Хороший повод для оптимизма: наша команда по бобслею впервые попала на зимние Игры сразу пятью экипажами - три у ребят и два у девушек. Однако лидер сборной Александр Зубков в эксклюзивной беседе с корреспондентом "Российской газеты" осторожен в обещаниях: задачу, мол, по составам выполнили, а там... будем стараться просто делать свою работу.
Экипаж машины ледяной
Российская газета: Александр, вам посчастливилось побывать на трех Олимпиадах, причем в разных качествах - на санках, потом в бобе. Вы были рулевым олимпийской сборной команды России в Солт-Лейк-Сити и в Турине. Какие ощущения?
Александр Зубков: Чувствуешь, что это очень престижно. Хочешь выступить как можно лучше, показать достойный результат. Конечно, на Олимпиаде в Турине мы уже не считались новичками, боролись наравне с немецкими командами, которые являлись фаворитами на тот момент. И им пришлось оценивать наши возможности очень серьезно. Немцы знали, на что мы способны.
РГ: Туринская серебряная медаль вас как-то изменила?
Зубков: Я такой же. Прописная истина, но ведь нельзя останавливаться на достигнутом. Если бы что-то изменилось в этом смысле, я бы вообще закончил со спортом.
РГ: Но вы спокойнее, увереннее стали подходить к тренировкам? Может, груз ответственности исчез?
Зубков: Это да, конечно. Мы сумели принести медаль в бобслее - за последние 15 лет такого серьезного достижения не было.
РГ: Наверное, банальный вопрос: Олимпиада в ряду соревнований стоит отдельно?
Зубков: Олимпиада особняком стоит, это как бы отдельный вид программы. Это не чемпионат мира и ни в коем случае не Кубок мира. Люди четыре года готовятся к этому старту и относятся к Играм предельно серьезно, потому что любая ошибка лишает возможности бороться за медаль.
РГ: Довлеет ли ответственность, которую возлагает на вас Федерация? Ведь программа-максимум у руководства команды - "золото". В шутку не в шутку, но говорят: нужны четыре медали, две из них - высшего достоинства.
Зубков: Ответственность большая. Задачу с попаданием выполнили, теперь - сами Олимпийские игры. Стараемся не обращать внимания на давление. В первую очередь делаем свою работу - и все.
РГ: Как отразилась на команде, на ее состоянии трагедия, произошедшая с Ириной Скворцовой?
Зубков: Трагедия сильно потрясла. Мы были в шоке, конечно. Подобного никто не мог предположить. Ведь это была ошибка не спортсменов, а организаторов. Я с такими случаями никогда не сталкивался. Психологически больше всего пострадали участники происшествия. Сейчас все переживаем за здоровье Ирины.
РГ: После случившегося боязни нет? У ребят, у девочек?
Зубков: Ну, за девочек сказать не могу. А страх вообще-то есть всегда. Все мы люди. Но боишься не за себя, а за тех ребят, которые сзади. Ведь ты - пилот, отвечаешь за их жизнь и здоровье. Ответственность, повторяю, на пилоте, который управляет болидом. О себе скажу: я стал более внимательно относиться к своей работе.
РГ: Были, конечно, в вашей спортивной карьере неприятности на трассе. Какие самые крупные?
Зубков: Моему экипажу случалось несколько раз переворачиваться на трассе. Однажды мой разгоняющий Дмитрий Степушкин получил болезненный ожог плеча, скользя по льду, - вывалился из боба на огромной скорости. Что касается меня лично, то серьезную травму я перенес в 2007 году - был отрыв ахилла. Кстати, в прошлом году я на несколько недель летал в Германию на консультацию к хирургу, который делал мне операцию на ноге.
РГ: Как себя сейчас чувствуете?
Зубков: Хорошо. Правда, врач сказал, что необходимо каждый год делать определенные профилактические процедуры, чтобы ахилл не болел.
РГ: Благодаря вашим успешным выступлениям бобслей стали относить у нас к числу "потенциально урожайных" видов спорта. Причем вы предстаете в роли пилота как в экипажах "четверок", так и "двоек" - выигрывали Кубок мира, чемпионат Европы, становились серебряным призером Олимпиады. Сейчас в Ванкувере какому экипажу будете отдавать предпочтение - "четверке" или "двойке"?
Зубков: Тут без приоритетов. Буду выступать в обоих видах. И на "двойке", и на "четверке" можно и нужно бороться.
РГ: "Двойка", "четверка"... Как скатываетесь? Настраиваетесь накануне все вместе или каждый сам по себе?
Зубков: Настрой, все установки - во время совместного тренировочного процесса. Сейчас требуют доработки некоторые моменты прохождения трассы именно на "четверке". Должно быть все синхронно, нужно набрать наибольшую скорость на старте, не потерять в скорости во время посадки. Ведь любой порыв ветра - и скорость теряется, гасится.
РГ: Разгоняющим уже точно будет Алексей Воевода?
Зубков: В "двойке" - да, Воевода. А кто будет разгоняющим в "четверке" - определится позже.
РГ: Вы уже, разумеется, знаете, кто на Олимпийских играх в Ванкувере будет составлять вам ожесточенную конкуренцию...
Зубков: Конечно, немец Андре Ланге, канадцы Пьер Людерс и Линдон Раш, швейцарец Бэт Хэфти... Это элита.
РГ: Сезон сейчас олимпийский, но непосредственно перед Играми ни Ланге, ни Людерса нет в головной части Кубка мира. С чем это связано?
Зубков: Люди готовят технику. Трассы на Олимпиаде - серьезнейшие, очень скоростные. Вот и испытывают машины: как они поведут себя на трассе на прямых участках?
РГ: В Ванкувере, получается, самая быстрая трасса?
Зубков: На сегодняшний день - да. Более скоростной просто нет. Наивысшая скорость была развита бобом-"четверкой" - 153 километра в час и "двойкой" - 149. Знаете, уже на третьем вираже в Ванкувере болид катится со скоростью более ста километров.
РГ: Вы сколько раз по ванкуверской трассе ездили?
Зубков: В 2008 году катали целую неделю. Потом Кубок мира прошел, и в прошлом году были там десять дней. Хорошо, что была возможность попробовать трассу.
РГ: А как насчет безопасности?
Зубков: Любая трасса - опасная. Ведь знаете: бобслей не из легких видов спорта. Испытываешь серьезные перегрузки. А на олимпийской трассе очень сильно устает голова.
РГ: Напряжение на голову, на глаза. Как же накануне нужно готовиться? Книгу не почитаешь и за компьютером не посидишь...
Зубков: Ну почему? Если есть свободное время, можно и книжку почитать.
РГ: Ведь нужно отдохнуть, выспаться как следует, чтобы трасса не снилась.
Зубков: А она все равно будет стоять в глазах. Любой пилот заранее себя настраивает - с вечера. Прикидывает, как он будет вести гонку, что будет происходить на трассе. Проходя вдоль трассы перед гонкой, определяет, где можно схитрить, лучше выйти из виража, если машина позволит.
Лыжи - санки - болид
РГ: В одной из песен Высоцкого конькобежцу советовали поменять коньки на санки. Вы почти так же и сделали, только поменяли на сани лыжи.
Зубков: Да, лет 20 назад перешел в санный спорт. В 1994 году был в этом виде чемпионом мира по юниорам в "двойке" вместе с Даниилом Чабаном. В Братске была санная трасса, можно было тренироваться.
РГ: Вы ведь в Братске и родились...
Зубков: Точно, но когда стал заниматься бобслеем, приезжал туда лишь по окончании сезонов на пару месяцев. А летом российские бобслеисты тренируются в Воронежской области, там мы отрабатывали стадию разгона с различными составами экипажей. Теперь вот перебрался в Дмитров Московской области, получили на семью трехкомнатную квартиру. Самое ценное в этом переезде то, что новая ледовая трасса в Парамонове - всего в 20 километрах от дома.
РГ: Оцените, пожалуйста, трассу в Парамонове.
Зубков: Я на ней катался в январе прошлого года. Это то, что нужно. Ведь все наши трассы с естественным льдом устарели. А эта - искусственная, сейчас везде переходят на трассы с искусственным льдом. Ощущения абсолютно другие. Очень хорошая трасса и для нас, профессионалов, и для начинающих бобслеистов. И еще: я считаю, что и машины нужно собирать у нас в России. Нужны собственные механики, свои институты, которые бы работали над совершенствованием боб-болидов. В Германии это спорт номер один, и в него делаются большие вложения. У них четыре трассы, несколько клубов, которые соперничают между собой. Нам тоже нужна своя база, от которой можно было бы отталкиваться.
РГ: Бобслей - возрастной вид спорта, в него приходят атлеты из других видов. А долог ли век самого бобслеиста?
Зубков: Сегодня он уже перешагнул за 40 лет. Это для пилота, а разгоняющий может оставаться в бобслее лет до 35 - 37. Тому же Пьеру Людерсу будет во время Олимпиады 40. Наверняка вы хотите спросить и о том, когда я собираюсь завершить спортивную карьеру. Отвечу так: все будет зависеть от здоровья.
РГ: Может, даже в Сочи-2014 выступите?
Зубков: Хотелось бы, конечно, но до Сочи еще далеко. Сейчас - Ванкувер.
РГ: Вы 15 лет отдали санному спорту, до этого занимались лыжами. А сейчас можете для отдыха прокатиться на коньках, на лыжах, поиграть в хоккей?
Зубков: Честно скажу, на коньках давно не стоял. Тем более не держал клюшку в руках. А на лыжах? Хоть и занимался классическим ходом, могу коньковым способом пройти по прямой.
РГ: Ваша жена Татьяна не поедет с вами в Ванкувер? Она же работник физической культуры и очень хорошо разбирается в бобслее.
Зубков: Нет, будет за мной по телевизору следить. А после гонок будем созваниваться.
РГ: У вас две дочери. Расскажите о них.
Зубков: Елизавете 13 лет, Милане - семь. Старшая занимается санным спортом, выступает на соревнованиях - уже в одном выиграла, в другом была второй.
РГ: В боб не пробовала садиться - хотя бы ради любопытства?
Зубков: Нет, в боб - только через мой труп. Не женский вид спорта - это мое личное мнение. Сани все-таки другое дело.
На технику надейся, но...
РГ: В этом сезоне у вас нестабильные результаты. В чем причина? Знаю, что были эксперименты с техникой...
Зубков: Надеюсь, те, кто переживает за российский бобслей, не разочаровались в нас. Мы не сникли, не остановились. Просто у нас новые машины. Техники в минувшем году было закуплено много. Конечно, надо было бы приобрести машины раньше - года за два до Олимпиады.
РГ: Расскажите о новых машинах.
Зубков: Раньше я катал на "четверке", которую собирала компания "Виннер". Теперь пересел на "Зингер".
РГ: Знаменитая немецкая фирма...
Зубков: Нет, если вы полагаете, что это имеет отношение к старинной фирме по производству швейных машинок, то в данном случае не угадали. Но немцы братья Зингеры, однофамильцы тех мастеров швейных дел, тоже знамениты. Они были гонщиками, и успешными. Так что и с нашими болидами работают либо сами Зингеры, либо механики из их фирмы.
РГ: С вашим болидом какой конкретно механик будет работать - наш или немецкий?
Зубков: Австриец.
РГ: Дорогостоящая эта машина - боб. Слышал, он 50 тысяч евро стоит.
Зубков: Дороже. Цены на определенные запчасти также очень высоки. И обслуживание дорого обходится.
РГ: Ломается боб?
Зубков: Как и любая машина. Бывали случаи, что на этапе выходили из строя. Я лично помню, два раза на трассе машина ломалась. Нужно было делать оперативную замену запчастей.
РГ: Отчего происходят поломки? От трассы или сам виноват?
Зубков: Во-первых, скоростной режим очень высокий. Практически на всех трассах она зашкаливает за 140 километров в час. Во-вторых, давление сильнейшее. Перегрузки колоссальные. Представляете, снаряд такой несется! "Четверка" с экипажем весит 630 килограммов. Больше полтонны, и на такой скорости без тормозов: только пилот управляет машиной.
РГ: Знаю, но все равно каждый раз удивляюсь: тормозить-то нельзя.
Зубков: Вот именно. Если даже захочешь - нельзя, чтобы не портить лед, на трассе запрещено тормозить. Только после финиша торможение выполняют разгоняющие.
РГ: В тот момент, когда вы финишируете и выскакиваете из боба, снимаете шлем и обязательно кричите - это что-то особенное, конкретное?
Зубков: Да нет, просто таким образом передаю привет своим дочкам. Кричу: все нормально, все хорошо!
РГ: Спортивные специалисты любят подсчитывать составляющие компоненты успеха в процентном соотношении. Например, в легкой атлетике, по некоторым данным, 10 процентов - это инвентарь, 70 - подготовленность и 20 - настрой. А в бобслее?
Зубков: Не буду скрывать: главное - техника, машина. Какой бы ты ни был талантливый пилот, без коньков, на которых стоит болид, ничего не сделаешь, как и в "Формуле-1". Так что 60 процентов я отдаю бобу, а остальное - человеческий фактор.
Вези, боб-такси
РГ: Как родные, друзья следят за вашими выступлениями?
Зубков: Хорошо, что по ТВ транслируют и бобслей. Мои друзья, когда в повторах показывают гонку, великолепно понимают ее. Может быть, тонкости и не замечают, но уж во всяком случае грубые ошибки видят. И многие сходятся во мнении, что если экипаж проигрывает, то "не дорабатывает" техника.
РГ: Когда летишь в бобе, конечно, невозможно ни о чем думать. И все-таки?
Зубков: Только концентрация. Ты должен решить вопрос входа в вираж и выхода из него. Представляете, если я подумаю о чем-то другом, что может произойти с болидом?! А от всего внешнего я абстрагируюсь. Даже не слышу гула трибун.
РГ: Вы ведь автомобилист. Можно пилота боба сравнить, допустим, с автогонщиком?
Зубков: Общего мало. Руль у нас совсем другой - это, собственно, рычаги на стальных тросиках, которыми поворачиваются передние коньки. Кроме того, пилот и разгоняющие управляют бобом на поворотах, перемещая свое тело вправо или влево.
РГ: А когда на автомобиле едете по подмосковным дорогам, не возникает никаких аналогий? Не хочется погонять?
Зубков: Нет, адреналина хватает, когда катаюсь по ледовой трассе бобслея. На машине я еду спокойно. Правда, когда с автомобилем что-то происходит - например, его кидает в занос, то чувствуешь ситуацию пятой точкой, как в бобслее. Только за рулем машины можно притормозить и выровнять авто. А в бобе нужны чуточку другие навыки.
РГ: Вы по-прежнему ездите на машине, подаренной Владимиром Путиным после Турина?
Зубков: Нет, что вы! Тот автомобиль у меня давно угнали - еще весной 2007 года. Его так и не нашли. Хорошо, что была застрахована машина. Теперь у меня опять-таки "Лэнд Крузер", но уже "Прадо".
РГ: Есть возможность заработать на Олимпиаде в Ванкувере еще автомобиль.
Зубков: Будем стараться - цели есть.
РГ: Существует такое безумно дорогое развлечение - космический туризм. А что если кто-то захочет прокатиться в бобе по желобу?
Зубков: А уже есть боб-такси, когда пилот-профессионал катает любителя. Так что желающие могут проехаться и почувствовать, что такое бобслей.
РГ: Как вы думаете, сколько может стоить прокатиться с олимпийским призером Александром Зубковым?
Зубков: Не знаю. Но, думаю, не очень дорого. В Швейцарии проезд на боб-такси стоит, по-моему, 250 франков. Так что можно организовать. Главное, чтобы система была отработана. И, считаю, это будет доступно для россиян.