В самом подборе картин для этого Берлинале очень чувствуется вполне прагматичный расчет. Забота о том, чтобы ни одно из жюри не осталось без пищи для раздумий.
На второй день Берлинского фестиваля в конкурсе показали байопик Роба Эпштейна и Джеффри Фридмана "Вой" - о самом противоречивом и путаном из культовых американских поэтов Алене Гинсберге. Противоречив и фильм: элементы биографической ленты с ее немилосердной идеализацией богоизбранного персонажа в нем спутаны с эпизодами судебной драмы и анимационными пассажами, которые должны передать образный строй самой скандальной поэмы Гинсберга "Вой".
С этой поэмой связан действительно драматичный момент в жизни кумира битников. Ее признали непристойной, возник громкий общественный скандал, был инициирован судебный процесс над поэтом и издателями. Как всегда, за возмутителя спокойствия вступились собратья по перу, поэма была официально реабилитирована. Теперь фильм жестоко ностальгирует по временам очередного поколенческого бунта середины ХХ века, когда гражданские свободы ассоциировались со свободой курить марихуану и трахать все, что рядом. Берлинский зал, уже наученный горьким опытом всех, кто последовал рекомендациям "Воя", дерзновенный взгляд молодежного пророка с экрана встречал ироническим хмыканьем.
Впрочем, проблема этого фильма, как всегда, не в том, кого он выводит в герои, а в том, как он это делает. Перед нами ничем не примечательная, кроме амбиций, режиссура. К тому же подражательная: авторы явно берут за образец картину Тодда Хайнса "Меня там нет" - о современнике Гинсберга Бобе Дилане. Актер Джеймс Франко играет рыцаря без страха и упрека, ему на удивление плоско подыгрывают Боб Балабан и Дэвид Стрэтхайрн, постоянно прерывающая действие анимация смотрится чужеродным телом или тягостным антрактом, который нужно перетерпеть.
Это фильм, безусловно не имеющий шансов в массовом прокате, а прокате артхаусном он может рассчитывать разве только на внимание уцелевших поклонников эпохи битников. Появление столь слабой картины в конкурсе Берлинале можно объяснить только наличием здесь жюри сексуальных меньшинств с его призом - медвежонком Тэдди: в своеобразии характера, судьбы и творчества кумира поколения 50-х гомосексуализм играл не последнюю роль.