, только стала красить губы, как раздался страшный треск, казалось, что зеркало рухнет на пол. Я в ужасе отпрянула в сторону...
Через час позвонили из больницы и сказали, что Зыкина скончалась...
Вышла путаница с местом захоронения всенародно любимой певицы, в московскую мэрию пришло письмо на бланке очередного зыкинского фонда с просьбой похоронить Людмилу Георгиевну на Даниловском кладбище. Чиновники в суматохе бумагу подписали. Потом организаторам похорон пришлось лично объяснять московскому мэру, что великая певица достойна упокоиться на Новодевичьем кладбище.
- Вы не поверите, но денег на похороны не было, спасибо тем городам и весям, которые позволили потратить деньги, что были перечислены как предоплата ее юбилейного тура, - говорит Ксения Рубцова.
Похоронили любимую миллионами певицу достойно, так, как подобает ее имени. Хотя многое из того траурного закулисья осталось болью в сердцах организаторов похорон. Ну, когда на полном серьезе в Концертный зал имени Чайковского не разрешали вносить гроб с телом Зыкиной, пока наличкой не заплатят тридцать тысяч за уборку территории вокруг концертного зала. Заплатили. Гроб занести разрешили...
Крылечко узкое
Ноябрьская морось густой пеленой покрыла Москву, скорбные аллеи Новодевичьего погоста. Могила великой певицы вся устлана еловыми ветками, православный крест, неброский портрет. Букеты цветов.
У могильного холмика стояла женщина средних лет и что-то беззвучно шептала губами. Заметила меня, смутилась...
- Я из Киргизии, в Москве проездом. Все бросила и к ней пришла, она моя любимая певица.
...Неброская табличка, над дверью перед которой узкое крыльцо, говорит о том, что здесь располагается государственный ансамбль "Россия".
Татьяна Александровна Свинкова, его сегодняшний директор и художественный руководитель, встретила меня настороженно, с душой, застегнутой на все пуговицы. О Зыкиной ей говорить трудно, женщина постоянно плачет и беспрерывно курит.
- Я двадцать пять лет пробыла с ней, мы за ней были как за каменной стеной, а теперь осиротели. Почему-то журналистов интересуют только какие-то бриллианты. Это недостойно памяти великой певицы, - тихо говорит Татьяна Александровна.
Ансамбль "Россия" переживает не лучшие времена, уволился его главный дирижер, народный артист России Анатолий Соболев. В заявлении об увольнении он так и написал: "Не считаю возможным работать под руководством Татьяны Свинковой".
Предупреждена об увольнении с января будущего года ближайший зыкинский костюмер Людмила Оськина. Несколько десятков лет Людмила Дмитриевна была родным человеком для певицы. В трудные годы болезни просто не отходила от нее ни на шаг.
- Я слишком много знаю некрасивого и неискреннего, поэтому от меня хотят избавиться, - тихо призналась Людмила Дмитриевна.
Артисты государственного ансамбля "Россия" получают грошовую зарплату - тринадцать тысяч в месяц считаются хорошими деньгами.
- При Зыкиной были концерты и доплаты, а сейчас ничего нет, - грустно говорили золотые голоса "России". В мае заканчивается договор на аренду помещения в том самом доме на Фрунзенской набережной, 18, и скорее всего "Россия" тот конкурс не выиграет. Стены, которые тридцать лет слышали зыкинский голос, сменят хозяев.
- Нам выделили бывший ДК "Железнодорожник" в Западном округе столицы, там и музей Людмилы Георгиевны будет. Туда смогут приезжать и работать многие народные коллективы, - убеждена Татьяна Свинкова.
- Музей Зыкиной нужно основывать там, где она работала, где каждый лист нотной бумаги помнит тепло ее рук, - вторят ее оппоненты.
Те, кто долгие годы грелся от сияния таланта и имени Людмилы Зыкиной, сегодня уже друг друга не слышат. И не хотят слышать. И не услышат. ООО "Дом Людмилы Зыкиной" и государственный ансамбль "Россия" через несколько месяцев после смерти певицы превратились в оппозицию. Каждая со своей правдой, амбициями и претензиями. У каждого свои далекоидущие планы.
- Каждый к вершине зыкинской славы шел своей дорожкой, и не всегда праведной. Пока была жива "мама", она могла сказать свое громкое "цыц", и все молчали. А теперь слушать-то уже некого, - по-мужски откровенничает Николай Степанов.
Делить-то им есть что: кроме недвижимости и прочих материальных благ у Зыкиной осталось колоссальное духовное наследие. Тысячи записанных песен, книги, авторское наследие от которых может безбедно кормить долгие десятилетия.
Ну, главное даже не в этом. Все ее состояние пусть делят закон и те немногочисленные родственники, на которых свалилось все это богатство. Главное в том, что через несколько лет такой дележки-драчки мало что останется нам, миллионам ее слушателей, ради которых она и прожила всю свою жизнь.
Боюсь, что в бездну склок и войнушек попадет то дорогое, к которому захочется прикоснуться России послезыкинской.
...Издалека казалось, что Людмилу Зыкину искренне любили миллионы.
- Ой, мы вас любим! - часто говорим мы тому или иному кумиру, и каждый из нас несется дальше в своем хаосе жизни. А любят нас только те, кто с нами рядом, кто с нами делит стол и кров.
Зыкина заплатила за свой талант, за тот редчайший симбиоз, когда ее одинаково любили и власть, и народ, очень дорогую цену. Цену тотального внутреннего одиночества. А те замечательные песни, которых она искренне называла "детьми", оказались просто песнями, которые звучат только тогда, когда их хотят слушать...
"Очень скучаю. Ловлю ваш голос, но, увы, где-то вы совсем исчезли!
...Мы не живем, а выживаем. Фабрика не стоит, а уже лежит на боку. Все растащили, разворовали, пожилые люди говорят, что в войну такого не было. Половина поселка на бирже. Часть просто болтается. Летом выкапывали друг у друга картошку...
Издергали бытовые условия: отключают воду, почти постоянно нет газа, на нуле отопление. В общем, в чем ходим по улице, чаще в том и спим. Высокая заболеваемость, невозможность лечения...
Проводила брата на Урал, убежал к родственникам. У него есть перспектива там обосноваться. Мне бежать некуда, я на II группе инвалидности.
Извините, Людмила Георгиевна, что письмо мое не очень веселое..."
Рогалева Е.А., пос. Лукново Владимирской области. Декабрь 1995.
"И.О. голоса Людмилы Зыкиной":
За несколько месяцев до своей кончины Людмила Зыкина представила миру свое творческое продолжение. Воронежскую певицу Ольгу Чиркову она назвала "и.о. моего голоса".
- Людмила Георгиевна услышала мое выступление по телевидению и дала команду меня найти. Но меня нашли не сразу, видно, так искали... Я живу и работаю в городе Воронеже, так что разыскать меня совсем нетрудно.
Мы встретились в последний год ее жизни на записи одной из телепрограмм, у меня коленки тряслись от волнения. Это же кумир моих родителей! Людмила Георгиевна была очень хлебосольной душой. Возле нее многим было тепло. Всем дирижерам и музыкантам она про меня говорила так: "Не вздумайте ломать девочке голос. Пусть поет так, как ей это Бог дал..."
Почему я не стала солисткой ансамбля "Россия"? У меня в Воронеже свой коллектив под управлением моего папы. Потом, пока лучше быть второй девкой на деревне, чем пропасть в городе. Москва-то, она слезам не верит. Я пою много песен из репертуара Людмилы Георгиевны и счастлива, что она от души меня на это благословила.