Как готовить современного врача? Начатый "РГ" за 15.01 и 5.02 с.г. разговор на эту тему продолжает ректор Российского государственного медицинского университета имени Пирогова академик РАМН Николай Володин. А вместе с ним - и три студента этого вуза, которые только что вернулись со стажировки в США, в университете города Омаха.
Российская газета: Николай Николаевич, ваш вуз получил новый статус: он теперь национальный исследовательский университет. Но разговор начну с другого, горького факта. Ко мне обратился коллега с просьбой о помощи двухмесячному ребенку с подозрением на ложный круп. Положили кроху в лучшую клинику. Лечили солидные специалисты, а состояние не улучшалось. Выписывали, опять клали... За пять месяцев - пять госпитализаций! К счастью, у родителей была возможность отправить малыша в Мюнхен, где, наконец, был поставлен точный диагноз, проведена операция. Малыш здоров. Вина наших врачей? Никак с этим не соглашусь. Это не вина их, а их беда.
Николай Володин: Мне это тоже очень горько слышать. Тем более что именно наш вуз - основной поставщик педиатров. Но мне все-таки кажется, что этот случай исключительный. Здесь, на мой взгляд, существенная недоработка руководства того учреждения, куда был госпитализирован малыш. Не были использованы возможности специалистов. Мы утратили такое понятие, как консилиум. Считаем чуть ли не зазорным обращаться за помощью и советом к более сведущим коллегам. Хотя есть стандарты обследования и лечения больных. Минздравсоцразвития их упорно пытается внедрить в практику здравоохранения, но они действуют далеко не всегда.
РГ: Согласна. А вот как вы объясните тот факт, что и по сию пору у нас не разрешена трансплантация сердца детям? И когда таковая требуется, отправляем малышей за огромные деньги, например, в Испанию, где, кстати, российские выпускники проводят им эти операции?
Володин: В последние годы у нас очень значимый прорыв в детской кардиохирургии. Благодаря усилиям академика РАМН Лео Антоновича Бокерия, - а он почетный член Российской ассоциации специалистов перинатальной медицины - тысячи новорожденных детей с врожденными аномалиями сердца прооперированы и живут полной жизнью. Уверен, что вопросы детской трансплантологии, в том числе и пересадки сердца, мы можем успешно решать. Это давно уже в нашей стране не медицинская проблема. Это проблема законодательная. На поверку она оказалась превыше всего.
РГ: Верите, что она все-таки в ближайшее время решится?
Володин: Я оптимист. И потому верю.
РГ: Вернемся к новому статусу вуза. Кстати, мне лично это очень приятно, потому что когда-то после школы я стала студенткой именно этого вуза. Так что значит - "национальный исследовательский"?
Володин: Это значит, что нынешняя подготовка кадров должна быть основана на современных научных достижениях, прежде всего в медицине. Именно это позволит готовить специалистов, способных в своей практической работе использовать высокие медицинские технологии в диагностике, лечении и профилактике.
РГ: Клиники вашего вуза могут стать базой такой подготовки?
Володин: Прежде чем сказать о клиниках, хочу обратить внимание на очень важный процесс формирования в нашем вузе научно-образовательных центров по практической подготовке студентов. В этих центрах они, начиная с третьего курса, получают возможность на фантомах, симуляторах, оснащенных электронными программами, моделировать различные клинические случаи, самостоятельно принимать решения и оценивать правильность своих действий. Такой подход позволит при переходе студентов в саму клинику более уверенно чувствовать себя с пациентом. Наш университет тесно связан со столичным здравоохранением, мы всегда находим общий язык с его руководителем Андреем Петровичем Сельцовским. Тем более что у нас уже двенадцать лет действует факультет, который готовит кадры для первичного звена здравоохранения Москвы.
РГ: Студенты, которые пришли на нашу встречу, тоже пойдут на работу в первичное звено? Их для этой цели направляли на стажировку в США?
Володин: Наша задача предоставить студентам такие возможности, чтобы они четко осознали значимость своей профессии. И поняли: быть врачом - это не только большая ответственность, но и обязанность постоянно учиться, впитывать в себя все самое новое, самое современное. А без знания передовых технологий такой специалист немыслим. Мы благодарны ректору университета города Омаха господину Гелу Мору и профессору Александру Кабанову за предоставление такой возможности.
РГ: По какому принципу вы отбирали студентов для такой стажировки? Она ведь первая, но не последняя - отныне, насколько мне известно, станет традицией.
Володин: Отборочный конкурс был демократичным, прозрачным. Это позволило отобрать самых достойных и надежных.
РГ: Надежных в каком плане? Что они там будут себя хорошо вести? Что они там не останутся?
Володин: Надежность в том, что они смогут достойно представить российскую высшую школу, набраться хорошего опыта. То есть не потратят времени зря.
РГ: Николай Николаевич, ваши студенты не только хорошо учатся. Они еще и умелые дипломаты. Но почему же не прекращается отток наших умов за рубеж? В том числе и медицинских. В клиниках Америки, Испании, Германии, Израиля полным-полно российских выпускников. А теперь, когда мы стремимся соблюдать стандарты международного медицинского образования, когда дипломы наших выпускников будут соответствовать мировым образцам, пойдут ваши выпускники работать в сельскую больничку или родильный дом без водопровода и канализации?
Володин: Убежден, что те позитивные изменения, которые наблюдаются сейчас в нашем здравоохранении, главным образом за счет программы "Здоровье", позволят привлечь своих специалистов, подготовленных в своих вузах, работать в своей стране. Их не могут не привлекать возможности современных медицинских учреждений, которые сейчас формируются в стране. И задача национального исследовательского университета вести подготовку специалистов таким образом, чтобы у них была возможность за годы учебы увидеть и отечественные, и зарубежные достижения, возможность использовать это в своей практической работе.
Мы сможем сформировать кадровый потенциал нашего университета за счет привлечения выпускников нашего же вуза. Кроме этого, само понятие "национальный" предусматривает подготовку специалистов, умеющих оказывать высокотехнологичную медицинскую помощь в различных субъектах Российской федерации. У нас уже два десятилетия идет целевой прием студентов из регионов. Они учатся за счет федерального бюджета, и задача местных органов здравоохранения не только направить к нам на обучение, но и отследить их дальнейшую судьбу, предоставив им все возможности работы в конкретном лечебном учреждении.
РГ: Господа студенты, так вас теперь надо называть? Вы действительно многое успели за месяц стажировки, проведенный в Штатах?
Юрий Работников (студент шестого курса): Рабочий день начинался в шесть утра. Заканчивался обычно после пяти вечера. Операции, например, проводятся с семи утра. Каждая минута расписана. Там рабочая неделя у резидента и студента длится до ста часов. И это норма.
РГ: Конкретно, чем вы, Юра, занимались?
Работников: Я был в хирургическом отделении. В шесть утра команда встречается. Мы получали распечатки по всем больным, до семи утра обязаны были осмотреть каждого и вынести свое решение, которое после этого коллективно обсуждалось всей командой.
РГ: Сколько больных вы лично должны были осмотреть?
Работников: Четырех.
РГ: Что входит в этот осмотр?
Работников: Система осмотра похожа на нашу. Главное отличие: все данные о пациенте заложены в электронной системе. И это позволяет быть более оперативным.
Карина Дарбинян (студентка шестого курса): Мне кажется важным еще одно принципиальное отличие от нашей службы здоровья: у американцев принято очень тесное ежедневное общение с пациентом. С ним постоянно обсуждаются все детали его лечения, вплоть до объяснения физиологии его заболевания.
РГ: А ведь считается, что на западе медицина менее гуманна, что меньше уделяется внимания общению с пациентом. Это в России принято, что и доброе слово лечит. Моя родственница оперировалась по поводу рака грудной железы в Канаде. Ей велели явиться в четверг к семи утра. В час дня сделали операцию, а на следующий день уже выписали домой. Она даже не знает, кто именно ее оперировал. Результат лечения полностью положительный.
Работников: В Канаде иная система, иной подход.
РГ: Какой вам больше импонирует?
Евгения Флоринская (студентка пятого курса): Я два года совмещаю учебу с работой медсестрой в отделении реанимации новорожденных в 8-й городской больнице Москвы. И в Штатах я работала в таком же отделении. Оснащение, оборудование у нас не хуже, чем там. И протоколы ведения больных не отличаются от наших. Но есть одно очень важное отличие: там на одного ребенка приходится гораздо больше среднего медицинского персонала. Это значит, что весь процесс выхаживания оптимальный. Причем есть возможность родителям быть рядом со своим малышом.
РГ: У нас тоже есть некоторые родильные дома, детские больницы, где родителей не гонят. А вот разрешают ли родственникам пациентов, находящихся в реанимации, быть рядом с близким?
Дарбинян: Безусловно! И даже не один родственник, а несколько могут находиться рядом так долго, как им хочется. Никто не гонит. Если это обычная реанимация, то ни халаты, ни сменная обувь не нужны. Если же это реанимация, где лежат пациенты с тяжелой инфекцией, то там выдается специальная одежда для посещения. Но запретов никаких нет.
РГ: Вот если бы вам представилась возможность работать в Штатах, приняли бы вы ее или отказались?
Работников: Стажировка была для меня очень интересным опытом, и я бы с удовольствием поехал еще.
Дарбинян: Я бы согласилась на более длительную стажировку.
Флоринская: Подобные стажировки, обмен опытом важны чрезвычайно. Медицина - одна для всех, независимо от того, где человек получает медицинскую помощь.