- То, что произошло, - это просто дикий случай. И это могло произойти где угодно, только не на "Распадской", лучшей в России шахте. По всем параметрам. Там единственная беда - очень сложные горнотехнологические условия. Во-первых, глубина солидная - 500 метров. Во-вторых, это самый напряженный участок, который проходит под рекой, и там технологически тяжело производить дегазацию. Но ее производили.
Комиссия ведет расследование, конечно. Но я не верю, что виноват человеческий фактор. Скорее, редкое стечение природных и технологических обстоятельств. Когда происходит внезапный выброс метана, никакие датчики не спасут. То, что они не показали метан, еще ни о чем не говорит. Внезапный выброс - это 2-3 миллисекунды, за которые вылетает 50-60 тысяч кубометров газа. Датчики просто не успевают сработать.
На "Распадской" дисциплина высочайшая. И когда рассказывают, мол, пьяный шахтер в забое закурил...Эта история не про "Распад". Инженерно-технический персонал этой шахты - самые высококлассные инженеры в Кузбассе. Мы давно работаем с Козовым. Он действительно опытный горный инженер и настоящий доктор технических наук - из тех, которые не покупают дипломы и диссертации, а защищают. И, наверное, единственный в России владелец шахты, который сам ее в буквальном смысле на коленках прополз. И, кстати, у меня из пяти аспирантов-горняков двое - с "Распадской".
Беда сегодняшней угольной промышленности, с нашей точки зрения, состоит в следующем: собственники шахт находятся слишком далеко, и они запрещают производственникам выдавать ученым достоверную информацию о состоянии предприятий. Администрация области ставит перед нами задачу: определить, сколько Кузбасс может сегодня добывать угля. А мы не имеем возможности взять реальные цифры. Сегодня, когда угольные предприятия стали частными, это очень тяжело. Угольщики откровенно говорят нам: "Мы ничего не дадим". И закона, который заставлял бы их это делать, на сегодняшний день нет.
Собственники пускают нас в шахту, только когда чувствуют, что вот-вот уже гром грянет.
Мы уже года два пытаемся вывести угольщиков из состояния ступора по отношению к науке. Ведь как можно осуществлять экспертизу, не имея реальных данных? Мы уже доходим до того, что начинаем со спутника наблюдать за состоянием поверхности. Потому что информации о ходе горных работ, без которой нельзя принимать решения, получить не можем. И это сегодня превратилось уже в беду, которая без определенных законодательных мер не разрешится. Частная собственность сегодня связала руки всем - и власти, и ученым. Хотя Козовой - и тут исключение. Он всегда дает действительно реальную информацию. Потому что, как ученый, понимает, что без этой информации ничего не сделаешь.
Мы ставим вопрос о том, что необходимо собирать реальные данные о состоянии угольной промышленности, в частности о технико-экономическом состоянии и состоянии газового массива. Мониторинг ведется на всех предприятиях, уровень метана все замеряют. А что толку? Если и получают данные, то не знают, как их обрабатывать. Информация копится, а решения принимаются только тогда, когда уже превышение содержания метана происходит. А ведь важно мониторить весь ход процесса, нужна некая хронология событий, чтобы была возможность прогнозировать.
Говорить, что можно сделать так, чтобы аварий больше не было вообще, нельзя. Но чтобы, по крайней мере, понизить степень риска горнодобывающих предприятий, нужны серьезные, современные системы комплексного мониторинга. Ученые готовы давать рекомендации, но данных у них нет. Сегодня создать специальный независимый центр обработки данных - не вопрос. И мы могли бы работать в режиме прямого мониторинга, используя методы и средства, которыми владеют наши специалисты. Но независимого мониторинга не будет, пока существует система, при которой хозяева командуют директорами. А директорам рисковать большой зарплатой и креслом из-за каких-то показателей неинтересно.
Сегодня нет системного управления угольной промышленностью. Каждый собственник управляет по-своему. И Кузбассу, имеющему такую взрывоопасную экономику, конечно, очень трудно. Одно из современных требований - создать объективную систему независимого мониторинга угольной промышленности. При наличии закона, который обязывал бы владельцев угольных предприятий выдавать объективную информацию о состоянии процессов, они бы никуда не делись. Наука сегодня такую систему создать может. Вопрос только в финансировании и принятии регламентирующих документов.