Закон не делит образование на платное и бесплатное, а требования и к частным, и к государственным школам едины. Но так ли это на самом деле? За что берут деньги в частных школах? Кого там учат бесплатно? Кому натягивают оценки? Каких учеников не умеют учить государственные школы? Это обсуждают эксперты "РГ" Сергей Менделевич, директор центра образования N 57, Михаил Случ, директор школы N 1060 (Вальдорфская школа), Вячеслав Жданов, директор негосударственной Ломоносовской школы, и ее научный руководитель Марат Зиганов, Амет Володарский, учредитель негосударственной Лингвистической школы, и директор этой школы Елена Чернышева.
Российская газета: Наш президент Дмитрий Медведев и глава минобрнауки Андрей Фурсенко заявили, что частные и государственные школы получат равные права. В чем сегодня проявляется их неравенство?
Амет Володарский: В законе об образовании частные школы, имеющие аккредитацию, приравнены к государственным. Но на деле они далеко не равны. Для многих даже в самом словосочетании "негосударственная школа" видится какой-то негативный смысл. Поэтому тем, кто решился открыть частную школу, очень нелегко. Ведь постоянно приходится иметь дело с пожарными, санитарными контролерами, с чиновниками управы, которые, не открою секрета, нередко видят во всем "частном" возможность стричь купоны.
Далее. До 2007 года учреждения образования были освобождены от налога на имущество, но сейчас он снова введен. И государственные школы вроде с частными здесь на равных, они тоже налог платят, но фактически деньги из госказны туда же и возвращаются. Если мы говорим о равенстве, надо отменить этот налог хотя бы на период, когда идет реформа образования, чтобы эту часть средств вкладывать в модернизацию школы.
Вячеслав Жданов: Приведу еще один из примеров неравенства. Государственные школы лицензируются один раз в пять лет, а частные - практически каждый год. И за все надо платить. Аттестацию учителей тоже должна брать на себя сама школа. Но платят только негосударственные. Кстати, за каждого учителя - от 12 до 23 тысяч рублей.
Есть еще плата за аренду земельного участка под школой, у нас это 100 тысяч рублей в год. Вот мы решили реконструировать здание. И определенную долю от новых площадей надо отдать городу. При оформлении документов на реконструкцию из департамента земельных ресурсов Москвы пришло письмо, где нам предлагается заплатить за землю 73 миллиона 524 тысячи рублей.
За коммунальные услуги негосударственные школы в отличие от государственных школ ежегодно отдают государству свыше четырех миллионов рублей.
Многие частные школы арендуют здания, и ставка арендной платы растет. Когда-то у школ были льготы по аренде, сейчас их нет. А в Краснодарском крае, между прочим, вообще отменили арендную плату для негосударственных школ. Может, и Москве взять пример?
Марат Зиганов: А вот пример неравенства иного рода. У частных школ есть хорошие методические наработки, которые могут развить российское образование. Мы готовы ими поделиться, но как только чиновники узнают, что мы - "негосударственники", ответ один: "Нам этого не надо!" Я, например, придумал олимпиаду "Интеллект", которая уже проводится и стала международной. Она оценивает интеллектуальные способности и не касается знаний. Даже троечник может принимать участие, если он способный. Предложили чиновникам образования, они даже не заинтересовались.
РГ: А не пробовали в Российском союзе ректоров официально зарегистрировать свою идею?
Зиганов: По существующему положению олимпиада должна быть предметной и предлагать ее может только вуз. А если олимпиада соответствует стандартам образования РФ, которые сместили акценты от знаний к способностям, то, наверное, можно было бы начать регистрировать и не предметные олимпиады.
Почем "пятерка"?
РГ: Наши собкоры из регионов провели опрос родителей, каковы плюсы и минусы частного обучения. Так вот, 99 процентов родителей считают самым главным недостатком высокую плату.На что уходят эти деньги?
Жданов: В свое время частные школы, как и государственные, имели равное бюджетное финансирование. Но три года назад ситуация изменилась. Теперь право выделять деньги отдано местным органам власти. Где-то частные школы продолжали поддерживать, а где-то для них средств не нашлось. Спасибо мэру Москвы, он нам помог. Хотя выделяют меньше, чем государственным школам, - 46 тысяч рублей в год на ученика. Это лишь 9-10 процентов в смете наших расходов. Денег хватает на питание детей с 1-го по 4-й класс и зарплату учителям. Аренда, налоги, оплата коммунальных услуг, покупка учебных пособий, ремонт - за счет родительской платы. Повышение квалификации учителей, аттестация - тоже за счет школы. Что касается стоимости обучения, то она у нас около 60 тысяч рублей в месяц.
Елена Чернышева: В нашей школе стоимость 140 тысяч рублей в год. Но бывает, учим бесплатно или в рассрочку. Представьте, отучился ребенок почти четыре года, а в середине десятого класса у родителей лопнул бизнес, нечем платить за школу. И что же - выгонять? Оставляем, но сохраняем конфиденциальность. У нас же есть, в конце концов, собственные средства.
РГ: В некоторых государственных школах Москвы даже с первоклассников собрали по 30-35 тысяч рублей на "текущие расходы". За что в государственных школах берут деньги?
Сергей Менделевич: В нашей нет. У нас существует благотворительный фонд, куда любой желающий может внести рубль или миллион. Стопка чистых квитанций фонда лежит на столе у охранников. Никогда ни я, ни кто-либо из моих замов не смотрит список благотворителей. Конечно, в бухгалтерии фонда ведется учет, но никто никогда этим не интересуется - запрещено.
Михаил Случ: В нашей школе есть дополнительные платные услуги.
РГ: Около 80 процентов родителей считают большим минусом частных школ натягивание оценок...
Чернышева: У нас в начале каждого учебного года один-два новых ученика уходят из-за того, что получают более низкие оценки, чем у них были в прежней школе. Именно потому, что надеялись: натягивание оценок будет продолжаться и здесь. Ведь пришли в лингвистическую школу, значит, спрос по математике и химии должен быть минимальным. А у нас химия преподается так, что ребята свободно поступают в Российский химико-технологический университет.
Зиганов: Чтобы избежать ситуации с натягиванием оценок, родителям стоит поинтересоваться: проводится ли в школе независимая экспертиза знаний и практических навыков? Хорошо, если ее проводит какая-нибудь сильная государственная школа, которую выбрали сами родители.
Талант или бездарь?
РГ: Чем кроме платы за обучение отличаются друг от друга частные и государственные школы?
Менделевич: Огромное благо, что существуют упертые люди, которые открыли негосударственные школы. Это замечательно, поскольку они не находятся под прямым управлением чиновников и могут строить собственную образовательную политику. На заре романтической эпохи двадцать лет назад я подумывал заняться негосударственным образованием. И понял, что не сдюжу.
Вообще частные школы - клад для нас. Потому что есть дети, которых мы не можем или не умеем учить. Не можем обеспечить определенным группам детей образовательные, воспитательные и бытовые условия, такие, какие могут дать им частные школы.
РГ: Уточните, каких детей вы имеете в виду? Очень одаренных или, наоборот, бездарей?
Менделевич: Не надо сводить все к интеллектуальным способностям. Я говорю, например, о детях, которые не хотят играть по общим правилам, не хотят учить все предметы, поэтому у меня не будут вылезать из двоек. И еще я истерзаю их родителей. А негосударственная школа устанавливает правила, приемлемые для таких детей.
Володарский: Бывает, что в подростковом периоде ребята протестуют - "не хочу учиться, не буду на эти предметы ходить!". Такие сложные подростки попадают в частные школы. Здесь с ними тесно работают психологи и педагоги. Некоторые дети за 45 минут урока не успевают усвоить предмет, а преподаватели не успевают им уделить время. В частной школе есть условия для обучения таких детей: в классе 10-12 человек, могут быть дополнительные занятия после уроков.
Случ: Негосударственные школы становятся "особенными" для определенных запросов родителей. Они вынуждены с ними сотрудничать. Многие государственные школы мечтают о том, чтобы реализовать общественно-государственное управление, о котором так много говорят сегодня. У частных это получается...
Что такое хорошо...
РГ: На что надо обратить внимание, выбирая частную школу, где будет учиться твой ребенок? И как выбрать лучшую?
Зиганов: Я вам расскажу, как выбрать хорошую частную школу. Главными предметами должны быть русский язык, математика, физика, история и т.д. А латынь, игра на скрипке, катание на лошади или прыжки с парашютом - это второстепенное. Кроме того, в хороших школах большой штат психологов, в каждой параллели есть логопед, который работает с детьми до 7-8-го класса.
Конечно, родителям надо оценить, в каких олимпиадах, конкурсах участвовали ученики школы и насколько успешно. Следующий критерий - оснащенность. Когда к нам приезжают иностранцы, они первым делом заходят в библиотеку, медицинский кабинет и туалет. Сюда следует заглянуть и родителям. И еще. Выбирайте школы, где знания и навыки по фундаментальным предметам подтверждаются городскими контрольными проверками, ЕГЭ и олимпиадами.
Жданов: Наши родители говорят: "Не надо бассейна и шикарных помещений. Должен быть чистый туалет и хорошая столовая. А самое главное, чтобы у учителя горели глаза".
Володарский: Поинтересуйтесь, есть ли у школы родительские сайты в Интернете, почитайте их. Важно узнать, с какими вузами школа сотрудничала до ЕГЭ, как выпускники сдали Единый экзамен, есть ли в школе дополнительные учебные планы, сколько они стоят?
Чернышева: На дне открытых дверей мы анкетируем родителей - какими критериями они руководствуются при выборе школы? Для них первое - профильное обучение. Второе - педагогический коллектив, третье - образовательная программа. Я считаю, что педагогический коллектив должен быть на первом месте.
Нашествие "живопырок"
РГ: Есть среди частных школ очевидно плохие?
Жданов: Да. Четыре года назад в Москве работали 242 негосударственные школы, а сейчас аккредитованы 125. То есть у слабых отозвали лицензии или они сами закрылись. Я несколько лет был членом комиссии по лицензированию, так что насмотрелся всякого. Есть, к примеру, школы, называю их "живопырками", где учатся, допустим, 50 детей. Снимается неприспособленное крошечное помещение, кухня - восемь квадратных метров, где стоит бытовая газовая плита. На этой кухне и готовят, и детей кормят. Я на комиссии голосую против выдачи лицензии, а мне другие директора говорят: "Как же так, это же частная школа!" И в конце концов эти школы получают лицензии. А я не хочу, чтобы по таким судили о негосударственном образовании. По моим оценкам, подобных "живопырок" около 30 процентов.
РГ: Читательница из Ярославля Ольга Савельева пишет, что в городе есть Вальдорфская школа, но там такой специфический подход и программы, что потом невозможно поступить в вуз. Такое может быть?
Случ: Может, конечно. Но с чем тут спорить? Некоторые государственные школы устроены таким образом, что после них невозможно поступить в вуз.
РГ: А что делать с плохими государственными школами? Закрывать?
Менделевич: Понимаете, хороших школ остро не хватает. Поэтому слабые нужно не закрывать, а присоединять к сильным. Уже много лет идут разговоры о создании сетевой модели, когда несколько школ объединяются под единым управлением вокруг более успешной. Например, у Ефима Лазаревича Рачевского - директора центра образования N 548 - объединены, по-моему, четыре школы, где учатся около 1800 человек. Но это на окраине Москвы, а в центре подобное сделать намного сложней. Я сам попытался было стать подопытной мышью и попросил отдать мне какую-нибудь вымирающую школу. И выслушал столько оскорблений, сколько не слышал за всю свою предыдущую жизнь. Правда, школу в конце концов все-таки отдали.
Володарский: Если мы приглашаем Гуса Хиддинка, чтобы он сделал сборную команду более успешной, почему нельзя дать шанс в образовании своим хиддинкам, таким, как Сергей Львович? Давайте закрывать школы, которые дышат на ладан, объединять их в некую ассоциацию из трех, четырех, пяти школ.
Обещанного шесть лет ждут
РГ: Зарплата учителей в частных школах, как правило, выше, чем в государственных. Чем вы, Сергей Львович, привлекаете новых учителей?
Менделевич: Возможностью работать в прекрасном дружелюбном, творческом коллективе интеллигентных людей. Отсутствием бессмысленных придирок и неисполнимых требований. У нас есть своеобразное поощрение. Дети многих учителей учатся или учились в нашей школе. И многие педагоги приходят к нам только ради этого. У меня самого пятеро детей, младшая сейчас учится в 7-м классе нашей школы. Но учителя я никогда не беру на работу сразу. Сначала пусть покажет себя, проводя уроки четыре или шесть часов в неделю. Посмотрим, сошлись мы или нет характерами. Молодежи за последние годы к нам пришло довольно много - человек десять. Вообще своим коллективом горжусь, например, в финал конкурса "Учитель года-2009" вышел Сергей Волков, наш преподаватель русского языка и литературы и редактор журнала "Литература". Он не стал победителем, но он давно выше всех финалов.
Жданов: Если приглашаем учителя, то обеспечиваем его социальным пакетом с хорошей медицинской страховкой и бесплатным питанием. Зарплата, естественно, "белая", не в конвертах. Так что можно взять кредит или получить налоговый вычет. Принимаем новых педагогов только с опытом работы не меньше 6 лет. Средняя зарплата наших педагогов - 63 тысячи рублей. Но есть и такие, кто 100 тысяч получает.
Случ: В государственных школах тоже все учителя зарабатывают по-разному. У Сергея Львовича - центр образования, у него финансирование выше, чем у меня в обычной общеобразовательной школе. В государственных школах, к сожалению, нет возможности материально стимулировать учителя.
Выгнали за светофор
РГ: Здесь говорили, что особенность частной школы в том, что она учит не только одаренных, но и самых трудных. Не означает ли это, что детей отсюда не отчисляют? Кстати, это и потеря немалых денег.
Жданов: У нас редко уходят, если только бизнес у родителей лопнул. Такого, чтобы кто-то ушел, потому что не нравится, я не припоминаю. Бывало, мы сами настаивали, чтобы родители забрали документы. За пять последних лет такое было всего три раза. Причины - кража, конфликтное поведение.
Чернышева: А мы выгонять за кражу не стали. Пожалели и не ошиблись. Парень все понял, осознал, вернул то, что взял. С ним беседовали два учителя, и дальше информация никуда не пошла. Мальчик остался, прекрасно окончил школу.
РГ: А за что выгоняют из государственных школ?
Менделевич: В последний раз я выгнал ученика за переход улицы Знаменки (там находится школа) в неположенном месте. Как-то мы расставались с мальчиком из 8-го класса за неоднократное оскорбительное недостойное отношение к барышне и распространение слухов о ней.
Случ: Не помню таких жестких ситуаций, чтобы вынужден был кого-то выгонять.
Володарский: Вообще, в завершение нашего разговора хотел бы сказать: не надо вносить раскол в образование. Мне кажется, неправильно делить его на частное и государственное. Мы все делаем одно общее дело.