Сорок пять лет назад его прославила Tombe la neige, спетая неповторимым голосом с хрипотцой красивая песня о тающем снеге. С тех пор он выпустил множество пластинок, разошедшихся в миллионах экземпляров.
Сегодня в свои 66 он продолжает писать музыку и гастролировать по всему свету. В канун российских гастролей легенда мировой эстрады дал эксклюзивное интервью "РГ".
"Российская газета": Мсье Адамо, в вашей самой знаменитой песне Tombe la neige вы поете о том, как напрасно прождали девушку под падающим снегом. Вы не расстались с ней после такой обиды?
Сальваторе Адамо: (Смеется.) Вы знаете, когда я написал эту песню, мне было всего лишь 18, а подростки всегда излишне драматизируют ситуацию. По-моему, это было не первое мое неудачное свидание, но, может быть, из-за этого снегопада мне стало слишком уж холодно и грустно? Как бы то ни было, песня сыграла в моей жизни куда большую роль, чем та любовь.
"РГ": А вам не обидно, что до сих пор для многих вы лишь автор Tombe la neige?
Адамо: Ну, это вы говорите о России! Я, безусловно, счастлив, что моя песня так популярна в вашей стране, но во Франции, Италии, Испании, Германии люди знают и много других моих песен. Не реже, чем "Падает снег", на концертах от меня всегда ждут вальса "Девушки с пляжа", написанную в тех же 60-х "Когда розы", "Мою жизнь"...
"РГ": В юности, в 60-х, вы написали много нежных и легких песен о любви. А ведь ваше детство безоблачным не назовешь.
Адамо: Да, мы жили трудно, отец работал на шахте в Монсе, мы снимали маленький деревянный домик вместе с другими эмигрантами из Италии, Польши, Алжира. Но, знаете, эти трудности больше ощущали на себе мои родители, нежели я. Помню, каким измотанным приходил с работы отец, и только потом начал понимать, как они с матерью старались, чтобы их дети получили нормальное образование! Они обеспечили мне учебу в колледже, потом я пошел в университет и мог бы стать преподавателем французского или английского, это был бы огромный скачок вверх по социальной лестнице, но тут я выиграл конкурс на Radio Luxembourg и начал петь...
"РГ": Вы уже почти полвека на сцене, много раз объехали с гастролями земной шар, но, говорят, до сих пор считаете себя человеком стеснительным...
Адамо: Так и есть. Я в принципе больше люблю слушать людей, чем говорить при них, но профессия требует, чтобы я сам рассказывал о себе. Я и к сцене привыкал к этому очень медленно, шаг за шагом, постепенно понимал, что это другой мир, на метр выше всего остального. Сцена для меня связана с прекрасным, с несравнимым ни с чем ощущением полета, какой-то легкости, и сегодня я чувствую себя на ней гораздо лучше, чем в обыденном мире.
"РГ": Такое же ощущение полета появляется, когда слушаешь ваши песни.
Адамо: Для меня писать музыку - это как... гулять в прекрасном лесу, это не работа, это любовь, это удовольствие. Все свои песни я начинаю с музыки, и лишь когда она готова, определяюсь с текстом. Иногда, правда, написав текст, я понимаю, что под него нужна новая музыка. И для одной песни случается писать десять вариантов мелодии.
"РГ": Мсье Адамо, а что заставляло вас, певца любви, петь о вьетнамских детях, обличать франкистские порядки в Испании, описывать жизнь бездомных во Франции? Или для вас это тоже песни о любви?
Адамо: Ну, конечно! Любовь - это ведь не только чувство между мужчиной и женщиной, это и любовь к твоему соседу, это щедрость к нуждающимся, это невозможность спокойно смотреть на творящуюся в мире несправедливость. Социальные вещи я писал уже в 60-х, начав с Inch Allah - песни о разгоравшейся тогда войне на Ближнем Востоке. Эти песни, к сожалению, никогда особо не нравились публике, и, я отдаю себе в этом отчет, они не изменят этот мир - но я должен был их написать!
"РГ": То есть вы не ждали, пока вам предложат стать Послом доброй воли ЮНИСЕФ, чтобы заговорить о мировых проблемах.
Адамо: ЮНИСЕФ связалась со мной в 1993-м, и я был очень польщен их выбором. Жизнь оказалась столь добра ко мне,что я получил возможность принести людям реальную пользу. Во время своих поездок, во Вьетнаме, Косово, Афганистане я стал свидетелем того, что лучше не видеть и не знать - но я не жалею, что увидел это. Помню, меня поразило то, что в одном лагере беженцев я услышал, как дети поют военные песни, и был просто шокирован - это означало, что они просто не знали детства! Когда я вернулся в Бельгию, я рассказал о том, что видел, по телевидению, и по всей стране было собрано и отправлено этим детям несколько вагонов игрушек. Я уверен, что они им были нужны не меньше, чем вода и медикаменты. Для одного из последних дисков я написал песню "Война - это боль". Она выплеснулась из меня после того, как в Кукесе, на границе Албании и Косово, я встретил 13-летнего мальчика, жертву бомбардировок. У него было изуродовано лицо, повреждены ноги, и он потерял всю семью. В этом была вся абсурдность этого мира. Люди летают к Луне, но до сих пор не изжили варварство у порога собственного дома!
"РГ": Вам сегодня больше 60, но вы концертируете по всему миру, поете только вживую, танцуете на сцене...
Адамо: А я не могу стоять на месте, когда пою! Это лучшее, что может со мною происходить - видеть перед собой полный зал, обращаться к нему с тем, что ты думаешь, о чем переживаешь. Все дело в том, что я не чувствую своего возраста. Мне кажется, что я продолжаю вести себя, как подросток из Tombe la neige, и чем больше мое тело стареет, тем больше мне хочется продолжать жить и делать вещи, которые я не считаю слишком серьезными - сочинять музыку и петь. Всю жизнь заниматься тем, что приносит тебе удовольствие, - разве от этого можно устать?
"РГ": Это относится и к вашим занятиям живописью и литературой?
Адамо: Мне просто нравится искусство - в любой его форме. Свои картины я никогда не буду нигде выставлять, для меня они просто лишняя возможность помечтать...
"РГ": Мсье Адамо, в нашей стране вы впервые оказались в начале 70-х...
Адамо: Боже, с каким потрясающим вниманием люди слушали меня! Для певца главное - видеть, что зритель, даже не понимая языка, на котором поет певец, воспринимает его песни всем сердцем, всеми своими чувствами. Я выслушал тогда столько слов благодарности! Помню, одна маленькая девушка протянула мне после концерта маленький листок бумаги, на котором было написано "Спасибо, что вы нас понимаете". Это я запомнил на всю жизнь.
"РГ": Что вы будете петь на своих концертах на сей раз?
Адамо: Конечно, это будут старые песни, которых от меня обязательно будут ждать, но вместе с тем, я собираюсь спеть не меньше десяти вещей из нового альбома, который намереваюсь выпустить этой осенью. Среди них будет песня о Марии Каллас. Во времена ее романа с господином Онассисом тот спросил Марию, почему она продолжает петь, ведь у него достаточно денег, чтобы она не работала. Похоже, он так ничего и не понял о душе великой певицы.