Евгения Дятлова теперь можно чаще увидеть поющим на концертах, нежели на театральной сцене. Зрителям, приходящим на "его" спектакли в Театр на Васильевском, сообщают, что артист отправился в творческий отпуск на два года. Корреспондент "РГ" выясняла, ради чего популярный театральный актер пошел на столь решительные перемены в своей карьере....
Российская газета: По театру скучаете?
Евгений Дятлов: Нет. Говорю вам искренне, как актер, просидевший за кулисами не один год без роли. То есть без такой, что называется "ах!" и "блеск", и ради которой можно пожертвовать многим. Да, я сделал перерыв. Театральная ситуация сейчас изменилась в корне. Театр переживает кризис. Сегодня надо идти на какие-то компромиссы. Честно говоря, я и морально истощился.
РГ: И это говорит человек, игравший главные роли в востребованных у зрителя спектаклях "Дон Жуан", "Опасные связи", "Последняя жертва", "Вертепъ" ?!
Дятлов: Нельзя играть годами одно и то же, копируя найденное однажды. Не хочу работать "на конвейере". Мне интереснее быть не столько частью какого-то большого целого, сколько обрести свой голос. Единственный спектакль, который я себе оставил, - "Дни Турбиных" в Молодежном театре на Фонтанке. Ведь когда я поступал туда на работу, у меня была сумасшедшая мечта: играть во всех спектаклях Семена Спивака и непременно главные роли. Но она сбылась только в "Днях Турбиных".
РГ: Зрители считают, что вы предпочли кино театру, ведь сегодня по телевизору идет сразу несколько сериалов с вашим участием: "Улицы разбитых фонарей", "Братья", "Охота на Золушку" и другие. А теперь еще и начали писать песни. Похоже, что и ради этого вы ушли из театра?
Дятлов: Я не композитор-песенник, не сижу за инструментом ежедневно, сочиняя мелодии, а пишу, когда чувствую отклик в душе. Возможно, скоро запишу диск своих песен на стихи Евгения Красавцева, их уже 12, гитарист Николай Криворучко сделает аранжировки. Два поэта пробудили во мне музыку - Евгений Красавцев и Давид Самойлов, я услышал ее, читая их стихи.
А как исполнитель я могу похвастаться двумя альбомами, где записал "чужие песни": "Ноченька" и "Портрет". Да и с Олегом Погудиным мы когда-то записали "Бирюзовые, златы колечки" и кассету военных песен.
РГ: В конце 80-х вы играли на скрипке и пели в группе "АукцЫон". Какие воспоминания о том времени остались?
Дятлов: Тогда я был студентом Ленинградского театрального института. Это был пик ленинградского рока. И я до сих пор отношусь к "АукцЫону" с огромной любовью, снимаю перед ним шляпу. Настоящие музыканты, бродячие, классные, безумно любящие музыку, театрализацию. Их творчество, отношение к музыке ничем не было пропитано и "отравлено" - ни рок-движением, ни какими-то социальными и политическими явлениями. Или лозунгами вроде "мы вместе!". Это был честный и творческий выплеск.
Но когда в 1997 году я стал заниматься сольной карьерой, то решил петь не рок, а романсы. Вспоминаю песни из детства, юности, воскрешаю их. А что-то современное предпочитаю сочинять сам. Я не ставлю во главу угла задачу быть неким флагманом, скажем, романсового движения или ретро, то есть взять формочку, спрятаться за нее и безбедно существовать. Музыка для меня - это из области прекрасного, она сопровождает меня с самого рождения.
РГ: Романсы и душевные песни опять входят в моду....
Дятлов: И это не случайно. Сейчас столько мусора в музыке, что просто беда. Такая жутчайшая беспомощность, никчемность, неспособность авторов сочинить мелодию и текст к ней, для этого ведь нужны труды душевные. Эфир заполнен посредственностями. Цензуры нет, зато существует диктат формата. А что такое формат? Умение держаться на плаву. Огромная кормушка. Самая честная музыка - та, которая проверена временем. Она теплая, душевная, она, естественно, не отвечает никаким форматам и поэтому не может быть двигателем сбора урожая с определенных полей.
Я люблю эту музыку. У меня есть несколько программ: русский старинный и городской романс, русские, украинские, цыганские народные песни, песни из кинофильмов, военные, ретро - танго, песни 30-40-х годов. И еще масса замыслов.
РГ: Среди ваших учителей был и Эдуард Хиль. Какой совет мэтра вы особенно запомнили?
Дятлов: Когда мы учились в театральном институте, Эдуард Анатольевич преподавал там и отобрал несколько человек, в том числе меня и Олега Погудина. Хиль - замечательный человек, мягкий, добрый. "Ну, здравствуй. Спой. (Начинает имитировать интонации знаменитого певца. - Прим. С. М.) Слушай, у тебя замечательный голос. И октав много. Мы с тобой многое сделаем. Ты любишь русские песни?"
Русские песни я любил с детства, у меня была пластинка Федора Ивановича Шаляпина, исполняющего народные песни. "Я тоже обожаю их. И принесу тебе ноты", - говорил мне Эдуард Анатольевич. А потом мы пели: "Ноченька", "Не велят Маше за реченьку ходить", "Прощай, радость". Потом Хиль принес ноты Мусоргского... Я окончил музыкальную школу по классу скрипки, любовь к классике у меня огромная. Так что у нас сразу нашелся общий язык, да и вкусы совпали. Мы пели романсы Рахманинова, песни Гаврилина, я был в восторге от "Ночи перед казнью".
Но говорить, что я пришел в мир искусства с тем, что могу спеть как звезда эстрады, - ерунда. Нет, я пришел решать свои задачи. В песнях, концертах, в театре, в кино. Честно говоря, я хотел бы играть в театре и кино столько, сколько пою. Играть разные роли. Но никто мне их не предлагает.
РГ: Разве мало фильмов с вашим участием?
Дятлов: Это только кажется, что много. Ежедневные сериалы, растягивающиеся не на одну неделю. Плюс частота их повторения ("Улицы разбитых фонарей", "Черный ворон"). Я снялся в очень небольшом количестве фильмов, а уж интересных из них вообще один-два. Хотя это тоже работа, в которой я оттачиваю свои приемы, позволяющая дер жать себя в форме. И очень хорошая материальная поддержка. Мечтаю об интересном полнометражном фильме, с хорошим режиссером, с сильной драматургической основой. Но об этом все мечтают. Может, надо немного подождать, "посидеть на бобах", чем, вероятно, я и займусь. Если ты достоин, то в конце концов тебя пригласят. А не достоин - значит, разворачивайся и иди в другую сторону. Такая у меня позиция.