Владимир Фортов, академик РАН:
- Думаю, что поедут. Но в том случае, если в России будут созданы условия, сопоставимые с тем, что они имеют у себя дома. Ученые - люди в основном амбициозные. И когда открываются горизонты для того, чтобы профессионально расти, то им все равно, где эти "горизонты" находятся. Они туда обязательно едут. Я имею в виду аппаратуру и возможность иметь свой коллектив, возможность реализовывать свои идеи на практике - все, что нужно, чтобы творческий человек ощущал себя в науке успешным, а в жизни - счастливым.
Однако есть одно "но". Мой круг общения - специфический. Это люди, которые занимаются в основном фундаментальной наукой. Впрочем, дружу и с "прикладниками". И те, и другие к российской науке и ученым из России высшего класса относятся с очень большим уважением. Но вот к нашим чиновникам от науки - неважно. Ну не понимают они нашей научно- технической политики. Дело в том, что в мире существует свой гамбургский счет среди ученых: на Западе очень ценят результат. А вот то, к чему наше начальство относится с пиететом: высокие должности директоров институтов, начальников отделов в министерстве, - там оценивается настороженно. Считается, и, на мой взгляд, правильно, что наукой надо заниматься двадцать четыре часа в сутки и нельзя совмещать ее с административной работой. Организация науки, что тоже важно, это все-таки не наука. Думаю, что если в отечественной Силиконовой долине вот эти "неясности" для западных коллег будут сняты, они приедут к нам работать с удовольствием.
Это, конечно, легенда - рассказы о том, что Ньютон мог положить свои часы в кастрюльку и варить их вместо яйца. Но то, что те, кому удалось достигнуть вершин, пребывает в неком особом состоянии, которое где-то на грани помешательства, это точно. Если есть идея и она нова, вы, как правило, отвлечены от всего остального. Есть такой эффект. Я это говорю не к тому, что ученым все равно, какие условия жизни их окружают, а к тому, что такие люди нуждаются в особом изолированном от тревог мира городе, где кроме научных открытий их ничто не тревожит. В Сколкове же будет возможность теоретические фундаментальные открытия сочетать с инновационной площадкой. На одном куске земли, как говорится, в шаговой доступности, будут жить люди, специализирующиеся в фундаментальных, чисто абстрактных исследованиях, и те, кто имеет вкус к внедрению, - это же для мира ученых очень привлекательно. Впрочем, все будет зависеть от конкретных деталей: от того, насколько точно будет реализовано в жизнь обещанное и насколько те, кто отвечает за создание российской Силиконовой долины, будут понимать ученых и особенности научного творчества, будут относиться к ним доброжелательно и уважительно.
Ну а быт, уровень комфортности жизни? Я не думаю, что мы когда-нибудь сделаем условия жизни ученых в Сколкове сопоставимыми с тем, как живут коллеги, скажем, в Гархинге под Мюнхеном. Но дело вовсе не в этом. Это не может быть главным мотивом приехать сюда работать. Ученые того уровня, которых мы хотим у себя видеть, конечно, поедут в Сколково не из-за того, что там получат большую квартиру. Обычно такие исследователи имеют дома очень высокого класса. Главный мотив - возможность работать над тем, что интересно.
Светлана Аджубей, директор фонда Academia Rossica (Лондон):
- В Лондоне я много общаюсь с молодыми россиянами, которые учатся или работают за границей. Мне кажется, что большинство из них хотели бы вернуться в Россию. Потому что жить в своей культурной среде гораздо лучше, чем в чуждой тебе. Но они при этом отчетливо понимают, что возможности профессиональной реализации за рубежом гораздо выше и остаются работать здесь, в местных компаниях.
Здесь у нас была одна девочка, которая, учась в английском университете, упорно держалась "русского стиля", каждый день заплетая косу с бантиком, это был такой романтизм.
И он показателен, потому что для большинства людей, мне кажется, переезд в другую страну - это большая психологическая травма. Поначалу они этого не понимают. Но спустя какое-то время, когда удовлетворено их первоначальное любопытство и приходит время задумываться и отвечать на вопрос "Что дальше?", они отчетливо осознают, что вокруг все-таки чужая для них культурная среда. У них возникает такой внутренний разрыв между жаждой профессиональной реализации и комфортным ощущением себя в социуме.
Проект в Сколкове замечателен как идея. Но я не верю, что можно построить коммунизм в одной стране или в одном отдельно взятом городе, поселке. Нет, куда более важна системная работа. Мне кажется, если даже такая система и будет создана в этом поселке, она нежизнеспособна.
При всей своевременности и необходимости заявленной идеи, важно, чтобы этот поселок не превратился в резервацию, а стал таким сердцем, которое бы "наполняло кровью" всю науку. И подгоняло бы ее во все другие университеты и научные центры, а не было каким-то элитарным местом.
Было бы обидно, если бы столь необходимый проект превратился в очередную PR-кампанию. К сожалению, сегодня политические высказывания - не только в устах российских политиков, но и в устах политиков других стран - имеют такое свойство.
Для того чтобы преодолеть психологический барьер недоверия к этому проекту, нужны реальные действия. У русских же в Англии, например, держится репутация людей, которые загораются чем-то, выступают с неожиданным проектом, но быстро вспыхнув, скоро гаснут. Англичане - традиционалисты и не верят в быстрые проекты. Поэтому для того, чтобы какой-то проект завоевал доверие англоязычного мира, должно пройти время. И долгосрочная перспектива и стратегические задачи порою важнее быстрых и блистательных успехов.
Ученые люди, по моему мнению, в подавляющем большинстве романтики. Они так увлечены своим делом, что даже признание для них не так важно, как сам научный результат. Именно поэтому очень важно их не разочаровать.
Чтобы завоевать их доверие, нужно продемонстрировать, что проект имеет долгосрочные цели, а не имеет своей целью произвести предвыборные впечатления на электорат.
Надо очень бережно относиться к ученым как к людям. Что же касается практических решений - на каких условиях их приглашать, как обустроить их жизнь в России, - то здесь нужно меньше слушать бюрократов и больше самих ученых и профессионалов.