Вчера гостем редакции был президент Российской академии наук, академик РАН Юрий Осипов, который рассказал, на каких условиях нельзя возвращать в страну покинувших ее ученых, появляется ли "параллельная наука", как решать проблему жилья для молодых специалистов.
Российская газета: В конце прошлого года большой резонанс вызвало письмо к руководителям нашей страны группы российских ученых, работаюших за границей. И вот уже в минобрнауке готовится программа по возвращению соотечествеников из-за рубежа. На это предполагается выделить впечатляющую сумму - 12 млрд рублей. Не получится ли так, что возвращенцы окажутся на коне, им создадут условия работы не хуже, чем на Западе, а наши ученые, кто в самые трудные годы никуда не уезжал и трудился здесь, останутся, как говорится, при своих? Словом, не обострит ли такое возвращение ситуацию в научной среде?
Юрий Осипов: В принципе ничего плохого нет, если хорошие специалисты будут возвращаться в Россию. Но хочу сразу подчеркнуть, что тот, кто думает, будто бы уезжали самые лучшие, а остались слабые, серьезно ошибается. В России все эти годы вели исследования на мировом уровне тысячи ученых, которые публикуются в самых престижных научных журналах. Что же касается уехавших, то, конечно, среди них есть выдающиеся специалисты, например, математик Сергей Петрович Новиков и другие. Но принципиально важно, что они в своих западных университетах поставили условие: половину года работают в России, а половину - за границей. То же могу сказать и о нашем выдающемся лингвисте Вячеславе Всеволодовиче Иванове, который регулярно присылает мне отчеты о своей работе, где подписывается: член Российской академии наук. И таких наших специалистов с мировым именем, кто постоянно держит связь с академией, немало.
Что касается письма группы работающих за границей ученых, о котором вы говорите, то среди них, за редким исключением, нет имен, которые занимали бы серьезные позиции в науке. Я не хочу никого обидеть, но просто надо расставить точки над "i". Да, они многое о положении нашей науки пишут правильно, но ровно то же самое мы много раз говорили в самых высоких кабинетах. Более того, приводили куда более серьезные аргументы и доводы. Так что восприятие письма, как некое откровение, нам кажется странным.
Конечно, мы - за то, чтобы хорошие ученые возвращались в Россию, но работать они здесь должны на абсолютно равных условиях. Чтобы не было никакого деления на "варягов" и всех остальных. Иначе мы взорвем наше научное сообщество, которое с таким трудом удерживалось последние 20 лет. Хотя, честно говоря, я пока не совсем понимаю, как это будет выглядеть на деле. Ведь у нас зарплаты очень скромные, с жильем большие проблемы.
Представляете, возвращенцу дают квартиру. Как на это должен реагировать российский ученый, чья квалификация может быть и не ниже и который давно мается без жилья? Вопрос очень сложный.
РГ: А есть примеры, когда наши соотечественники возвращаются?
Осипов: Да, есть. Они покрутились в западных университетах и пришли к выводу, что в России имеются свои плюсы. И что далеко не всё решают деньги. Кстати, сейчас зарплата в среднем по академии составляет 30 тысяч рублей. Конечно, это далеко до уровня западного университета, но уже и не шесть тысяч рублей, как было еще пять лет назад. Так вот что у нас привлекательно? Например, наше научное сообщество очень открыто, на семинарах обсуждаются совершенно сырые идеи, и люди не боятся, что кто-то у кого-то что-то позаимствует. Именно так в спорах и дискуссиях рождается настоящая наука. На Западе система более закрытая: говоря образно, там индивидуалы работают каждый в своей скорлупе, и каждый стремится как можно быстрее закрепить за собой идею. Но еще раз повторяю, если к нам будут возвращаться хорошие ученые, это надо только приветствовать.
РГ: Читатель из Саратова спрашивает: при средней по академии зарплате в 30 тысяч рублей, насколько велик разрыв между стоящими на верхних и нижних этажах иерархии?
Осипов: Разница очень небольшая, если не считать сумм, которые выплачиваются за научные звания академикам и членам-корреспондентам. Так, зарплата вице-президента РАН около 40 тысяч рублей, у меня около 100 тысяч. Скажем, в некоторых исследовательских институтах и вузах зарплаты куда больше. И у нас есть институты, где сотрудники в среднем получают 50-60 тысяч рублей, но эти деньги они зарабатывают на контрактах.
РГ: Вы упомянули об острейшей для нашей науки проблеме - жилье для молодых ученых. Есть шансы хотя бы в какой-то мере ее решить?
Осипов: Очень больной вопрос. Еще год назад мы предлагали такую схему. Пусть государство выдаст академии деньги, на них мы построим на площадке РАН дешевое жилье и распределим среди талантливых молодых ученых. Если получивший его человек проработает в институте 5-6 лет и станет очевидно, что он действительно сильный, перспективный специалист, то ему надо предоставить право выкупить квартиру по строительной себестоимости. Думаю, что и институт, где этот человек работает, мог бы ему помочь, раз в нем заинтересован. Конечно, для реализации такой схемы нужен жесткий контроль, но она вполне жизнеспособна. Если бы мы таким образом за три года построили, скажем, пять тысяч квартир, это бы очень сильно изменило ситуацию с молодыми учеными.
Эти предложения мы высказали Дмитрию Анатольевичу Медведеву, он очень заинтересовался, а потом вдруг сказал: "Давайте построим жилье, но по другой схеме, как мы это сделали для военнослужащих". Попросил нас подготовить все расчеты на строительство трех тысяч квартир и обещал полную поддержку. Это его заявление прозвучало на встрече, в которой участвовали и молодые ученые, в том числе и те, кто работал за границей и вернулся в Россию. Прямо скажу, слова президента вызвали у них большой энтузиазм.
Подробный материал о встрече с президентом РАН будет опубликован в ближайших номерах "РГ".