Через три месяца в треугольнике - Россия, Белоруссия и Казахстан - начнет действовать единая таможенная территория.
Эксперты опасаются, что в нашу страну бурным потоком хлынут контрабандные товары, в том числе и запрещенные грузинские вина. А импортные авто резко подорожают.
Так ли это? И когда наши страны перейдут на единую валюту? На эти вопросы "РГ" ответил секретарь Комиссии Таможенного союза, академик РАН Сергей Глазьев.
Российская газета: Сергей Юрьевич, недавно первый вице-премьер Игорь Шувалов сказал, что Таможенный союз России, Белоруссии и Казахстана в перспективе станет еще и валютным союзом. Когда это произойдет?
Сергей Глазьев: Пока речь идет об интеграции финансового рынка и расширении расчетов в национальных валютах во взаимной торговле. Сейчас на их долю приходится примерно 60 процентов оборота.
В перспективе, по мере того как будут расти расчеты в нацвалютах, естественным образом встает вопрос и о резервной валюте Единого экономического пространства. В принципе существует два варианта. Либо рубль возьмет на себя функции резервной валюты, потому что в основном расчеты в национальных валютах идут в российских деньгах. Либо надо будет думать о региональной валюте.
РГ: И какой вариант победит?
Глазьев: Для введения региональной валюты, на мой взгляд, требуется более широкое использование разных национальных валют. Скажем, участие Украины и Узбекистана в Едином экономическом пространстве создало бы для этого большие предпосылки. А пока здесь доминирует рубль, введение наднациональной валюты выглядит искусственным.
РГ: Может быть, вообще с этим не стоит спешить? Многие эксперты предрекают крах даже "зоне евро".
Глазьев: Мы должны понимать, что создание наднациональной валюты означает передачу суверенитета страны в денежно-кредитной политике на наднациональный уровень. В условиях кризиса это может оказаться слишком болезненным, так как с помощью кредитной эмиссии решаются многие антикризисные задачи - и социальные, и экономические.
Вопреки прогнозам о крахе евро, его эмиссия имеет более устойчивое основание, чем эмиссия доллара. Американцы действуют по принципу финансовой пирамиды - без каких-либо ограничений. Эмиссия европейской валюты, напротив, проходит под контролем государств - членов "зоны евро", исходя из потребностей мирового рынка в евро и спроса на него со стороны европейских коммерческих банков. Тогда как баланс спроса и предложения на американскую валюту системно нарушен. США фактически являются государством-банкротом: они могут обслуживать государственный долг только за счет печатного станка. Эмиссия новых долговых обязательств для погашения старых неизбежно приведет к дальнейшей девальвации доллара и к снижению его веса в международных расчетах.
Напомню, что, когда единую европейскую валюту ввели в наличный расчет, один евро стоил 70 центов. За восемь лет его курс к доллару вырос почти в два раза.
РГ: Таможенный кодекс союза уже готов к ратификации. Но так и не удалось договориться, как будут распределяться импортные пошлины между нашими странами. Введение единой таможенной территории, назначенное на 1 июля, может быть отложено?
Глазьев: Нет, никто не может пересмотреть решение, принятое главами государств. Все идет по плану. Что касается таможенных платежей, то на последнем заседании нашей комиссии был одобрен проект соглашения по распределению импортных пошлин. Они поступают в общий "котел", для этого в каждом национальном казначействе открывается соответствующий счет. Пошлина собирается в валюте тех государств, в которых проходит таможенная очистка товара. После чего действует специальный алгоритм перераспределения импортных пошлин между государствами.
РГ: Но в этом-то как раз и заминка.
Глазьев: Критерий распределения импортных пошлин уже согласован. За основу решено взять данные по импорту товаров за 2009 и 2008 годы. Отчисления будут рассчитывать пропорционально объему импорта каждой страны.
Сейчас эксперты должны сделать точный расчет, вывести конкретные проценты. Предварительно такая раскладка уже есть, но на последнем заседании комиссии были сделаны некоторые замечания, связанные со спецификой движения импортных товаров. Пришлось делать некоторые уточнения. Например, связанные с льготными ставками импортного тарифа по ряду товаров, чувствительных для потребителей Казахстана, в отношении которых действует переходный период до пяти лет. Исходя из этих уточнений, будут получены итоговые цифры. Думаю, они будут согласованы и объявлены в ближайшее время.
РГ: В прессе было много сообщений, что и по экспортным пошлинам полной ясности пока нет.
Глазьев: И это не так. Сформирован общий перечень товаров, по которым возможно взимание экспортных пошлин, в том числе на нефть. Напомню, что доходы от них не подлежат распределению между государствами - членами Таможенного союза. Вывозные пошлины взимают таможенные органы, выпускающие продукцию за пределы Таможенного союза. Но деньги перечисляются в бюджет того государства, откуда эти товары произошли.
Проблемы, которые обычно муссируют в газетах, связаны со спецификой российско-белорусских отношений по нефти и нефтепродуктам. Но мы исходим из того, что эти вопросы относятся к тематике, главным образом, двустороннего сотрудничества.
РГ: И какой "навар" в итоге получит наша экономика? Или здесь политической выгоды больше, чем экономической?
Глазьев: Не только Россия, но и все три государства Таможенного союза от участия в этом интеграционном объединении получают достаточно весомый прирост экономической активности в ближайшие пять лет, который, согласно расчетам по интегрированной модели межотраслевого баланса, оценивается примерно в 15 процентов валового продукта. Этот эффект достигается за счет создания общего рынка товаров, услуг, трудовых ресурсов и капитала. В том числе снижаются издержки, связанные с потерей времени, средств и сил на преодоление торговых и таможенных процедур при пересечении границы.
Создание общего рынка автоматически повышает конкурентоспособность всей нашей продукции на внутреннем рынке. За счет расширения экономического пространства появляется возможность увеличить масштабы производства. В основном, этот эффект достигается за счет роста обрабатывающей промышленности, поскольку именно она наиболее чувствительна к таможенным барьерам. Общий экономический эффект, по указанным выше расчетам, которые еще до кризиса проводили ученые Российской академии наук - на четыре государства (с учетом Украины), - составляет более 400 миллиардов долларов в 2015 году. Думаю, что он будет больше. В условиях кризиса значение региональных экономических группировок увеличивается, поскольку они придают экономике большую устойчивость.
РГ: Каковы все-таки перспективы вступления Украины и Киргизии в Таможенный союз?
Глазьев: Киргизия заявила о намерении участвовать в процессе формирования правовой базы Таможенного союза. И такая возможность ей предоставлена. Возможно, политическое решение о присоединении будет принято после завершения формирования Единой таможенной территории.
Что касается Украины, то ее участие в союзе - объективная экономическая необходимость. Отказавшись от интеграции, прежнее украинское руководство обрекло страну на экономическую катастрофу. Падение производства там самое глубокое не только по сравнению с другими странами СНГ, но и одно из самых больших в Евразии. Наряду с Прибалтикой, Грузией и Ираком выход из этой экономической катастрофы возможен только при возврате к интеграционным процессам. Это требует соответствующих политических решений, которых общество ждет от нового украинского руководства.
Разумеется, эти решения сопряжены с определенными внутриполитическими сложностями, связанными с делегированием части национального суверенитета в сфере регулирования внешней торговли. Что касается сложностей внешних, обусловленных обязательствами Украины перед ВТО, то они сильно преувеличены. Всемирная торговая организация приветствует создание таможенных союзов. При этом страны, участвующие в их формировании, вначале вступают в Таможенный союз и лишь затем ведут переговоры с партнерами по ВТО об изменении условий доступа на их рынок. Так, вступившие в ЕС восточноевропейские страны до сих пор ведут переговоры с партнерами по ВТО о компенсации за ухудшение условий доступа на их рынки. Замечу, что наш Таможенный союз полностью соответствует нормам ВТО.
РГ: Пошел уже третий месяц, как действует Таможенный союз. Вы довольны стартом?
Глазьев: Функционирование Таможенного союза идет нормально, все механизмы работают, как говорится, в штатном режиме. Реализован единый импортный тариф. Унифицированы, насколько это было возможно, нетарифные ограничения во внешней торговле. В частности, установлен общий порядок выдачи лицензий. Вступили в действие положения о порядке внешней торговли товарами, в отношении которых существуют запреты или ограничения.
Но нельзя сказать, что все обошлось без проблем или шероховатостей. Возникли они, во-первых, из-за нехватки времени для адаптации национальных законодательств. Так произошло, например, с импортом вина и радиоэлектроники. Порядок получения разрешений на ввоз таких товаров изменился, а в национальном законодательстве это учтено было с некоторой задержкой. Во-вторых, пока, до 1 июля, сохраняются различия в таможенном законодательстве стран, что тоже создает проблемы. В-третьих, не везде бизнес был готов к новым правилам игры.
РГ: А где-то он очень быстро сориентировался. У частников, которые возят в Белоруссию легковые авто, просто бенефис с аншлагом. Для юрлиц таможенные пошлины резко выросли. А для физлиц остались на прежнем уровне, но с 1 июля они поднимутся почти в десять раз.
Глазьев: Ввоз автомобилей физическими и юридическими лицами действительно регулируется по-разному. Если в отношении юридических лиц уже действует единый таможенный тариф, то на физических лиц распространяется национальная пошлина, которая в Белоруссии меньше. Некоторые индивидуальные предприниматели рассчитывают, что после 1 июля, когда будет отменено таможенное оформление и контроль, им удастся перепродать машины в России дороже.
Вместе с тем к моменту вступления в действие единого таможенного законодательства с 1 июля планируется подписать соглашение или принять решение Комиссии Таможенного союза об унификации правил ввоза автомобилей физическими лицами.
РГ: А грузинские вина, ввоз которых запрещен в Россию? Теперь они могут спокойно кочевать к нам через Белоруссию, где такого запрета нет.
Глазьев: Никаких новых возможностей для этого реимпорта не открывается. Запрет Роспотребнадзора на ввоз в Россию грузинских вин может отменить только российское руководство. И если они попадут на наш рынок, то будут изъяты из продажи.
РГ: Авиаперевозчики Белоруссии и Казахстана просят пересмотреть импортный тариф на самолеты, которые производятся за пределами Таможенного союза. В июле пошлины с нуля могут взлететь до 40 процентов.
Глазьев: Когда согласовывался единый таможенный тариф, учитывалась специфика баланса спроса и предложения на самолеты.
По ряду категорий иностранной техники действуют либо нулевые, либо очень низкие ставки в тех случаях, когда она не производится на территории Таможенного союза. Вместе с тем Россия может обеспечить авиаперевозчиков союза практически любой авиатехникой. Но в силу некоторых, в том числе субъективных, причин авиакомпании предпочитают закупать зарубежные самолеты. У нас действительно есть заявления от национальных перевозчиков Белоруссии и Казахстана. Но есть и обращение российской Объединенной авиастроительной корпорации, в котором содержится объективная информация о производстве отечественных самолетов. Решение будет приниматься в соответствии с утвержденной процедурой.
РГ: При едином таможенном пространстве контроль над нашими внешними рубежами мы практически отдаем на откуп своим партнерам. Не опасно ли это? Как говорится: доверяй, но проверяй.
Глазьев: То же самое делают и наши партнеры, делегируя российской стороне контроль за внешними границами. Для того чтобы обеспечить взаимное доверие, мы сейчас разрабатываем интегрированную информационную систему внешней взаимной торговли. Необходимо максимально обеспечить полный доступ к первичным данным, естественно, не нарушая национальные законодательства о государственной и коммерческой тайне. Какова будет граница этого доступа, сейчас обсуждается. По некоторым позициям, скажем, по базе данных разрешительных документов, он будет полный.
РГ: Многие эксперты прогнозируют возвращение старых и появление новых схем контрабанды. Даже прогнозируют, что после 1 июля Россия может превратиться в большой Черкизовский рынок.
Глазьев: Это не более чем фраза. Таможенный союз не ослабляет, а, наоборот, дисциплинирует контролирующие органы, потому что они будут находиться под надзором не только своих национальных властей, но и всех участников союза. Очень важно за оставшиеся месяцы внести необходимые изменения в законодательство государств - членов Таможенного союза, в том числе уголовное и административное, чтобы не образовался правовой вакуум. Надеюсь, все будет сделано вовремя.